Дар богов (СИ) - Нурисламова Валентина - Страница 11

— Ты ничего не знаешь, — процедил Ивар сквозь зубы и отвернулся.

Флоки, похоже, действительно не знал о том, что Ивар не мог считаться мужчиной. Хоть за это братьям можно было сказать спасибо — не разболтали.

Было давно уже заполночь. Все важные разговоры завершились, осталась лишь пьяная болтовня. Некоторые, перебрав, уже дрыхли на столах и под лавками. Другие вовсю горланили песни, рассказывали хвастливые байки, пытаясь перекричать песняров, лапали женщин, своих и не своих, а служанок — особенно часто и откровенно. Ярл, что ухлестывал за Ангрбодой, усадил на колени одну из них и тискал ее груди. Девица была сильно пьяна и уже с трудом понимала, что происходит, а голова ее то и дело сонно клонилась то набок, то на плечо ярла. Самой Ангрбоды видно не было. Ивар в какой-то момент упустил ее из виду, и теперь оставалось только догадываться, где она и с кем. Впрочем, Флоки прав: ей самой решать, с каким мужчиной быть.

Допив остатки эля в кубке, Ивар слез со скамьи. В сравнении с ездой на колеснице ползать было отвратительно. Нет, это было отвратительно всегда, но раньше Ивару просто не с чем было сравнить. Когда его возили в тележке или таскали на спине, это было не то, совсем не то… А благодаря колеснице мир будто перевернулся с ног на голову, на людей появилась возможность смотреть не снизу вверх, а сверху вниз, а еще можно было не бояться, что кто-то наступит на тебя, не заметив, это другие теперь опасались попасть под копыта коня или колеса. Эх, как все же жаль, что в дом ярла на пир нельзя было заехать на колеснице!

Улица встретила ночной прохладой, ясным небом с россыпью ярких звезд и запахом моря, которому можно было только подивиться, ведь по ночам ветер дул с побережья. В темной подворотне кто-то трахал девицу, которая громко стонала и просила не останавливаться. Ивар поморщился и постарался быстрее проползти мимо, но зацепился ногой за какой-то инструмент — то ли мотыгу, то ли лопату, почему-то прислоненную к стене дома, и, уронив, наделал много шума и спугнул любовников, которые тут же затихли. Какие робкие, однако! Вот братья, когда занимались любовью с Маргретой, не стеснялись ничего.

Ивар не думал, что настолько пьян, пока сидел за столом в доме ярла. Теперь же он, с трудом преодолевая головокружение, добрался до своей комнаты и поленился даже захлопывать дверь. Зажег пару свечей в подсвечнике, что стоял на крышке кованого сундука напротив кровати, отполз чуть в сторону — к изножью и привалился к нему спиной. Медвежья шкура, расстеленная на полу, была теплой и мягкой, и лезть в постель совершенно не хотелось. Ивар смотрел, как пляшут огоньки свечей. С ними играл легкий ветер, проникавший сквозь открытые ставни — то клонил их вбок, то давал подняться и выпрямиться, то заставлял трепетать.

Ивар слышал, что кто-то вошел в дом, но не придал этому значения. Наверное, вернулся кто-то из братьев. И лишь спустя какое-то время ощутил на себе чужой взгляд. Поежившись, Ивар повернул голову.

На пороге стояла Ангрбода, прислонившись плечом к дверному косяку. Будто призрак, выхваченный из темноты неровным светом двух огоньков. Сейчас, в полумраке разглядеть ее было трудно, но Ивар вдоволь наглазелся на нее в доме ярла и знал, что сегодня она была в голубом платье под цвет глаз, а волосы у ее висков убраны в косы с вплетенными в них соколиными перьями. Из-за них казалось, что она вот-вот обернется птицей, взмахнет крыльями — и улетит.

— Что ты здесь делаешь? — возмущенно спросил Ивар. И тут же подвинулся ближе к изножью кровати, чтобы сесть поровнее, и пригладил ладонью волосы.

— Стою у тебя на пороге, — спокойно ответила Ангрбода. По части странных разговоров она ничуть не изменилась.

— Почему ты не в доме ярла? — Ивар решил задать вопрос иначе, хотя и не понимал, зачем допытывается. Он был рад видеть Ангрбоду вот так, одну, в своей комнате, на такое он даже не надеялся.

— Там слишком шумно. — Она пожала плечами. — Я устала.

Ивар с усилием провел ладонью по лицу, пытаясь стереть с него дурацкую изумленную мину.

— Заходи.

Ангрбода закрыла дверь и шагнула в комнату, и он разглядел у нее в руках оплетенную лозой бутыль. Он подвинулся, освобождая место на медвежьей шкуре. Ангрбода уселась рядом и поставила свою ношу на пол.

