Волк для Шарлотты (СИ) - Генер Марго - Страница 20

- О, пожалуйста, господин волк… Верген… - взмолилась я. – Не мучайте меня. Я же не понимаю, что со мной происходит, когда вы меня касаетесь. А я ведь вас даже не люблю…

- Мы со всем разберемся, моя красавица, - прохрипел волк.

Он заправил мне локон за ухо, я с изумлением обнаружила, что косы расплетены и рассыпаны по подушке.

- Кто вам позволил расплетать меня? – спросила я, пытаясь изобразить возмущение в голосе, но он дрогнул, а сердце забилось, как пойманная в силки птичка.

Волк проговорил, разглядывая мое лицо:

- Не заплетай их больше. Мне нравится, как они рассыпаются золотым водопадом.

- Это не ваше… - начала я, но ладонь волка медленно поползла ниже.

Глава 8.1

В низу живота потеплело еще сильней, я часто задышала, чувствуя, как там медленно разрастается пульсирующий клубок. Пальцы волка остановились на холмике в самом низу, стали поглаживать до пупка и обратно. Меня затрясло, от непонятных ощущений волоски на коже встали дыбом, а внутри меня словно натянулась струна.

Я попыталась остановить волка, перехватив его ладонь, но он с легкостью высвободился и продолжил.

- Тебе же нравится, Шарлотта, - сказал волк, глядя мне прямо в глаза. – Нравится, когда я касаюсь тебя. Касаюсь тебя там…

По мне прокатывались волны жара и дрожи, груди потяжелели, а соски затвердели, натянув тонкую ткань. Мысли спутались. Я должна была противостоять этой пытке, потому что только любимый человек мог вызывать такие ощущения. Но не волк, которого я вижу третий раз в жизни.

- Вы не должны, - прошептала я, пытаясь не шевелиться. – Не должны так поступать. Я вас не знаю, вы не должны ко мне прикасаться. У меня есть жених…

- Он больше не твой жених, моя девочка, - проговорил волк и, ухватив подол, поднял его к животу. – Забудь о нем. Теперь ты со мной и я сделаю всё, чтобы ты захотела меня так, ка тебя хочу я.

- Этого не случится… - запротестовала я.

В этом момент его ладонь скользнула мне между ног, а пальцы раздвинули потайные лепестки, которые не смеет трогать никто, кроме мужа. Меня обдало жаром, а когда палец коснулся сокровенного бугорка, вскрикнула, почти не соображая:

- О, нет! Пожалуйста! Хватит… Не повторяйте того, что вы сделали со мной на озере…. Это так постыдно!

Но его палец начал совершать медленные круговые движения, и я вопреки воле начала постанывать. Меня разрывали противоречивые желания – хотелось вырваться из его горячих рук, убежать подальше и больше никогда не встречать. Но другая моя часть подавалась навстречу его пальцам, прогибала спину и стонала.

- Что же это… о… – выдыхала я, раскрываясь ему на встречу. – Я прошу… Оооо… перестаньте…. О… Это сводит меня с ума…

Его пальцы двигались всё быстрее, напряжение во мне росло, как клубок, я чувствовала, как все мое существо приливает вниз, готовясь выплеснуться чем-то ярким.

- Ты хочешь, чтобы я прекратил? – горячо прошептал волк на ухо.

- О, да! – выкрикнула я больше от ощущений, чем от осознания, что говорю.

Он продолжал надавливать и поглаживать все настойчивей, вызывая вспышки во всем теле. Я металась по подушке, кусая губы и впиваясь пальцами в простынь.

- Хочешь, чтобы прекратил доставлять тебе удовольствие, моя красавица? – спросил и на вис над моими губами.

В груди сперло, я выгнулась, чувствуя, как ноги сами расходятся в стороны.

- Да… - простонала я. – Пожалуйста!

Его пальцы сжали сильно набухший бугорок, я закричала от страсти, но его губы накрыли мои и заглушили стон. Он целовал меня властно, жарко и со звериной жадностью. Пальцы ласкали мое средоточие так, что я невольно вцепилась в его плечи и выгибалась, постыдно подаваясь на встречу его движениям.

- Хочешь, чтобы я прекратил? – снова спросил волк.

Волны жара и страсти носились по телу, лишая разума, и лишь слабый голосов воспитания тихонько шептал о том, что делить ложе должно лишь с любимым.

- Пожалуйста… - едва слышно простонала я. – Не надо…

- Хорошо, - неожиданно сказал Верген.

Он резко убрал пальцы. У меня вырвался стон разочарования. Тело трясло, все ныло, внизу живота пульсировало, словно некая сила искала выход, но не находила. Грудь набухла. Я чувствовала, как из самого средоточия сочится что-то горячее.

- Ты вся изнываешь от любовных соков, - проговорил волк глухо. – Но если не хочешь, чтобы я подарил тебе небывалое наслаждения, займемся другим.

Дыхание стало прерывистым и частым. Я смотрела широко раскрытыми глазами в потолок, и пыталась осознать происходящее. Но мысли исчезли, осталось только острое ощущение незавершенности и желания, которое должно возникать лишь по любви.

Он с явным удовольствием облизал пальцы и откинулся на подушку, приняв положение полулежа.

- Я хочу, чтобы ты понимала, как желанна, - проговорил волк и распахнул килт.

Я во все глаза вытаращилась на вертикально застывшее мужское естество. Прежде мне никогда не доводилось его видеть, и я могла только гадать, что скрывают мужчины в портках. Но сейчас всего в метре от меня то, чем по словам матушки, мужчины гордятся больше всего.

Оно было большим, у основания окруженным черными завитками. От него по животу до самого пупка ползет тонкая дорожка волос.

- Этим орудием я буду доставлять тебе небывалое удовольствие, - сказал волк, наблюдая за моей реакцией. – Я отправлю тебя в сады наслаждений.

Я сглотнула пересохшим ртом и попыталась представить, как это должно происходить. Но мое невежество не позволило зайти дальше того, что уже совершил волк.

Охрипшим от его пыток голосом я проговорила, чувствуя жгучее смущение:

- Я не позволяю вам этого. Но… Как вы намерены… Как бы вы… Если бы я позволила…

- Я войду им сюда, - сообщил он и коснулся пальцами меня между ног.

Вздрогнув, от этого прикосновения, я часто задышала. Мысли моментально заволокло розовым туманов, и потребовалось несколько мгновений, что бы я вновь смогла говорить.

- Это решительно не возможно, - произнесла я смущенно.

Волк запрокинул голову, и по комнате прокатился глухой, низкий смех. Когда он прекратил смеяться, то проговорил:

- Твоя невинность распаляет еще больше. Почему же, скажи, моя красавица, это не возможно?

- Ваше орудие слишком большое, - сообщила я, смущаясь еще больше. – Оно туда не поместится.

Волк снова захохотал, обнажая слишком белые для человека зубы, а я косилась на его орудие, которое покачивается, когда зверь содрогается от смеха.