Осторожный подход к любви (СИ) - Verona Veronika - Страница 47

   Через оконное стекло было отчётливо видно, как Ксюша что-то оживлённо жестикулируя рассказывала, а Настя смеялась как над самым лучшим анекдотом в мире.

   'Нет, не ждут', - пакостливо улыбнулась тёмная, плавно изгибаясь на месте, как кошка. Она будто бы пританцовывала под только ей одной известный мелодичный мотив.

   'Иди же и проверь! Не теряй время', - прикрикнула светлая, исчезая из поля моего зрения.

   'Псс! - демон поманила меня пальцем. - По секрету, я бы на твоём месте её не слушала. У нашей светлой крыша того - набекрень', - сделав характеризующий 'всех умных' жест, а именно покрутив пальцем у виска, и она скрылась.

   Когда я вышла из здания школы, уже полным ходом шёл шестой урок. А мне 'посчастливилось' в одиночестве шагать домой. Вся моя радость по поводу отменённого урока как-то сама собой улетучилась, оставив после себя непонятный осадок. Вот вроде бы всё хорошо, а всё равно какой-то червь продолжает усердно так точить свои дыры у меня в душе.

   Зайдя за угол школы, я чуть не споткнулась о чьи-то ноги. Хорошо, что я шла, смотря себе под ноги и вовремя затормозила.

   К слову, все школьники и персонал школы выходят через главные ворота, а мы с Настей нашли этот закоулок со старыми полуразрушенными ступеньками и дырой в заборе совершенно случайно. Когда-то там был чёрный выход, но дверь убрали, зацементировав. Посадили довольно-таки высокие кустики, да и деревья сделали своё дело. Вот и создавалось впечатление, что там тупик. Об этом месте уже и думать-то забыли, естественно все, кроме нас.

   Здесь никто никогда не бывал, поэтому мы и облюбовали это место ещё прошлой весной. Да и если пролезть через эту дыру в заборе, то и путь домой оказывался гораздо ближе.

   Хорошее место это было, как раз для тех, кто устал за весь день и решил здесь уединиться и отдохнуть, понежившись в лучах солнца, которое кое-как пробиралось сквозь зелёную листву близ растущих трёх раскидистых клёнов. Наверное, именно поэтому здесь никто и не бывает, считая, что одни деревья с кустами занимают всё возможное пространство.

   Ноги, как ни странно, принадлежали не Насте, к моему великому удивлению. И даже не местному дворнику. Было бы странно, если бы наш шестидесятилетний дворник носил чёрные лакированные туфли на примерно десятисантиметровой шпильке.

   Эти длинные ноги принадлежали Наташе Анисимовой, которая в данный момент немного озадаченно смотрела на меня, словом, точно так же как и я на неё. Да и на ступеньках этих она не просто сидела, а сидела полулёжа, вытянув ноги и облокотившись на ступеньки расположенные повыше.

   Каждая из нас замерла, ожидая чего-то. Но я продолжала молчать, да и она тоже.

   Чего уж я в двойне не ожидала, так это того, что наша 'прилежная ученица' ещё и курит. Да-да, курит! Меж её губ была зажата сигарета, очевидно, только что закуренная.

   - Ты куришь? - вопрос вырвался прежде, чем я успела подумать. Господи, ну, конечно же, она курит! Не галлюцинация же это.

   Наташа развела руками в стороны и по-актёрски немножко виновато пожала плечами. Сигарета, теперь уже зажатая меж её двух пальцев, чуть было не прожгла ей дыру на пиджаке, но всё обошлось лишь испугом - серый пепел опал на бежевую ткань, который она тут же отряхнула.

   - Как видишь, - она сделала затяжку, не отрывая от меня взгляда. - Что, - слегка прищурилась, - пойдёшь и наябиднячаешь классухе или ещё кому?

   Вдруг мне захотелось расхохотаться от всей души. Честное слово, как будто мы в шестом классе, где все и всё про всех доносят учителям. Вот уж, какая незадача, но я первоклассно умею хранить чужие секреты за зубами.

   - Нет, - заправив прядь, постоянно падающую от малейшего ветерка мне на глаза, за ухо, ответила я, а её губы немножечко приподняли свои уголки в намеке на насмешливую ухмылку. - Твоё здоровье и тебе решать - губить его или сохранять, - на этих словах Наташа медленно выпустила дым. И к очередному огромному моему удивлению дым вылетал не только изо рта тонкой струйкой, но и из двух ноздрей девушки. Стало до рези в глазах очевидным, что курит Анисимова далеко не первый день.

