Я стану твоим зверем (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 12

— И Арэн… гемнон там?

— Нет, конечно, — удивилась тень. — Чего бы ему вместе со слугами делать?

— Тогда почему… — выпалила принцесса и тут же язык прикусила — в прямом смысле слова, больно стало, аж слезы навернулись.

Но лучше уж так, чем болтать, чего не стоило.

— Старшая мать что-то узнать хотела? — напомнила драконица.

— Послушайте, кто вы вообще такая? — голос Ренны почти на крик сорвалось, причём истеричный.

Нервы у её высочества сдавать начали.

— Старшая мать меня не узнала? — тяжко поразилась женщина, ступая в тусклый круг лунного света, расчерченного тенями балюстрады. — Я Фрейера, ваша подруга.

— Подруга… — принцесса снова в кресло уселась, до ломоты в костяшках сцепив пальцы замком. — Ну так скажите, как подруга подруге: гемнон сегодня ко мне придёт?

— Зачем? Выкуп же ещё не назначен.

— Выкуп за что? — стиснув зубы, стараясь почётче выговаривать слова и на крик больше не срываться, процедила Ренна.

— За право лечь с вами, конечно. Разве у людей не так?

— Я понятия не имею, так это или не так, потому что не понимаю, о чём вы говорите. Лечь — это выполнить супружеский долг?

— Долг? Вы разрешаете делать это в долг?! — Кажется, принцессе удалось по-настоящему шокировать «подругу»: широко раскрытые, а попросту вытаращенные глаза Фрейеры поблёскивали не хуже камней в её же широком ожерелье. — Вот за то, что он с вами сделает — и в долг? Да это настоящее варварство!

— А что он со мной сделает? — не сдержалась всё-таки Ренна, сорвалась на крик.

— Ну как же, — смутилась драконица. — Мне говорили, будто у людей есть такая перепонка и в первый раз она разрывается. Бр-р, духи! Жуть какая! Да я бы ни за какие сокровища не согласилась! Когда уколюсь и то… А тут! Или что, врали?

Принцесса молчала, остро и горячо желая оказаться где угодно, пусть и в Харсовых пустошах одной, но только бы не здесь. Так стыдно ей ещё никогда не было, даже на самых откровенных уроках в Колыбели Сладости.

— Так врали или нет? — с вкрадчивой жадностью переспросила женщина.

— Давайте так, — глубоко выдохнув, предложила Ренна. — Я ничего о ваших обычаях не знаю, но вот ничегошеньки. Вы мне просто объясните, ладно? У вас принято, чтобы мужчина платил за невинность жены?

— За невинность? А в чём она может быть виновата?

— Ну, не за нетронутость, непорочность. Великий Дракон, дай мне силы! Попробуем по-другому. За что вам муж платит?

— За право лечь со мной, — с расстановкой, будто с душевнобольной разговаривая, напомнила Фрейера. — Понимаете, после некоторых действий мужчины у женщины может появиться малыш…

— Я знаю, откуда берутся дети! — слишком уж резко перебила драконицу Ренна. — Вам сам процесс не нравится?

— Да при чём тут это? — как-то совсем по-бабьи всплеснула руками «подруга». — Нравится не нравится! Для нравится есть люди, а тут речь-то о ребёнке идёт! Столько времени мучится, рожать, потом выкармливать! Да вы представить не можете, каких усилий стоит фигуру в порядок привести! Это же настоящий кошмар! Некоторые бедняжки даже вынуждены к магии прибегать, позориться. Мужчине, конечно, от всего этого сплошное удовольствие, а нам? Ну так пусть платят!

— И они платят?

— Конечно. Это же закон! За этим строго следят. Правда, самой размер выкупа назначать позволяют только Старшей матери, — горько вздохнула Фрейера, — а нам, простым смертным, могут приказать и аппетиты уменьшить, если зарвёшься. Но уж что моё, то моё, за здорово живёшь я страдать не намерена!

— Ясно, — протянула принцесса, которой абсолютно ничего ясно не было.

Нет, смысл сказанного до неё, конечно, дошёл и такие дикие законы она понять в принципе могла. Но одно дело понять и совсем другое принять. Принимать категорически не получалось. А ещё разочарование, хоть Ренна его изо всех сил давить пыталась, поднималось к горлу едкой волной. Уж слишком это на торговую сделку походило. А, может, и на что похуже.

Первой молчания не выдержала Фрейера.

— Так у людей действительно перепонка есть? — спросила драконица эдак равнодушно-равнодушно.

— Простите, я устала. Пожалуй, пора бы уж и в постель ложиться, — принцесса поднялась, стараясь понагляднее продемонстрировать, что человеческую анатомию она обсуждать не намерена.

