Абордажная доля - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 2

Это были люди, но сейчас подобное открытие не радовало. Меня обступили мужчины, одетые кто во что, но снизу, с пола казавшиеся одинаково высокими и массивными. И лица были одинаковыми. Не чертами — их роднило общее выражение веселья и предвкушения, от которых меня замутило, а сердце заколотилось где-то в горле.

Я попыталась подняться. Один из них подошел, обхватил лапищей мой затылок, забрал в горсть волосы, потянул. Пытаясь избежать боли, я последовала за его рукой, вынужденно поднялась на колени — а вот дальше меня поднимать не стали.

— Чур, я первый ее ротик пользую! — осклабился обладатель того самого баса. — Вот прямо сейчас и…

— Остынь и отпусти девку, — оборвал его кто-то. Я попыталась скосить взгляд, но, кроме широкой плоской рожи баса, ничего не смогла увидеть. — Кто, с кем и в какой позе будет первым — капитан решит. Кроме того, ты же знаешь, старик не любит развлечений во время абордажа.

— Ну мы ведь ему не скажем? — хихикнул рядом еще один голос — шакалий фальцет. — А девка цела останется. Почти…

— Сопля, а ты чего скалишься? Тебе-то по-любому ничего не обломится, — буркнул еще кто-то.

— Короче, капитан как хочет, а я… — опять заговорил первый, но его оборвал новый участник спора.

— Зур, руки убрал, — сказал спокойно, негромко, уверенно.

— А тебе-то чего, Клякса? — огрызнулся бас. Сжал кулак с моими волосами еще крепче, так, что у меня от боли выступили слезы. — Ты же живыми бабами не интересуешься!

— Я сказал, руки убрал, — тем же тоном повторил Клякса, но уже, кажется, за спиной Зура. — Иначе я решу твою проблему с яйцами один раз и навсегда.

Если бы я сейчас могла злорадствовать, я бы непременно это и сделала: ухмылка сползла с лица баса, зрачки испуганно расширились, а выражение морды стало обиженным, растерянным и очень напряженным. Кулак разжался, и я отшатнулась. Упала, в очередной раз ушибла копчик, но в коленях была такая слабость, что я даже не попыталась подняться. Страх отступил, появилось преждевременное пьянящее чувство облегчения из-за того, что неведомый Клякса подарил мне несколько минут передышки и еще немного я поживу, побуду… в своем уме. От одной мысли о возможном развитии событий без вмешательства моего спасителя перед глазами появлялись темные пятна, предваряющие близкий обморок.

— Эй, спокойно! Ты совсем рехнулся? — Зур дал петуха: похоже, храбрым этот басовитый здоровяк был не всегда.

— Что, выходит, проблема стоит не так остро? — насмешливо продолжил Клякса, убирая руку.

Только теперь я сообразила, что ствол его оружия находился у здоровяка между ног. То-то Зур так посерел!

Клякса подошел, протянул мне левую руку, казавшуюся огромной из-за перчатки брони. Из правой он не выпускал излучателя. Мгновение я разглядывала его лицо, а потом ухватилась за протянутую ладонь.

Не знаю почему, но я была совершенно уверена: именно этот тип в черном убил команду грузовика, именно его я просила о пощаде. Вспомнив прожженные дыры в телах членов команды, я, наверное, должна была бежать от него быстрее, чем от прочих. Вот только…

Конечно, это эгоистично и трусливо, но готовности мстить за случайных попутчиков у меня не было. Была единственная мысль: пусть только на несколько мгновений, но именно этот Клякса встал между мной и той участью, которая пострашнее смерти.

А еще он отличался от остальных. Я пока не могла рассмотреть лица, от страха все вокруг расплывалось, но зато потрясающе отчетливо видела глаза, их выражение — словно я, минуя все барьеры, заглядывала прямо в души. Только в этом Кляксе не было похоти и понятного, простого, жуткого для меня приговора. Очень странные, неестественного яркого синего цвета глаза смотрели спокойно, задумчиво и без малейшей насмешки. Оценивающе — да, но оценивал он не живую игрушку, а… человека.

— Что тут у вас? — как только меня подняли на ноги, прозвучал еще один незнакомый голос. Судя по тому, как умолкли мужчины, отпускавшие сальные шуточки в адрес невозмутимого Кляксы и строившие планы на ближайшее будущее, именно это и был капитан.

