Хокин (ЛП) - Йон Ларисса - Страница 31

— Сейчас, — прошептала она, прижимаясь к нему. — Прошу…

И будто он ждал её мольбы, он толкнулся в неё с такой силой, что Аврора проехалась по кровати и упёрлась макушкой в изголовье кровати. Эта штука начала стучать об стену, но если это как-то беспокоило Хокина, он не показывал. А продолжал толкаться в неё, не зная пощады, но Аврора и не просила таковой. Она хотела всего Хокина, всю его огромную, неуёмную силу.

— Да, — простонала она. — Вот… так.

Он дёрнулся и напрягся всем телом, а затем застонал. Потоки горячего семени согрели изнутри и довели до оргазма. Тело омыли волны удовольствия, такого сильного, что Аврора едва не потеряла сознание. Она изо всех сил пыталась сосредоточиться и не потерять и секунды совершенно разрушительного, переворачивающего жизнь экстаза.

Господи… Боже.

Хокин лёг на Аврору, прижимая своим немалым весом, но она была рада. Вероятно, лишь это не давало ей уплыть на облаке блаженства.

По ней прошла очередная волна негатива, отдельные нити гнева и печали, и это нормально, учитывая ссору с отцом, пытки от рук братьев и внутренний конфликт из-за выбора между безопасностью Авроры и долгом перед праймори.

Она вдохнула, делая дыхательное упражнение, которое помогло преобразовать негативные эмоции в положительную энергию, и через несколько мгновений мир укутал её в кокон тепла.

— Такие правильные ощущения, — пробормотал он, всё ещё лёжа на ней и поглаживая по волосам. — Хотя я должен сожалеть, винить себя и гадать, что Совет со мной сделает, но, честно говоря, плевать.

— Видишь? Я забираю негатив и боль… — Она замолчала, обдумывая его слова. — Погоди, что они с тобой сделают? О чём ты?

Улыбаясь, он лёг рядом и притянул к себе Аврору. Теперь они лежали, сплетя конечности в один большой клубок наслаждения.

— Тебе не о чем волноваться. Что бы ни произошло, я разберусь.

Так нечестно, но умопомрачительный секс и события последних нескольких дней навалились на Аврору, которая лишь хотела возможности отдохнуть в сильных руках ангела. Пусть и краткое мгновение.

С остальным дерьмом они справятся потом. И что-то подсказывало Авроре, что дерьма им разгребать придётся много.

Аврора проснулась от ноющего тела, но ныло оно самым приятным способом, вызывая желание весь день валяться в постели. Вот только Хокина рядом не оказалось.

Потерев глаза, она села. И записки не оставил, но явно принял душ и оделся. Где же он? И как, чёрт возьми, всё это провернул, не разбудив Аврору? Она всегда крепко спала, но, блин, вероятно, очень устала. И не удивительно, учитывая, что не спала с момента, как Дрейгер её похитил. Закрыть глаза означало увидеть всё, что он с ней делал. Сон означал кошмары. Но прошедшая ночь была спокойной. Вероятно, сон в объятиях ангела прогоняет ужас.

Аврора могла бы привыкнуть к такому.

Зевая, она встала с кровати и направилась в ванную, но через пару шагов шатнулась от сотрясшей организм тошноты. Ого.

Наверное, водка была крепче, чем Аврора думала. По телу прокатилась волна жара, и Аврора кинулась в ванну. Голова кружилась, а живот сводило. В чём дело? Она что-то не то съела? Подозрительные блинчики Мемитимов? Согнувшись над раковиной, она включила холодную воду и ополоснула лицо. Намного лучше.

— Аврора? — Хокин постучал в дверь. — Ты в порядке?

— Да, — крикнула она и посмотрела в зеркало, ужаснувшись отражению с взъерошенными волосами и тёмными кругами под глазами. Вероятно, она преувеличила согласившись.

— Завтрак готов. Могу принести сюда, если не хочешь есть в общей столовой.

— Нет, — отказалась она, потянувшись за полотенцем. — Иди вниз, через пару минут спущусь.

— Уверена?

— Мне же удалось спуститься по лестнице, когда ты отключился. — Она выключила воду. — Думаю, справлюсь и сейчас.

Сквозь дерево донёсся его глубокий смешок.

— Тебя ждёт кофе.

Желудок взбунтовался, но Аврора всё равно поблагодарила Хокина.

