Вдребезги - Фальк Макс - Страница 22

Майкл втолкнул Джеймса в туалетную кабинку, швырнул на тонкую перегородку и прижал к ней всем весом. Коленом раздвинул ноги, выдернул рубашку из брюк. Джеймс тёрся лопатками о маркерные телефоны, едва удерживаясь на ногах, подставлялся под грубые поцелуи весь – шеей, подбородком, ухом, запястьем. Не осторожничал – он тоже съехал с катушек, стремительно и мощно.

Майкл поймал ртом два его пальца, у самого чуть сердце не выпрыгнуло. Накрыл ладонью его член – и Джеймс заскулил, закатив глаза. Допрыгался. Додразнился.

Задрав ему рубашку до самой шеи, Майкл облизывал его грудь, на языке было солоно и горько. Вкус пота мешался с лилиями.

От груди и рёбер сполз ниже, Джеймс всхлипнул, судорожно вцепился в плечи. Майкл целовал живот, оставляя багровые следы прямо над кромкой ремня. Пряжка острым краем царапала подбородок. Если бы Майкл мог расстегнуть ему брюки ртом – он бы это сделал.

Лицом потёрся о пах сквозь брюки, торопливо дёрнул вниз молнию, спустил их на бёдра. Оголённый член качнулся перед глазами, плотный, бесстыжий. Майкл хищно поймал губами головку, придержал ствол рукой, широко прошёлся по нему языком. Встал на колени. Где-то над головой Джеймс бессвязно повторял его имя, от этого шёпота Майкл дурел, будто и так недостаточно отъехал крышей.

Захватил член ртом, глубоко вдохнул, когда тот упёрся в свод нёба, переждал рефлекс и взял глубже. На языке остался чужой вкус. Джеймс беспомощно всхлипывал, тяжело упираясь ладонями в плечи.

Майкл сам не знал, откуда что берётся. В первый раз же, а казалось – умел всю жизнь, и непонятно, как жил без этого раньше. Мысли исчезли, остались одни ощущения. Угол белой рубашки перед глазами дрожал, прильнув к загорелому животу. Стон заполнял горло. Ладони горели, пятки упирались в стену, Джеймс на вкус был такой… Джеймс. И стонал, стонал без перерыва.

Майкл упирался носом в жёсткие курчавые волосы на лобке, жадно выдыхал в них, закрывая глаза. Вцепившись в бёдра, тянул Джеймса на себя, чтоб взять глубже, чтоб почти задохнуться.

Запустил ему мокрые пальцы между ягодицами, нашёл, втиснулся кончиком пальца. Узко и горячо, почти обжигает. Джеймс заскулил, оседая, дёрнул задом – то ли понравилось, то ли нет.

Майкл едва успевал понимать, что делает. Всё было быстро. Джеймс, задыхаясь, пытался что-то сказать, но Майкл и так знал, что тот сейчас кончит – пусть только посмеет не кончить, маленькая сучка, пусть только посмеет сдержаться.

Джеймс слабо вскрикнул, вцепился ему в волосы. По животу прошла дрожь. Майкл инстинктивно задержал дыхание, на язык брызнула сперма. Он быстро сглотнул. Выпустил член, победно оскалился. По-хозяйски куснул за бедро.

Вскочив на ноги, торопливо расстегнул джинсы, вложил свой член в руку Джеймса. Тот едва мог его сжать, Майкл накрыл его ладонью, двинул вверх-вниз. Джеймс поднял мутный рассеянный взгляд.

– Быстрее, – глухо шепнул Майкл, проехался головкой по голому животу. – Хочу кончить на тебя.

Джеймс запрокинул голову, врезавшись затылком. Пульсация билась в ладони, как припадочная. Джеймс сухо дышал через рот, глядя в глаза. Дёргал рукой нервно, невпопад, будто дрочить не умел. И ладно – Майклу много было не нужно. Теснее сжал его пальцы, свёл брови, ещё немного, ещё…

Майкл накрыл Джеймса всем телом, до боли сжал за запястье. Сперма плеснулась на кожу, размазалась по рукам и футболке.

Джеймс со стоном закатил глаза, когда Майкл облизал ему пальцы:

– Ненормальный…

По Джеймсу было не понять, хорошо ему или плохо. Он отдышался, провёл руками по лицу. Нагнулся, чтобы подтянуть брюки, пошатнулся. Майкл подпёр его плечом, чтоб не завалился. С самодовольной ухмылкой оценил пятна на своей футболке.

В дверь раздался нетерпеливый стук:

– Вы закончили? Можно теперь поссать?

