Последняя петля (СИ) - Савинов Сергей Анатольевич - Страница 45

И почему у меня такое ощущение, что меня макают носом во что-то дурно пахнущее, как какого-то котенка? Зачем так глубоко копать?

— Вы знаете, что я владею полной разрядкой… — я решил пойти в открытую, но меня остановили.

— И твой будущий командир обязательно найдет этому применение. Операторы щитов с такой способностью всегда ценятся, — ага, вот мой собеседник и сбился. Сначала говорил, что объем не так уж и важен, а в итоге получилось, что чем он больше, тем выше зарплата.

— Так, может быть, вы прямо сейчас мне подскажете, как быстрее развиваться? Мы не только странная раса, но еще и благодарная, — пристально смотрю Гасону глаза в глаза. И когда я успел стать таким? Неужели все это только от осознания того, что я смогу переиграть эту неделю? Даже страшно становится от мыслей, во что я могу в итоге превратиться и во что уже превратились те, кто часто живет во временных петлях.

— Быстрый способ? — Гасон задумался, а потом как будто махнул рукой и продолжил. — Наомитовые комнаты, ресурсоемкие техники, использование заемной энергии — все это ерунда. Либо разовый эффект, либо настолько незначительный в рамках общего уровня среди психиков империи, что нет смысла о нем говорить. Условно говоря, я мог бы показать тебе технику щита, и ты бы взял ближайшие уровни в считанные дни, но зачем? Третий или пятый уровень — это имеет значение только тут, на окраине, и то не для всех. В империи же привыкли смотреть хотя бы на несколько циклов вперед. Дальше твой прогресс остановится, а учиться осваивать технику лучше в условиях дефицита энергии — так что тот, кто совершил рывок в начале, через пару месяцев, в крайнем случае год, окажется уже в хвосте любого рейтинга. Или, ты думаешь, мы просто так отдаем приоритет разумным с начальным уровнем батарейки?

Если Гасон думал, что уел меня раньше, то он ошибался. Только сейчас, когда мне чуть ли не на пальцах разложили проблемы моего пути развития, я почувствовал, как изнутри поднимается волна настоящей обиды и разочарования. А ведь я начинал считать себя по-настоящему крутым.

— Мне показалось, что, говоря о неработающих способах, вы вынесли за скобки то, что выбивается из этого списка, — через пару секунд мне все же удалось взять себя в руки, а там и мозги включились, выдав этот вопрос.

— Неужели не понял? — Гасон вытащил свой бон. Ну, конечно, я ведь уже думал об этом ночью, но, может быть, сейчас удастся узнать что-то конкретное. — Полная разрядка с боном — это гарантированный способ пробить границу батарейки до девятого уровня включительно. Конечно, набрать нужное количество техник, чтобы так сделать, непросто, но это заодно и способ проверить уровень могущества любой семьи. Сколько они смогли передать своим наследникам? До какого уровня батарейки они пробились? Так что забудь о пути психика, это не для тебя, только время потеряешь. Лучше сосредоточься на том, чего ты на самом деле сможешь достичь, и, может быть, когда-нибудь в будущем твои дети или дети твоих детей смогут стать сначала слугами одной из семей. А там и подвиг совершат, достойный награды в пару техник.

Вот оно, значит, как. И опять Гасон говорит все правильно и красиво, но он не знает одного — я сейчас в петле, а значит, мои возможности превосходят те, что есть у обычных людей и пришельцев. И с ними можно попробовать замахнуться на что-то большее, чем просто синица в руках…

Да! Главное, не забыть перед этим хорошенько все продумать!

Тревожное жужжание зуммера возвестило начало очередного занятия, и я строевым шагом направился в аудиторию — за перегруженный бластер мне в карту рекрута вписали штрафные работы. Нет, полы я вечером в итоге не мыл — видимо, Гасон решил меня таким образом приструнить. А вот что мне грозит на самом деле, я пока понятия не имею, и получить повторный «залет» точно не хочется.