Следующие несколько минут она приводила себя в порядок и к моменту, когда оделась в тёмно-синие леггинсы, кремовую тунику с поясом и балетки, которые взяла с собой, снова чувствовала себя на сто процентов.

Ну, по крайней мере, на девяносто девять. И всё ещё считала кофе неудачной идеей.

Она нашла Хокина в общей столовой за одним из столов, стоящих у стены. Несколько Мемитимов окружили Хокина и задавали много вопросов, в основном об Азаготе и Шеул-Гра, судя по тому, как часто повторялись эти слова.

У Авроры болезненно сжалось сердце. Ей было печально за него, и она поклялась как можно скорее позвонить родителям и сказать, что любит их. Она и вообразить не могла, что не знает отца, который терпеливо учил её математике и рыбалке, или либеральную в объятиях и шутках мать. Но и представить, что в роли родителя у неё Мрачный Жнец тоже сложно.

Хотя, стоит отдать Хокину должное. Несмотря на всю злость на Азагота, он не порочил его перед братьями и сёстрами. Во всяком случае, сглаживал свои проблемы с отцом и подбадривал остальных решать проблемы самим.

Теперь она восхищалась им ещё больше.

Подойдя к столам, она посмотрела на подносы с фруктами и пирожные, стоящие в центре. А больше её манил аппетитный аромат яиц, сыра и ветчины, исходящий от двух дымящихся тарелок, стоящих на подогревателе. Хотя от вида кофейника, у неё свело желудок. Венди, бариста в «Горячих грошах» — кофейня чуть дальше по улице от дома Авроры — была бы шокирована. Аврора не могла пройти мимо, не купив их тройной карамельный капучино.

Хокин повернулся к ней и растянул губы в тайной улыбке. То, что он вытворял этими губами… Боже, он может бесконечно это вытворять.

— Аврора, привет, я припас тебе… — Он замолчал, открыл рот и побледнел.

— Вот дерьмо! — Рыжеволосый Мемитим, которому было не больше двадцати лет, уставился на неё. Веснушки резко выделялись на фоне кожи цвета слоновой кости. — Она… Она…

— Что? — Аврора осмотрела себя, ища доказательства, что у неё выросла лишняя конечность, или рог, или тело покрылось сыпью, но не увидела ничего необычного. А все смотрели на неё так, будто у неё выросла лишняя конечность, рог или тело покрылось сыпью. — Что я?

Затем она заметила это. На кончиках ногтей. Они становились серебряными, будто Аврора нанесла блестящий лак на них. Она задохнулась от удушающей паники. Это плохо. И… невозможно.

— Хокин. — Дрю, который вчера был с ней дружелюбен и любезен, сейчас смотрел с обвинением. — Чувак, тебе нужно унести её отсюда. Живо.

Сумятица подавила панику.

— Почему? Что происходит?

Хокин вскочил из-за стола, взял её за руку и практически потащил вверх по лестнице.

— Нужно собрать вещи и унести тебя отсюда.

— Хокин! — Она выдернула руку из его и резко остановилась на пороге комнаты, в которой они ночевали. — Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь, почему мы должны уйти.

— Потому что праймори здесь не место, — ответил он с тревожными тенями в глазах. — А ты праймори.

— Что?

Он ворвался в комнату и, натянуто и резко, стал собирать вещи.

— Сумасшествие. — За окном начиналась буря, и казалось, что такая же назревает и внутри. — Что-то случилось сегодня ночью, почему ты стала праймори.

Вспомнив утреннее недомогание, Аврора посмотрела на ногти.

— Я… думаю, я знаю, в чём дело, — ответила она. Вновь накатила тошнота, но Аврора точно знала, что это из-за нервов.

Хокин повернулся, всё тело было, как натянутая струна, а на лице читалось озабоченность.

— И что же?

Положив руку на живот, чтобы успокоить порхающих внутри бабочек, она подняла другую, показывая серебряные ногти — верный знак её народа.

— Я не понимаю. — Он уставился на её руку. — Думаешь это из-за того, что ты ногти накрасила?

— Я их не красила. Это очень сложно произнести, — сказала она, а её голос дрожал, как дерево за окном, которое трепал ветер, — но…

— Но что?

Она мешкала и переминалась с ноги на ногу. А потом выпалила слова, которые, как думала, не скажет ещё долго.