Восходоземье. Великий турнир (СИ) - "Первый Вестник" - Страница 2

Проведённые плечом к плечу бои сплотили некогда разрозненные племена. И тогда, изнуренные и наученные горьким опытом войны, они приняли решение оставить разоренные войной Закатные Земли, которые к моменту окончания сражений стали непригодными для проживания на долгое время. Более того, правители решили навсегда покончить с враждой, заключив Вечный Мир. И поклялись они тогда на крови, что будут проводить раз в сто лет турнир между 9 участниками от каждого народа, цель которых – отправиться добыть кристалл из цветка и принести его в Восходные Земли. Правитель народа того из участников, что приносил кристалл, становился Верховным над остальными и получал титул Хранителя Вечного Мира. Так начиналась новая эпоха, длившаяся сто лет, пока цветок не распускался вновь, знаменуя начало перемен и новых времен. Именно с самого первого турнира и ведется нынешнее летоисчисление эпох. Прошло уже более 3000 лет, но традиции соблюдаются и…

Внезапно рассказчик замолчал, будто бы потеряв из виду мысль, которой он хотел довести до конца свой монолог, но потом, после непродолжительной паузы, продолжил,

– Вот теперь, через несколько месяцев состоится новый турнир.

В комнате наступила тишина. Рассказывавший историю пожилой мужчина медленно и осторожно закрыл лежащий перед ним могучий и тяжелый фолиант, привстал и направился к ближайшей полке поставить книгу на место. Всем своим видом старик походил на доброго волшебника из сказок: густая седая борода, лежащая на груди, глубоко посаженные серые глаза, которые бросали слегка уставший за прожитые годы, но пронизывающий насквозь взгляд, размеренная, лаконичная речь, произносимая твердым и спокойным голосом. Несмотря на свой преклонный возраст, «добрый волшебник» имел крепкое телосложение и весьма бодро себя чувствовал, словно внутри находился большой запас энергии, пока внешность служила умелым прикрытием. Довершал его образ отшельничий черный чистый балахон с кожаным поясом, расписанным непонятными иероглифами.

Слушатели еще какое-то время сидели и пребывали в молчании, задумавшись и тщательно анализируяуслышанный рассказ. Ими были два парня и три девушки 13-14 лет. Рядом с каждым на столе лежал лист бумаги, перо и чернильница, однако никто не намеревался ими воспользоваться, предпочитая усвоить историю в устном виде.

Наконец, нарушить тишину решила одна из девушек.

– Мой отец будет участвовать в турнире, – сказала она с гордостью, — он намерен победить.

– Непременно, Ваше Высочество, – тут же уверенно ответил ей старик.

– Плимий, ты ведь там был, — опять заговорила девушка с дрожью в голосе, обращаясь к своему учителю, — Злые люди, страшные монстры, необъяснимые явления. Неужели там и вправду так тяжело, как описывается в летописях?

Старик задумался. Внезапно, перед его взором возникли места, в которых ему довелось побывать. Он вновь проделывал этот путь, проходил по тем же тропам, но только теперь он путешествовал в собственных мыслях, что рисовала ему потрепанная годами память. Его выражение лица оставалось неизменным. Он догадался, с какой целью девушка задавала этот вопрос и, спустя пару мгновений, отвечал.

– Ваше Высочество, не настолько тяжело, насколько не смог бы выдержать Ваш отче и его верные соратники, – свойственная старцу безмятежность во взгляде и твердый, как алмаз, голос так и оставили загадку: сказал ли он правду или, дабы не нарушать покой молодого сердца, что-то утаил. Впрочем, такой ответ успокоил принцессу.

– Ходят слухи, что там обитают демоны, которые высасывают душу.

– Да, милорд Анкор, это правда, — согласился старик, ловя на себе перепуганные взгляды учеников, — такие слухи действительно имеют место быть. А еще ходят слухи, что однажды на нас упадет небо и что солнце погаснет, и много всякого разного. Слухами, как известно, мир полнится. Признаю, что там, конечно, некомфортно находится, но сверхъестественные монстры -- это выдумка и не более.

– Но серый рыцарь Фок в своих очерках писал, что они ему встречались!