   - Красиво говоришь, - ослепляя своей широкой улыбкой, сказала Анисимова, при этом проведя какую-то дугу в пространстве сигаретой. - Стихами.

   Лениво пожав плечами, я начала взглядом искать ту самую столь хорошо знакомую мне дыру. Она всё ещё оставалась такой же не заделанной. Дыра выглядела немного иначе, чем в последний раз - три месяца назад. Теперь железо покрылось ржавчиной, да и дыра теперь была кое-как заделана проволокой.

   - Неужели следила за мной? - услышав этот вопрос, я отвлеклась от созерцания дыры в сетке и посмотрела на Наташу, немало озадаченная подобным вопросом, а она лишь красноречиво поиграла сразу двумя бровями, одновременно делая очередную затяжку.

   Подобный вопрос меня немало обескуражил. Хотелось сказать что-то вроде 'больно много чести тебе будет' или 'делать мне больше нечего', но пораскинув мозгами, стало ясно, что и Анисимова пришла сюда совсем недавно. А любые мои объяснения будут выглядеть как жалкие оправдания. А она - человек, перед которым мне хочется оправдываться в самую последнюю очередь.

   Лишь неопределённо качнув головой, я, сняв с плеч портфель (чтобы не порвать его случайно), пошла к дыре в заборе.

   На удаляющуюся фигуру пристально смотрела Наташа. То ли иронично, то ли с интересом, понять её было трудно. Да и кто знает, о чём она там думала. Чужая душа - потёмки.

   Сделав быстро, наспех, несколько затяжек Анисимова затушила сигарету, всунув её в чернозём ближайшей клумбы с жёлто-оранжевыми бархатцами, и поспешила нагнать свою одноклассницу.

   Всего этого я, конечно же, не видела, потому что была уж слишком занята дырой. Дыра за лето, к несчастью, проржавела хорошенько, и теперь мне предстоял нелёгкий выбор - лезть или не лезть. Полезу - могу вымазаться, как самый настоящий поросёнок, а ржавчину не так-то и легко отстирать. Не полезу - придётся делать круг, лишний раз обходя школу, да ещё и снова мимо Анисимовой идти.

   Решено! Будь что будет. Как говорится, была не была. Лезу!

   Вдруг над ухом раздался не слишком уж и желанный голос, не на шутку напугав меня, пребывающую в своих думах:

   - Ну и быстро же ты ходишь, - заявила мне Наташа, стоя рядом. - Одна нога тут, вторая - там.

   Вот чего ей спрашивается от меня надо? Сидела бы себе, курила. Могла бы и вообще сделать вид, что не заметила меня. А ещё лучше, что не узнала.

   Мельком бросив ничего не выражающий взгляд на Анисимову, всё же нехотя ответила:

   - Я за здоровый образ жизни, вот и хожу быстро, а ты - нет. Это у тебя первые последствия курения проявляются, - важно поведала, жутко довольная своей сообразительностью. - Отдышка.

   У Анисимовой от такого заявления чуть глаза на лоб не полезли, вот в самом что ни на есть прямом смысле слова. Моё до такой степени наглое заявление немало её удивило. Конечно! Обычно я ведь тише воды, ниже травы. А тут на тебе! Разговорилась... С другой стороны, почему бы это мне следовало промолчать? Ах, да! Я же зазнайка! Или как она меня в первом классе дразнила?

   - Да ладно тебе, - отмахнулась она от меня, как от назойливой мухи. - Не нужно нотаций, пожалуйста.

   Еле удержавшись от того, чтобы не пихнуть её ногой подальше от себя, я недовольно посмотрела на Наташу, очередной раз, невольно непроизвольно, чисто механически, отмечая её идеальность во всем: и во внешности, и в одежде.

   Всё-то у неё так славно получается! И одежду сочетать по цветовой гамме аки-Юдашкин, и стрелки ровные нарисовать (наверняка ещё и с первого раза!), и причёску красивую забабахать, даже маникюр делает. Сравнить меня и её - померкну на фоне Анисимовой, как пухлый воробей на фоне утончённой колибри.

   'Зависть - это плохое и далеко не самое лучшее чувство', - неожиданно в голове раздался отдалённый голос обладательницы нимба.