Переглянувшись, оба нервно рассмеялись. Дождавшись, пока Джеймс застегнётся, Майкл откинул защёлку – перед дверью стоял Гарри, переминаясь с ноги на ногу.

Увидев Майкла, поднял брови. Заглянув через его плечо, посмотрел на встрёпанного Джеймса в расстёгнутой рубашке.

– Натура-ал, – протянул он Майклу в спину, пропустив их мимо себя. – Сексопатологу расскажешь, ага?

Джеймс едва стоял на ногах и глупо улыбался. Майкл взял пару бумажных салфеток, намочил в раковине, протёр ему живот, пока следы не засохли. В соседних кабинках в темпе стонали и вскрикивали, в проёме под одной из дверей виднелось аж три пары ног.

Майкл снял футболку, целиком намочил в раковине, выжал, мокрую натянул обратно. Она облепила торс, как латексная. Джеймс пытался застегнуться, но одолел только половину пуговиц.

– Оставь так, – сказал Майкл и расправил ему воротник, открывая грудь и ключицы. – Мне нравится.

Сара сидела у барной стойки, когда они подошли взять что-нибудь похолоднее.

– Та-ак, – она без слов поняла всё по их виду. – Джеймс, у тебя совесть есть?.. Это я с ним сплю.

У Купидончика по лицу пробежала гримаса, он вздёрнул подбородок и холодно улыбнулся:

– Теперь – я.

Блядь. Майкл терпеть не мог всех этих выяснений, потому и не ввязывался ни в какие отношения. Херово вышло, с какой стороны ни глянь.

– Знаешь, решил последовать твоему совету. – Джеймс сел за стойку, цапнул Майкла за руку и демонстративно подтянул к себе. Лицо у него вдруг стало злым и почти неприятным.

– Я тебе не советовала на него вешаться!

– Я просто подумал – ты права, нужно легче относиться к жизни, – Джеймс небрежно повёл плечом. По губам скользнула кривая усмешка и пропала. – Брать то, что хочется, и ни о чём не думать.

Сара упёрла руку в бок, сурово посмотрела на Майкла.

– Ты, кобелина, когда я предложила тебе развлекаться, я не имела в виду – иди трахни моего бывшего.

– А почему нет? – Майкл пожал плечами, просто чтобы что-то сказать. – Нельзя было?

– Почему нет! Нормально, да? А меня позвать посмотреть? – Сара обиженно надула губы. – У меня сегодня день рождения или что?

– Прости, я ещё недостаточно раскрепостился для публичного выступления. – Тон у Джеймса был вообще не виноватый.

– Я знала, что в тебе черти водятся! – Сара с досадой хлопнула ладонью по стойке. – Жалко, не я их разбудила.

– Ты и правда многое обо мне знала, – с горечью сказал тот. – Видишь, ты во всём оказалась права. Даже в том, что я гей. Надо было с самого начала с тобой соглашаться.

У него опять дёрнулись губы.

– Знаешь, вот так вот отбивать у меня мужика на моей собственной вечеринке – это хамство, – буркнула Сара.

– Тебе не кажется, что это консервативная позиция? – тот небрежно поднял бровь, Майкл аж засмотрелся. – Я думал, мы современные люди. Уж ты-то должна меня понять – удержаться было невозможно, – он хлопнул Майкла по заднице. Тот сжал зубы, но промолчал. Сам нарвался.

– Что со мной не так? – с наигранной грустью спросила она. – Уже третий уходит от меня к другому.

– Третий из трёхсот? – рассеянно уточнил Джеймс. – Не очень печальная статистика.

– Ты ужасно злой, – сердито сказала Сара. – А ты, Майк, запорол мне весь вечер. У меня были такие планы!.. Пойду рыдать к Вину Дизелю, говорят, он добрый.

Когда она исчезла в толпе, Майкл развернул к себе Джеймса, встал у него между коленями.

– Ну что, отомстил? – хмуро спросил он.

– «Отомстил» – слишком громкое слово. Вернул любезность. Не переживай, Сара не будет долго злиться.

Джеймс обеими руками прочесал волосы, встряхнул головой.

– Тебе-то что? – вдруг горько спросил он. – Ты в любом случае своё получил.

Майкл упёрся ладонями в его колени, навис. Тот поднял взгляд. Холодное и злое выражение растворилось, глаза стали растерянными, мутными, как синий глубоководный лёд. Джеймс качнулся к нему, Майкл встретил его губы. Измученные, шершавые.

Взял лицо в ладони, поцеловал по-настоящему. Джеймс ответил не сразу, но ответил.