– На что только писатели не пойдут, лишь бы быть услышанными? – сдержанная улыбка промелькнула на морщинистом лице учителя. – Мне довелось знавать сира Фока. Славный человек, только вот имел склонность к сочинению сказок.

– Зачем вообще куда-то отправляться, рискуя жизнями и тратя время?

Едва Плимий приготовился объяснить по новому вопросу, как был прерван вмешательством еще одного присутствовавшего парня. Юный Греналл из княжеского рода Биргов, весьма заносчивый и самобытный мальчуган.

– Говорят, что всё это красивая байка идеалистов и ничего больше, потому что, в действительности, титул так называемого Хранителя Мира – это рычаг власти над Восходными Землями, а проводимый турнир – не более, чем достигнутый компромисс. Никаких чудес, сплошная политика. Вот политиканы и решили придать пафоса, заставив топать, куда глаза глядят.

Сказано это было с явной насмешкой и в попытке обратить на себя внимание, которое все же было получено в виде укорявших взглядов со стороны остальных учеников. Однако учитель оставался невозмутим и спокоен.

– Милорд, не могу не согласиться с Вашим утверждением, – учтиво обратился Плимий к Греналлу, уважая его скептицизм, – но какими бы разными не были реализм и идеализм, они должны дополнять друг друга, образуя единое целое, как женщина дополняет мужчину, как зима дополняет лето, как зло дополняет добро. Если уйти далеко от реальности, то можно так и прожить жизнь в собственныхпустых иллюзиях, а если, наоборот, погрузиться в реальный мир, забыв о таких понятиях, как вера и надежда, то можно и вовсе очерстветь. Разумеется, Хранитель Мира – это власть. И все же, за любой властью неустанно следует моральная ответственность.

Присутствующие, кроме самого провокатора, кивая головами, дали понять, что согласны с утверждением. А сам ученик, решив до конца отстаивать свою точку зрения, попытался возразить старцу.

– Все верно, учитель, – не унимался юноша, – идеальное сочетание двух крайностей. Холодный расчет решили замаскировать под сладкую полусказку-полубыль. Я уважаю Ваш рассказ и веру в него, учитель, однако раздоры до сих пор вспыхивают, как их не маскируй. Взять хотя бы недавнее Красное восстание гурков или, например, мелкие стычки нашего народа с пустынниками.

– Ах, мой юный милорд…

Плимий был настроен на продолжение дискуссии. Греналл зажег в нем интерес, а вместе с ним – желание все доходчиво объяснить с позиции реальности и философии. Внезапный слабый скрип в конце комнаты прервал его, разрушив наметившиеся ожидания. Дверь комнаты распахнулась, и внутрь зашли четыре статные женщины, среди которых особенно выделялась одна. Первое, что бросалось в глаза – её аккуратно собранные в косы русые волосы с вплетенными в них тоненькими, словно нить, золотыми цепочками. На роскошном, пышном, бархатном платье до самого пола разными цветами отливали блестящие драгоценные камни. Они были настолько утонченно вкраплены в само платье, что складывалось впечатление, будто бы платье шили из ткани, изначально содержащей драгоценности. Руки были по локоть закрыты белоснежными перчатками, а на нескольких перстах поблёскивали золотые кольца. На шее у женщины висело мастерски сделанное ожерелье из серебра, подчеркивая её изящество. Очевидно, этим ожерельем она особенно дорожила, ибо с завидной частотой проверяла его своей хрупкой рукой. На голове находилась хрустальная диадема, увенчанная сапфирами, изумрудами и янтарем. Нетрудно было догадаться, кто находился перед взором, однако ни прекрасное платье, ни прическа, ни, даже, корона не подчеркивали принадлежность к королевскому роду так, как это делала идеально ровная осанка, властный взгляд и аристократически белый цвет кожи. Королева слегка повернула голову в сторону позади стоявших её дам, и те, вежливо откланявшись, покинули комнату.

Учитель поспешил поступить аналогично со своими учениками, и, спустя минуту, дети также покинули комнату, оказав почтение королеве.

– Ваше Величество, – слегка повысив голос, произнес выпрямившийся старец и поклонился.