Приручить Снежного Кота (СИ) - Фигг Арабелла - Страница 19

Вот только совершенно не хотелось спугнуть Котёныша раньше времени. Нет уж, пусть привыкает к присутствию старшего супруга в своём кабинете и в своей жизни вообще. И пусть привыкает сам прикасаться к старшему, раз уж от прикосновений к своему телу, даже самых невинных, вздрагивает и деревенеет.

— Спасибо, — сказал Гай, неохотно вставая. — Спокойно ночи, Аскольд, не сидите долго.

— Тут на полчаса, не больше, — возразил младший. — Спокойной ночи.

Он не назвал Гая по имени, но и капитана не помянул, и Волк понадеялся, что лёд в их отношениях начнёт понемногу таять — с такой-то прогревающей мазью. Что ж, людям вообще свойственно надеяться на лучшее, сколько б жизнь их за это ни била, и Гай исключением не был.

========== Глава восьмая, в которой начинаются некоторые неприятности ==========

Ну, это было уютно и даже вполне семейно: солнцеликий Отон с Лауриэ, мило улыбаясь, как обычно, втыкали друг в друга ядовитые колючки (словесно, конечно), получая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие; сотник Молот Из-Под Горы оживлённо рассказывал восхищённому сыну гномьего старосты, как участвовал в походе на пиратскую Тысячу Островов; сотник Барсук, наоборот, выслушивал какую-то занятную, видимо, байку жены этого самого старосты (муж и сын сидели рядом и могли слышать всё от слова до слова, так что приличия были соблюдены), а капитан расспрашивал самого’ мастера Даина про крепость, про перевал, про земли за ним… Айс мог бы и сам рассказать супругу про долину с руинами города сумеречных эльфов, но раз Волк хочет завязать более тесные отношения с гномами — ради всех богов. Жёны сотников вели чинную беседу с тремя незамужними тётушками, а может, и бабушками владетеля с неясной ему самому степенью родства, но прилагавшимися к крепости сколько он себя помнил. Неудавшийся опекун, как обычно, целеустремлённо надирался до невменяемого состояния. Можно было, конечно, и не давать ему столько пить, но на кой Айсу был лишний дядюшкин шпион в крепости? Ему и тётушек-бабушек хватало.

— … Тёмные, уходя, прокляли и город, и всю долину, так что даже лесовики не смогли проклятье это снять: изгнать-то изгнали, а сами остаться не смогли, — степенно оглаживая бороду и не забывая прикладываться к бокалу с южным вином, говорил Даин. — Так и лежат руины в проклятой долине… Но до той войны — да, крепость не давала остроухим пройти через перевал. А уж когда после тёмных эльфов орки попытались штурмовать Семь Водопадов… пфе! — Он опять хлебнул вина и одобрительно кивнул своим вкусовым ощущениям. — Постояли, поорали, постреляли, крючья попробовали кидать… Лучше б башками своими тупыми об ворота побились — больше толку было бы. Другие крепости зубастые брали, а эту… — он обвёл зал мозолистой короткопалой рукой, — в эту разве что на службу проситься приползают. Эту, не в обиду будь сказано, и вы бы, сударь, не взяли. Империя, я имею в виду.

— Пожалуй, — самокритично признал капитан. — Нет, если бы Империи всерьёз понадобился путь на ту сторону, в проклятую, как вы говорите, долину… — тут он о чём-то задумался, так что даже прослушал слова гнома и, извинившись, попросил повторить.

— Я говорю, — не обидевшись на невнимательность легионера, повторил староста, — оттуда-то ждать некого покамест. А вот соваться туда — это будет похуже самоубийства, раз уж даже лесовики со всеми их друидами оттуда сбежали, теряя подмётки. Проклятие тёмных — это ведь штука такая… то ли разбудишь кого, то ли с собой из долины принесёшь.

— Да я туда не собираюсь, храни Отец-Солнце. Я про орков — с чего они вообще начали ту войну? Тесно в горах стало?

