Осторожный подход к любви (СИ) - Verona Veronika - Страница 40

   Услышав этот голос, мы синхронно выпрямили спины.

   - Второй ряд, предпоследняя парта - не желаете продолжить вместо меня объяснять тему? - Стасик таки стоял у доски, ни разу не обернувшись. Он писал тему урока и ни на секунду не отвлекался и уж тем более не оборачивался. Ладно бы он сказал, что в классе шумно, поэтому будьте так добры - создайте тишину. А тут и точное расположение назвал и... невероятно просто! Он даже писать не переставал! - Нет? - осведомился он весьма и весьма иронично. - Нет, - сам ответил на свой же вопрос, продолжая что-то писать на доске мелом.

   Да что он о себе там возомнил? Индюк. Набитый индюк. И самодовольный к тому же.

   Время урока шло и шло, а он всё писал и писал на доске. Настя продолжала восхищаться этим кадром, но теперь уже тихим шепотком. Я же думала о том, что в классе отсутствуют двое - Полежаев и Анисимова.

   Ну, каюсь, я задумалась об их отсутствии не сразу, а лишь после того как учитель начал отмечать отсутствующих в журнале.

   Затем нам пришлось конспектировать параграф из учебника и только тогда, он уж и соизволил начать объяснять нам тему. По правде говоря, объяснял он хорошо, даже очень.

   Пока мы усердно тратили синюю пасту в своих ручках, он заполнял журнал.

   Закончив чуточку раньше всех остальных в классе, я некоторое время сидела, ничего не делая и просто наблюдая исподтишка за Стасиком. Он смотрел в журнал каким-то задумчивым взглядом, при этом параллельно начал постукивать ручкой по столешнице.

   Мне вдруг стало очень интересно узнать - почему он оказался здесь. Раз уж преподавал в вузе, то почему ушёл? Или его выгнали? А может, вынудили уйти?

   У меня даже сердце кольнуло, в тот момент, когда он резко поднял свой взгляд на меня, словно почувствовал, что на него так открыто пялятся. Не будь дурой, я сразу отвела глаза.

   Он откинул ручку на раскрытый журнал, и встав, написал на доске домашнее задание.

   Теперь же садиться он не спешил, наоборот стоял у своего стола и пытался оттереть свои пальцы, порядочно измазанные в меле.

   - На следующем уроке приходите в класс химии на третий этаж, - за минуту до звонка, вдруг сказал он.

   Все немного оживились, потому, как в этом классе мы бывали не часто, то можно сказать было величайшей редкостью находиться там.

   - Будем проводить опыты? - тут же полюбопытствовала Ксения.

   - Будем учить химические свойства углеводов. А тупо зазубривать формулы ни к чему. Куда лучше наглядно увидеть реакции и надолго запомнить, - именно тогда, когда он закончил говорить прозвенел звонок. Все присутствующие в классе немедля начали собирать свои вещи в рюкзаки, а кто и в сумки.

   Следующий урок должен был проходить на другом этаже и соответственно в другом кабинете. Это будет лютый английский язык, об опоздании на который можно даже и не думать, ибо это последствиями чревато. Наша учительница просто очень любила свой предмет, вот и нас заставляла его любить. Однако как говориться насильно мил не будешь.

   В это время Станислав Андреевич вновь что-то усердно заполнял в журнале и похоже в ближайшее время покидать наш класс не собирался.

   Раздался звук вибрации из кармана Настиной сумки:

   - Ой, - вдруг приглушённо отозвалась Настя, - Родя звонит. Это важно. Я выйду. Встретимся у англичанки, - закинув сумку на плечо, она вышла из класса.

   Теперь в классе по странному стечению обстоятельств остались лишь двое - я да Стасик. А уходящая Настасья не специально умудрилась захлопнуть дверь. А может это просто сквозняк...

   Собрав свои вещи в рюкзак, я уж было хотела по-быстрому исчезнуть с его глаз долой, как вдруг меня остановил учительский голос:

   - Я так и знал, что мы ещё встретимся.

   Обернувшись, я увидела, что журнал закрыт, все учительские вещи аккуратно собраны (прям перфекционист какой-то!), а сам он минуту назад что-то писавший, теперь стоит, привалившись бедром к столу.

