Метка Зверя (СИ) - Доронина Слава - Страница 30

О мужчине и той ночи я запрещала себе даже думать. И в целом у меня начало неплохо получаться. Надежда, что Зверев хотя бы единожды появится на моих горизонтах, стремительно угасала. Я успокаивала себя тем, что остаться рядом с ним было равносильно тому, чтобы собственноручно вырвать свое сердце из груди и вложить ему в руки. Или бросить к ногам. А еще лучше засунуть в трусы. Именно эти постельные подвиги лишили меня душевного покоя. И мышцы внизу живота так приятно сводило от одного воспоминания о тех сладких минутах, проведенных в его объятиях… Все эти ощущения были похожи на лёгкую ломку. Стоит подсесть на этот вид наркомании, и обратного пути уже наверняка не будет.

Я вернулась домой, поставила пакет с продуктами на кухонный стол, быстро переоделась и приступила к приготовлению своего обеда, ужина и заодно завтрашнего завтрака — гренкам. Этот вкус и само блюдо было родом из моего счастливого и радостного детства. Бабуля часто мне их готовила на завтрак.

Но внезапно раздался звонок в дверь. Вздрогнув от неожиданности, я поставила миску с молоком и взбитыми яйцами на стол. Неужели это был снова Олег? О том, что это мог быть Зверев, я и мысли такой допустить не смела, потому как уже смирилась, что мужчина остыл и правильно понял мой уход. Не то что, досужий Олежка. И как по мне, лучше бы они поменялись местами…

Взглянув в глазок, я едва не лишилась чувств, увидев первоисточник всех своих мыслей. Застыв в нерешительности в прихожей, я думала, как поступить. Открыть дверь и впустить мужчину, чтобы поговорить или же… поступить так же, как и с Олегом?

Громкий лязг, донесшийся из кухни, заставил частично прийти в себя. Сердце билось где-то в районе горла, пока я судорожно бежала обратно на кухню, чтобы посмотреть, что там случилось. Прикрыв ладонью рот, чтобы сдержать стон разочарования, я смотрела на пол, где лежала разбитая стеклянная миска с приготовленной смесью, которой как раз бы хватило на ещё одну сковородку. Каким образом она умудрилась разбиться? И как все не вовремя, однако, случилось…

В дверь снова постучали, и я вернулась в прихожую. Прильнула к глазку, смотря на мужчину, на лице которого застыла маска холодной и твёрдой решимости. Буду полной дурой, если не впущу его, и мы не поговорим. Да и что притворяться? Мне было интересно услышать, зачем он пришел. Может быть, принес счёт за те две капельницы? Или вернуть мне какую-нибудь вещь? Но, кажется, я ничего не оставляла в его квартире… кроме совести и достоинства.

Щелкнув замками и открывая дверь, я подумала, как хорошо, что не успела смыть косметику с лица после того, как вернулась с собеседования. Не хотелось выглядеть бледной и облезлой мышью перед таким… перед таким, который не шёл ни в какое сравнение ни с кем, кого я знала и видела!

— Откуда такая уверенность, что я дома? — он до последнего настойчиво звонил и стучал, но, тем не менее, спокойно выжидал. В отличие от Олега, который вчера бросался на дверь, словно разъяренный ротвейлер.

Встретившись с тёмными глазами Зверева, у меня перехватило дыхание. Он был ослепительно красив. И что поразительно, сегодня на нем не было костюма. Лицо слегка заросло щетиной, а от самого исходил умопомрачительный аромат одеколона со свежими цитрусовыми нотками. Может, он обливался афродизиаками?

— Пахнет едой, — он повел носом и проигнорировал мой вопрос.

Посмотрел на меня с прищуром, словно насмехался, а я ощутила тот самый жар между ног, когда он прикасался ко мне и ласкал. Наверное, мои щеки полыхнули ярким румянцем, потому что его ухмылка стала увереннее и наглее.

— Впустишь? — спросил он без эмоций. — Или станем достоянием пересудов твоих соседей?

Мужчина был прав, не на лестничной же площадке нам, в конце концов, говорить. Я впустила его.