Повисшую тишину нарушал лишь стрекот сверчков. Ангрбода смотрела на пламя свечей, как и Ивар недавно. А сам он украдкой поглядывал на нее. Сидеть вот так, молча, в полутьме было очень странно, но и очень хорошо. Впрочем, ко всему странному, что происходило рядом с дочерью Флоки, давно уже пора было привыкнуть.

Ангрбода сидела так близко, что кожей ощущалось тепло ее тела, а запах ее волос сводил с ума. Ивар незаметно придвинулся ближе, так, что еще чуть-чуть — и их плечи бы соприкоснулись.

— Я не была в твоей комнате с тех пор, как мы были детьми, — сказала вдруг Ангрбода. — Правда тогда ты жил в другом доме.

Верно. В доме ярла, где теперь властвовала Лагерта. Проклятая Лагерта!

Ярость всколыхнулась при воспоминании о ней, и момент был испорчен, а слова Ангрбоды прозвучали как издевка.

— Ты могла бы просто никуда не уходить из Каттегата! — жестко сказал Ивар и отодвинулся подальше от Ангрбоды. Даже подтянул руками поближе к себе замотанные в кожаные лубки ноги.

— Не могла, — коротко ответила она, все так же глядя на пламя.

— Интересно, почему же? — скривившись, поинтересовался Ивар. — Тебя разве кто-то гнал отсюда?

Этот вопрос был подначкой. Ивар устал винить себя в ее уходе и хотел знать правду хотя бы теперь. Но Ангрбода молчала.

— Дело ведь было в Харбарде, да? — взвился он. — Он настолько хорошо трахал тебя, что ты не смогла с ним расстаться!

— Ивар… — покачала головой Ангрбода, наконец-то взглянув на него.

В ее глазах было сочувствие. Вот еще не хватало! Она что, все знает? Сигурд рассказал? Он мог, этот слизняк!

Ивар хотел было спросить об этом напрямую, но в последний момент передумал: вдруг нет? Вдруг он сам себя сейчас выдаст, в то время как Ангрбода все еще считает его настоящим мужчиной?

Дело никуда не годилось. Ивар мотнул головой, схватил с пола бутыль и, одним движением сорвав пробку, приложился к горлышку. Эль внутри был крепкий и быстро ударил в и без того хмельную голову.

Ивар даже не сразу почувствовал, как Ангрбода прикоснулась к его плечу. Подняв глаза, он встретился с ней взглядом.

— Ивар, ну почему всегда Харбард? — спросила она. — Почему ты всегда о нем…

— Почему? — перебил он на полуслове и, яростно дернув плечом, сбросил ее руку. — Потому что ты бросила меня ради него! — Выкрикнув это, Ивар осекся и замер с открытым ртом. Он не хотел говорить этого… просто само с языка слетело.

Ангрбода хлопнула ресницами и отвела взгляд. Она была такой красивой сейчас, в отсветах свечей. Сидела вполоборота, чуть опустив плечи и сложив на коленях руки. Будто выточенная из мрамора статуя, наподобие тех, что стояли в замке короля Эгберта. С таким же подернутым дымкой взглядом — словно она находилась здесь и не здесь одновременно.

И от этой ее красоты становилось еще поганей! Другой мужчина брал ее, наверняка не раз. Может, и не один мужчина за эти пять лет. А Ивар не мог, даже если бы захотел. А он хотел…

— Я не могла бросить тебя, — сказала Ангрбода. — Ведь я тебе не принадлежала. Я не была тебе женой. И не была невестой. Я просто присматривала за тобой, потому что так велел мне отец.

Ивар не сразу смог дышать после этих слов. Будто ударом по ребрам вышибло из груди весь воздух. Как тогда в колеснице…

— Просто присматривала… — проговорил он. — Вот значит как. Присматривала за калекой. Выходит, я больше ничего для тебя не значил.

Ангрбода вскинула на него взгляд.

— Разве дело было во мне? Я хотела быть твоим другом. Всегда хотела. А кем считал меня ты? Служанкой? Рабыней? Я возила тебя в тележке по ухабистым дорогам, хотя сама была легче тебя. Я лечила твои раны и старалась делать так, чтобы ты получал меньше новых. Я штопала твою одежду. Я играла с тобой в то, во что хотел играть ты. Я делала все, что ты мне говорил. Пока не повзрослела и не поняла, что все зря. Ты не видел во мне друга и никогда бы не увидел. — Ивар не знал, что у Ангрбоды могут быть такие глаза: в них полыхал настоящий огонь — злости и давней обиды.