Фух, все-таки успел вовремя. Заняв свое место рядом с Серегой, я откинулся на спину стула и принялся слушать лектора. Поначалу мысли путались — разговор с Гасоном никак не шел из головы. Однако старый вели с темно-синей, даже почти черной, кожей так интересно подавал свой предмет, что я наконец-то отвлекся.

Курс назывался что-то вроде «Современные угрозы империи и методы их сдерживания». По сути, это что-то вроде политзанятий, о которых мне в свое время рассказывал отец. Но с учетом моего информационного голода, что я по-прежнему испытывал, несмотря на глобальную сеть, это как раз было то, что нужно. Скажем, теперь я хотя бы отличал боевой флот синистрийцев от истребительного звена гнарфов, а также мог самостоятельно объяснить суть договора о дружбе и сотрудничестве с рапаками. Я украдкой посмотрел на Сана-Миру — та слушала лектора, как мне показалось, с кривой усмешкой. Впрочем, лицо у представительницы этой расы было, мягко говоря, не совсем человеческое, так что я мог и напридумывать.

— Таким образом, военная доктрина империи, признанная рядом цивилизаций завоевательской, на самом деле несет в себе продвижение прогресса ненасильственного, не через принуждение, а через осознание, — время, выделенное на занятие, подходило к концу, и преподаватель подвел свой рассказ к ключевой мысли.

— Тогда почему у империи нет мирного договора с гнарфами и синистрийцами? — задал вопрос зеленый толстяк, которого я как-то уже видел в столовой. Значит, он тоже из недавнего пополнения.

— Ваш вопрос изначально неправильный, рекрут Лаконт, — вели ответил с легкой улыбкой: похоже, раньше они уже общались на эту тему. — У империи не может быть никакого договора с соперниками на политической арене.

Вот это да! Я, конечно, что-то могу и не понимать, но можно ли такое озвучивать рекрутам с завоеванных планет?

— Не понимаете? — старый учитель обвел взглядом молчащую аудиторию. — Все просто: вели встраивают общества присоединенных миров в свою систему, а не переделывают их по своему образу и подобию как те же синистрийцы. У нас слишком разный подход…

В этот момент прозвучал зуммер, и лектор дисциплинированно замолк. Рекруты, оживленно переговариваясь, покидали аудиторию и направлялись в столовую. После короткого обеда нас еще ждет многочасовая тренировка на полигоне, так что пропускать его было никак нельзя.

— Что-то мудрит наш препод, — покачав головой, сказал Холодов.

Как-то неожиданно и без предварительных договоренностей наша пятерка села за длинный стол. Впрочем, мест тут немного, а друг друга в отличие от всех остальных мы хотя бы знаем.

— А что тебя смущает? — спросил Серега, откусывая от ноздреватой горбушки черного хлеба.

— Мол, синистрийцы такие-сякие, других под себя переделывают, а вели прямо-таки белые и пушистые, — пояснил юморист. — Они же нас завоевали в итоге! Нет, я это без задней мысли говорю…

Тут Холодов боязливо покрутил головой по сторонам. Кстати, в чем-то я, пожалуй, с ним соглашусь — орбитальные бомбардировки, что ждут нас в конце недели, на мой взгляд, плохо вяжутся с ненасильственной политикой, превозносимой учителем. С другой стороны, атака Земли — это же крайность… И что бы я сам сделал, окажись перед выбором: моя Родина и какой-то неизвестный мне народ, который цивилизованным-то можно назвать с большой натяжкой?..

— Как видишь, жизнь вашего общества не особо изменилась, — тем временем возразила Паше Сана-Мира. — Города не перестраиваются, магистрали для тяжелых поездов через леса не прокладывются. Или я не права?

— А что еще за тяжелые поезда? — с неожиданным интересом уточнил Батонов.

— Синистрийцы на них грузы перевозят по материкам, — девушка-рапак как-то очень по-человечески тряхнула головой. — Причем напрямик — через водоемы, леса, города… Если на других планетах, не на Синистре. На Гарифолке так и вовсе пятитысячелетний город-заповедник в железобетон закатали. В итоге, пройдет лет тридцать, и от старой истории останется только название расы.

— Вот ведь… — покачал головой Серега.