Зверев вошёл в дом, и не разуваясь, прошел по коридору, остановился между кухней и прихожей и повернулся ко мне лицом. Будто ревнивый муж, собиравшийся застукать жену с любовником, смотрел по сторонам, выискивая того самого негодяя, размышляя над тем, где бы тот мог спрятаться. И в то же время вел себя уверено и непринужденно, как я ни минуты не чувствовала себя в его доме.

Закрыв дверь, я подошла, протискиваясь между ним и дверью на кухню, вспомнив о луже и разбитой посуде на полу.

— Мой водитель заезжал днем, соседи сказали, что тебя не было дома…

— Даже так? — удивилась я, поворачиваясь к нему лицом, решив, что после его ухода разберусь с этим бардаком на кухне.

— Я тебя напугал? — он заметил разбитую посуду и лужицу.

— Просто неаккуратно оставила миску на столе, когда услышала стук в дверь, — равнодушно пожала плечами. Актриса из меня вышла бы изумительная.

— Не хотела меня впускать? — он снова нагло ухмыльнулся. А мне захотелось стереть эту самодовольную улыбку с его лица.

— Хочу тебя поскорее выгнать, — и тоже натянуто улыбнулась — и не подумаю быть милой и гостеприимной хозяйкой.

— Даже так? — удивился он, скопировав мою недавнюю реплику. — И можно узнать, за что? — продолжал он бесцеремонно расспрашивать, а снисходительно-поддразнивающий тон отчего-то вызвал внутри гнев и раздражение.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

На лбу мужчины появилась морщинка такая же… когда он… в общем, когда он кончал. Он вот так же морщил лоб и смотрел мне в лицо своими чёрными глазами. У чертей в аду глаза, наверное, были и то светлее. А если он ещё сейчас прикроет их немого и подбородок приподнимет, то…

Прокашлявшись, я вернулась мыслями к настоящему моменту, не переставая думать о мужчине напротив. Видимо, все же он пришёл, чтобы выяснить, почему я ушла, а не потребовать оплаты счетов… Наверняка уже сходил на прием к психоаналитику или позвонил паре бывших подружек, спросить, не хотели ли они уйти от него после первой проведенной ночи. Те наверняка ответили, нет. В отличие от меня, дурочки недалекой. Нет, это не я так считала, я видела это в его насмешливом взгляде, каким он хотел прожечь во мне дыру.

— Обычно я не впускаю незнакомых людей на порог, — заявила я, и уже после того, как его глаза сделались похожими на льдинки, поняла, что эти слова мне будут дорогого стоить, как и вот этот порыв поговорить и прояснить ситуацию.

Не стоило его впускать. Но поздно уже было жалеть о совершенном поступке.

— Ты же не думаешь, что я мальчик на побегушках? — он холодно улыбнулся. — Решила вытворить подобный финт, чтобы я вдруг решил, что ты какая-то особенная? — небрежным тоном он говорил мне слова, которые я ожидала услышать меньше всего.

Мысленно я ликовала, видя злость и ненависть в его глазах, но все-таки я желала, чтобы он смотрел на меня другим взглядом — нежным, трепетным, страстным — как и в ту ночь… До сих пор я надеялась, что в нем было хоть что-то человеческое, но, видимо, я ошибалась.

— Я не сплю с незнакомцами. И тем более, не приемлю отношений и каких-либо связей вот с такими заносчивыми снобами, как ты. Та ночь… она… это было ошибкой, роковой случайностью, и этого больше не повторится, — я безжалостно лгала, глядя ему прямо в глаза.

Никакой ошибки не было, но становиться на колени и макать себя в грязь — непозволительная роскошь. Уверена, мужчина и без моей помощи и желания мог растоптать меня буквально парой слов. Да что там слов, одного вот такого взгляда, как этот вполне достаточно. Он и вправду решил, что я специально ушла, чтобы тем самым задеть его эмоции и…

— Ошибкой было бросить мне вызов, — он начал медленно наступать на меня, а я так же медленно отступать и пятиться назад, не в силах отвести взгляда от его темных, почти чёрных глаз. — Ошибкой было напиваться в ресторане и садиться в мой автомобиль, но ещё большей ошибкой было уйти от меня, — проникновенно говорил он.

В его голосе не было и тени угрозы, но от силы, что исходила от мужчины вибрациями, мне стало не по себе. Когда я вжалась спиной в стену и поняла, что отступать больше некуда, бессильно опустила руки по бедрам, смотря растерянным взглядом в его лицо.