Айс с интересом прислушался. Орки всегда жили раздробленными племенами, ожесточённо отбивавшими друг у друга лучшие места для охоты и жизни вообще, но Грол как-то сумел эти мелкие стаи согнать в единое войско, с которым и обрушился с Алмазных Пиков на Верхние Земли, словно лавина. Истребить людей он вовсе не стремился, только подчинить, заставить служить себе и своим воинам, и многие в Верхних Землях до сих пор считали тех, кто обратился за помощью к Империи, изменниками. В конце концов, орки никаких налогов не требовали и молиться ихним богам не заставляли. Ну, зарезали бы разок в год на своё Пришествие Тьмы десяток-другой стариков и калек — так это вам не десятину сборщикам отдавать, наоборот, лишних едоков с шеи долой.

— А это великому вождю Гролу, — гном совершенно непередаваемо проговорил эти слова, — какая-то шаманка сказала чуть ли не в детстве, что создаст он великое царство или умрёт молодым. Вот он и помер молодым, как она и обещала.

— Его зарезала Хильда из клана Орланов, — уточнил Айс. — Сама предложила стать его женой, отстояла, улыбаясь, брачную церемонию, а под утро, когда он крепко спал, перехватила горло ножом ему и себе.

— Я не знал, — озадаченно сказал капитан. — Я читал только, что лишившись такого сильного лидера, орки затеяли споры о том, кто теперь будет вождём, войско фактически распалось на отдельные отряды, и те уже не смогли оказать серьёзного сопротивления имперским легионам.

— Да они бы и так не смогли, — возразил Айс. — В Верхних Землях их, знаете ли, не пирогами встречали. К вашему… приходу, — он удержался от слова «нашествие», хотя оно так и просилось на язык, — и орки, и люди уже были измотаны и обескровлены. Хильда Орлан потому и затеяла своё ритуальное самоубийство, чтобы её клан начал, а остальные поддержали новые военные действия против орков, потерявших сильного лидера, стараниями которого они и держались вместе. Медведям и их последователям Орланы потом чуть ли не кровную месть объявили за предательство.

— Это всё было задолго до вашего рождения, сын мой, — недовольно заметил служитель храма.

Айс пожал плечами.

— Тем не менее, это было, и Медведей считают предателями до сих пор.

— И вы? — спросил Волк, в упор глядя на него.

— А вы бы не считали предателями тех, кто привёл чужаков на ваши земли?

— Айс! — резко сказала Лауриэ. — Думай, что говоришь.

— Говорю, что думаю, — усмехнулся он, не опуская глаз под взглядом своего старшего супруга.

Гай не знал, что и сказать. В общем, он чувства своего младшего понимал: приди эльфы защищать людей от какой-нибудь непосильной для тех напасти, он бы тоже ещё подумал, что хуже — какой-нибудь Владыка Тьмы или вот эти заносчивые остроухие мерзавцы, вытирающие ноги об всех, у кого либо уши не той формы, либо цвет этих ушей неправильный. Ссориться за так хорошо начавшимся обедом тем более не хотелось, но и оставлять без внимания подобные высказывания, да ещё и сделанные в присутствии обоих сотников и служителя Отца-Солнца, он тоже не мог.

— Странно слышать это от сына Марены Замшевый Кошель, — самым нейтральным тоном заметил он.

— Её отец и брат пришли сюда торговать с гномами, а не захватывать земли, — возразил Котёныш.

— Они сюда пришли, потому что земли эти уже находились под юрисдикцией Империи.

— Хорошо же вы знаете своих торговцев, — усмехнулся младший. Гном неожиданно тоже ухмыльнулся, хоть и пытался спрятать ухмылку в бороде. Ну… они были правы, в общем: купцы (разумеется, с хорошей охраной) то и дело первыми оказывались в таких местах, куда Империя и пару легионов посылала только после долгих раздумий.

— Кстати, о купцах, — вмешалась в разговор супруга Барсука. Она была из рода не сказочно богатых, но довольно состоятельных суконщиков и умело пользовалась тем, что дети кланов к ней обычно относились с некоторым покровительственным пренебрежением: что с неё взять, с суконщицы? — Владетель, а когда приедет ваш дядя? Я ему заказала двадцать локтей лазоревого шёлка, — она злорадно глянула на госпожу Молот Из-Под Горы, которая в отличие от супруги Барсука носить шёлк права не имела, — но если он задержится, я не успею сшить платье до лета!

Гай про себя восхитился быстрым и весьма практическим умом сотниковой жены, так умело представляющей из себя дурочку, озабоченную исключительно тряпками, на которые она получила права, поправив своим приданым весьма печальные финансовые дела Барсуков.