   - Признавайся, вспоминала козла не умеющего парковаться? - с иронично вскинутой бровью и такой же ироничной ухмылкой, спросил он. Стыдно признаться, но я до последнего надеялась, что меня не узнали. Вот так по-детски наивно, полагать, что взрослый мужчина видящий каждый день около десятка людей мог забыть о моём существовании уже через парочку часов. Как наивно! Я надеялась, что он обо всем забыл! Как наивно это было с моей стороны!

   Я смело смотрела в его серые глаза, скрытые за линзами очков. Мне хотелось сказать что-нибудь этакое, можно даже грубое ему в ответ, вот как раз на подобии козла и с гордо задранным носом уйти прочь. Но... не та ситуация. От оценок за одиннадцатый класс зависит моё будущее и как бы пафосно ни звучала, от этих оценок зависит моя дальнейшая судьба. Поступление на бюджет (это ещё при наилучшем расположении дел) и в крупный город, может даже и в столицу (тьфу-тьфу-тьфу, только бы не сглазить!).

   Теперь он не щурился как пару дней назад в нашу первую встречу. Исходя из наблюдений, могу уверенно сказать, что люди, которые щуряться страдают близорукостью. Очевидно и то, что он тогда был без очков, поэтому и не мог всё видеть отчётливо. И выходит, что щурился тогда не для устрашения меня, а из-за своих проблем со зрением.

   - Предлагаю забыть о том инциденте, - миролюбиво предложила я, теребя замок от своего рюкзака.

   Он почесал переносицу и, кажется, даже нахмурился. Что-то мне подсказывало, что все эти движения были наиграны.

   - Просто так взять и забыть? - я отчетливо видела, как после этого вопроса его брови удивлённо поднимаются, а на лбу образовываются две морщинки. - Не получится, - покачал головой. - Видишь ли, девочка с тортом, именно такие случаи и запоминаются. Оставляют след в памяти. Не все девочки с тортами такое смелые.

   Скрестив руки под грудью, точь-в-точь как в прошлый раз, я смотрела на него с немалой долей раздражения. Начал тут петь соловьём, видите ли! Почувствовал весь вкус своего положения, и смаковать начал. Не удивлюсь если ещё и извиняться заставит! А я эти слова не скажу ему ни за что! Это он должен извиняться, что паркуется, где ни попадя.

   Моё настроение странным образом стало таким же, как и в тот день и я с ужасом осознавала, что ещё чуть-чуть, и я наговорю ему и не таких слов как просто козёл, а чего по тяжелее. И перспективное будущее как-то не остановит меня.

   Встряхнув головой, он мне напомнил:

   - Ты не ответила, - наконец-таки он уже немного привычно прищурился, отчего морщинки-лучики пролегли в уголках серых глаз. - Вспоминала обо мне?

   - Нет, - не колебаясь ни секунды чистосердечно соврала я, смотря ему в глаза. Вот так вот! Выкуси!

   - Врёшь, - неверяще протянул он. Мне до дрожи в коленках не нравилась эта его ухмылочка мол я-всё-про-всех-знаю, и будь я парнем, то не задумываясь съездила бы по его наглой физиономии.

   - Не вру, - качнула головой. Теперь я была не уверена в том, что моя ложь выглядит столь правдоподобно, как казалось мне изначально. Наверняка взрослый мужчина всё сразу понял и раскрыл этот плохо разыгранный обман.

   Вдруг тепло улыбнувшись, Стасик немного склонил голову к плечу и просто тепло сказал, словно мы были старыми товарищами:

   - А я тебя вспоминал, - на этих словах не теряя ни секунды заветного времени перемены, подхватив свои принадлежности, он не спеша вышел из класса, сопровождаемый моим ошарашенным и немало удивлённым взглядом.

   'Ну, тут прям мексиканский сериал!' - присвистнула демон, сидя на плече Зои, закинув ногу на ногу, при этом покачивая одной ногой, обутой в сапоги, подозрительно напоминавшие ковбойские по этой сверкающей на солнце, крутящейся железной звёздочке на пятке.

   Подходя к родному дому, я была вынуждена немного замедлить шаг, потому как открывающая дверь Тонька не была тем человеком, которого я бы хотела сейчас видеть. А она словно специально копошилась в своих непомерно больших чёрных пакетах с какими-то банками-склянками, и не спешила заходить внутрь подъезда. Она так и продолжала стоять, шурша полиэтиленом и придерживая одной рукой железную дверь домофона.