— Как угодно Старшей матери, — буркнула явно разочарованная «подруга».

Совесть у Ренны даже не ворохнулась — не до чужих огорчений её высочеству было. Своих хватало.

Наставники утверждали, будто императорские дочери не плачут. Но что эти дряхлые пни могли понимать в принцессах? Даже и венценосным особам, отмеченным самим Великим Драконом, нет-нет, да доводится взрыднуть. Только тайно, конечно, в тишине и покое — по ночам, в подушку, чтобы не услышал никто.

Правда, вдоволь наплакаться Ренне не дали: лишь растравила душу, жалея себя и совсем пропавшие мечты, лишь сердце щемить начало, лишь слёзы в глазах закипели — и пожалуйста, явилась, когда не звали!

— Пст! Эй, Ваше высочество, ты где? А, Харсово семя, не видно ничего! Вот понатыкали… — зашипело из-за полога кровати.

— Кто здесь? — вскинулась принцесса.

Наверное, ничего глупее она спросить не смогла бы, даже если нарочно б придумывала. Друг сам назовётся, а недруг… Ну нельзя же всерьёз рассчитывать, будто злодей заявит что-нибудь вроде: «Это я, твой убийца!»

— Да я это… — злодейски просипели из-за кровати — у Ренны аж дыхание перехватило, — … Брэна.

— Ты чего здесь делаешь? — голос её высочества с перепугу хрипел ничуть не хуже, чем у госпожи Орун.

— Свистю, — раздражённо отозвалась подруга, — не слышишь, что ли? А ты чего? Опять рыдать собралась?

— Ничего я не собралась, — буркнула принцесса, поспешно вытирая нос о подушку. — Ты где? Не вижу…

— У Харса в!.. — рявкнула Брэна, кулём вываливаясь из темноты на кровать. — Понавешали тряпок, понимаешь, так и удушиться недолго! Ну чего, пошли?

— Куда?

— На праздник, куда ещё? — удивилась Орун, пытаясь вымотаться из сорванной кисейной занавеси. — Свадьба без невесты — это нонсенс.

— А свадьба без жениха? — слёзы, совсем было пропавшие, опять забили нос горьким комом.

— А без жениха — это скандал, — деловито вынесла вердикт Брэна, — но не наш. Оскандалились драконы, пусть сами и расхлёбывают. А мы будем веселиться. Давай, поднимайся! Я и плащи захватила. Только б найти их в этой темени, подевались куда-то…

— Ты с ума сошла, — не то спросила, не то факт констатировала Ренна, поняв, что подруга, вообще-то, всерьёз говорит.

— А вот, нашла! Тьфу, не то, опять какие-то тряпки, — проворчала фрейлина из темноты. — И с ума я не сошла. Наоборот, можно сказать, вошла. Ну а что ты предлагаешь? Сидеть тут, оплакивать судьбину горькую?

— Да нет, конечно, — капнула ядом Ренна, — гораздо разумнее отправиться плясать со слугами! Ты по дороге нигде не падала? Забыла, кто я?

— Тебе как, правду или польстить?

— Лучше польстить, — всё-таки хлюпнула носом принцесса.

— Тогда я лучше совсем промолчу.

Брэна присела на краешке кровати, аккуратно сложив на коленях найденные всё же плащи.

— Ну? — потребовала Ренна.

— А что, собственно, ну? — отозвалась Брэна, старательно разглаживая складки. — Ты, конечно, можешь и дальше хранить венценосное достоинство, только кому оно нужно? Ваше высочество, тебя даже не охраняют, я серьёзно. Нет, понятно, Старшая мать и всё такое, насколько я поняла, тебя тут чтут как… — госпожа Орун прищёлкнула пальцами, ища подходящее сравнение, — … как яйцо великого дракона!

— Чего-о?

— Ну драконы же яйца несут, верно? — наморщила лобик Брэна.

— Серьёзно? — обалдела принцесса. — Мне ничего такого не говорили…

— Да не знаю, может, и ошиблась! Я о почтении, а ты о яйцах. Вот, с мысли сбила… В общем, чтут тебя тут и почитают. Но, по правде, никому ты здесь, Ваше высочество, не нужна, уж прости. Ну и что, разве это конец жизни? Надо устраиваться и у нас есть все шансы устроиться с удобствами. Не охраняют? И Харс с ними, нам же легче. Наставников тут нет, нянек-мамок тоже, папенька не отчитает. Так пользуйся шансом! Вот ты когда-нибудь бывала на городском празднике, тем более инкогнито?