Высокий, худощавый, в безликом сером комбинезоне, с седыми короткими волосами, он смотрел спокойно и уверенно, как положено человеку, имеющему власть. Капитан обвел меня равнодушным взглядом, заставив непроизвольно податься поближе к бронированному Кляксе.

— Ну и на кой вы ее притащили? Нельзя было на месте пристрелить? — поморщился капитан. — Только бабы на корабле недоставало для полного счастья!

— Я хочу взять эту девушку как свою абордажную долю, — ровно проговорил Клякса, и брови капитана удивленно взметнулись.

— Ты серьезно думаешь, что у нее между ног все не так, как у обыкновенных шлюх? Хорошо подумал? Уверен, что она столько стоит?

— Да, — решил не пускаться в объяснения Клякса.

— Не возражаю. Что такое, Зур? Ты не согласен? — Лицо капитана стало совсем ошеломленным. — Может, я чего-то об этой девке не знаю? Может, мне тоже за нее стоит поспорить?!

— Нет, я согласен, — процедил Зур и отпустил пару грязных ругательств в адрес Кляксы, но на них никто не обратил внимания. — Таких денег эта девка точно не стоит. А с тобой я еще поговорю! — добавил он, мстительно глянув на стоявшего рядом со мной мужчину.

— Ты лучше сходи и поговори с искином грузовика, — мотнул головой капитан. — Кто из нас навигатор? Абордажники могут отдыхать, — добавил он.

— Спасибо, — коротко кивнул Клякса и потянул меня за локоть. Вместе с нами помещение — кажется, по науке оно называлось «шлюзовой палубой» — покинули еще двое мужчин в черном. Второй, по всей вероятности, нес меня на плече, а третьего я до того момента просто не замечала.

Корабль пиратов, судя по всему, был небольшим. Во всяком случае, наш путь занял примерно минуту, а потом Клякса втолкнул меня… в каюту.

Никакого сравнения с крошечной клетушкой грузовика, из которой меня выдернули несколько бесконечно долгих минут назад, эта каюта не выдерживала. Просторное помещение с большой кроватью, удобным креслом у стола и навороченным вирт-терминалом — виром. Во всю стену напротив входа — экран со спроецированным на него роскошным видом какой-то туманности.

— Садись. — Клякса подтолкнул меня к кровати. — Ты немая и сдвинутая или это индивидуальная реакция на стресс? — рассеянно поинтересовался он, бросив свой излучатель прямо на кровать.

Потом невозмутимо подошел к свободной стене и, коснувшись управляющей панели, открыл узкую подсвеченную нишу с одеждой и другими вещами, без малейшего опасения повернулся ко мне спиной и принялся стаскивать с себя броню.

Я бросила взгляд на излучатель, даже протянула к нему руку, но тут же отдернула и, сцепив ладони, зажала их коленями, чтобы не тянулись, куда не просят.

Жалко Кляксу мне не было, остановил здравый смысл. Если бы я умела пользоваться оружием, хоть каким-то, можно было бы дергаться. Но я понятия не имела, за какой конец держать эту штуковину. К тому же не было гарантии, что она вообще заработает в чужих руках, а кроме того… Даже если я убью этого человека, за дверью каюты меня ждет десяток очень агрессивных животных, которые, наверное, только порадуются новому развлечению. В этом случае за меня уже никто не заступится.

Можно было, конечно, попробовать застрелиться и тем самым избежать множества ужасов и рисков, но… именно в это мгновение, вот прямо сейчас, мне отчаянно захотелось жить. Назло всему. Пока есть шанс, пока я жива и здорова. Я никогда не верила в существование благородных пиратов, но вот этот, конкретный, зачем-то забрал меня себе!

Даже если просто для того же самого, о чем говорил Зур, то… может быть, я все-таки выдержу? Может быть, это будет… терпимо? В конце концов, он один и совсем не похож на изувера!

Вот только фраза, что «живыми бабами» Клякса не интересуется, не позволяла окончательно поверить в счастливый исход.

— Страх, — запоздало выдохнула я в ответ, сипло и едва слышно, и тут же закашлялась — в горле пересохло.

— Понятно, — проговорил хозяин каюты. За это время он успел избавиться от брони и остался в черном глянцевом, плотно облегающем тело комбинезоне с короткими рукавами. Обернулся, скрестил руки на груди, пристально, с непонятным выражением лица посмотрел на меня сверху вниз.