Вдребезги - Фальк Макс - Страница 20

Завернувшись в одну простыню, Сара ждала его в маленькой чайной комнате, сидя на крошечном диванчике. Заметив Майкла, подвинулась, чтобы он сел рядом. Простыня сползла вниз, обнажая крупную круглую грудь. Майкл уже привык к её телу, привязался к её родинке внизу живота на кромке волос, к едва заметным веснушкам на плечах, к мягким полноватым бёдрам и едва уловимому запаху увлажняющих лосьонов. Но всё это чудесное, красивое и гладкое его больше не возбуждало.

– Не дрейфь. – Она забрала чашку и ласково взъерошила короткие волосы у него на затылке, когда он сел рядом. – У всех бывают осечки.

Майкл опять начал злиться. Проблема была не в том, что у него не стояло на Сару, – проблема была в том, из-за кого. Из-за того, кто вообще не стоил таких переживаний.

– А себе ничего не принёс для душевного равновесия?

– Всё у меня в равновесии, – мрачно отозвался Майкл.

– Да? Вот вообще не заметно, – отозвалась она, прикладываясь к кофе. – Выпил бы для разнообразия, а то ты такой приличный, аж мурашки бегут.

– Я приличный?

– Не пьёшь, не куришь, не нюхаешь, не ширяешься, – сказала она. – Даже денег у меня не просишь.

– На хрена мне они, – буркнул он.

Сара весело рассмеялась.

– Ещё и наивный, как витраж с ангелами. Знаешь, ребята тут поспорили, когда ты у меня начнёшь подарки просить. Ставки уже один к двадцати. – Она игриво пихнула его локтем.

– Ты меня ни с кем не путаешь? – зло спросил Майкл. – Я не из бюро добрых сексуальных услуг. Я с тобой сплю только потому, что ты мне нравишься.

– Не обижайся, – она похлопала его по голому плечу. – Лично я ставлю на тебя.

– Я поеду. – Он встал, Сара ухватила его за руку.

– Майк, ты что? Это же забавно, разве нет? Все думают, что ты обычный придурок, а ты…

– А я – необычный, – он выдернул руку.

– Сядь обратно, – попросила она. – А то я и правда решу, что ты придурок. Не заводись на пустом месте. У меня только вы двое нормальные – ты и Джеймс, так что не смей никуда убегать.

При упоминании Купидончика Майкл вспыхнул.

– Это он-то нормальный? По-моему, точно такой же, как и все.

– Ты его просто плохо знаешь. – Сара подобрала ноги, устраиваясь поудобнее. – Это у тебя предубеждение из-за того, что он тебе врезал. На самом деле он очень славный, просто чуть-чуть заносчивый.

– Чуть-чуть? Да он грёбаная Снежная королева!

Сара расхохоталась и протянула к нему руки:

– Иди сюда, мой маленький Кай, я тебя спасу от его ледяного сердца!

Майкл разжал кулаки, сел рядом с ней.

– Тебя взбесило, что я посадила вас рядом? Ну, извини. – Она дотянулась и поцеловала его в горячую скулу. – Я оценила, что ты его даже пальцем не тронул.

Майкл непроизвольно фыркнул.

Он бы сейчас потрогал Купидончика не только пальцем, он бы перекинул его грудью через широкий подоконник и выдрал бы так, чтобы тот верещал на весь дом.

Сара поставила пустую чашку на пол, села верхом ему на колени, провела пальцами по губам. Майкл машинально подхватил её под задницу. Если бы это был Купидончик, он бы повалил его на пол, прямо на этот узорчатый ковёр, задрал ему ноги за уши и вставил бы без всякой подготовки, с разбегу.

Сара потянулась поцеловать его, он цапнул её зубами за нижнюю губу.

– Эй, не так быстро! – Она отодвинулась, уперевшись ладонью в его грудь, встретила затуманенный взгляд и горячо выдохнула: – Забудь. Давай быстро. Давай прямо сейчас.

От злых мыслей Майкл завёлся мгновенно. Даже то, что пришлось вернуться в спальню, где остались презервативы, не помогло остыть. Перевернул Сару на живот, вошёл сзади. Закрыв глаза, представлял себе растрёпанные по подушке тёмные вихры, светлокожую юношескую спину, твёрдые бёдра с тёмным пушком, представлял чужие резкие вскрики от быстрых толчков, чужую шею под пальцами. Представил Купидончика так хорошо, что кончил куда быстрее, чем Сара, звонко и яростно врезаясь в её ягодицы.

– Ещё, – срывающимся голосом велела она, – ещё, Майк!

Он довёл её пальцами, упал рядом, загнанный, с трудом хватая воздух сухим горлом.

– Не знаю, что на тебя нашло… – Сара с довольным долгим стоном перевернулась на спину, убрала волосы с лица, – или о ком ты думал… но в следующий раз я хочу так же.

Майкл отвернулся, пряча пылающее лицо, снял резинку и выкинул в ведёрко под туалетным столиком. У Сары всегда были рискованные шуточки, и сейчас она ходила по самому краю.

Букет Майкл выбирал минут пятнадцать. Стоял у цветочной тележки и разглядывал розы: белые, рыжие, красные, фиолетовые. Какой у Сары любимый цвет, он не знал. И спросить было не у кого. Не Купидончику же звонить.

Тот вообще неизвестно, вернулся из своего Парижа или нет. Может, так там и остался. Может, жить туда переехал. Вот хорошо было бы.

Может, розовые? Или вообще…

Майкл покосился на белые лилии. Те стояли совсем рядом и вызывающе пахли так, что хотелось въебать с ноги по жестяному ведру. Нет уж. Лучше розы.

От целлофановой обёртки Майкл отказался – во-первых, не любил, как они хрустят, во-вторых, не видел смысла тратиться на то, что снимут и выкинут, не взглянув. Букет получился красивый: розы тёмно-красные, почти вишнёвые. И крупные, каждая с кулак. Ну, не с Майкловский, конечно, а вот с Сарин – вполне. Вокруг веточки с крошечными белыми брызгами понатыканы, и всё это в широкие зелёные листья обёрнуто. Ну загляденье, а не букет.

На входе Майкла остановили. Сара предупредила, что могут прикопаться, и посоветовала в случае чего звонить ей без промедления – придёт и развесит пиздюлей кому надо и кому не надо. Вот прав был Купидончик – в приличное место с такими рожами не пускают.

Майкл показал пригласительный. Потом водительские права, чтобы имя сверили и с билетом, и со списком. Амбалы у входа носили свои чёрные костюмы, как камуфляж. Их было трое, в ухе у каждого была рация, от которой тянулся проводочек внутрь, за ворот рубашки.

– Пожалуйста, выложите всё из карманов, – сказал амбал повыше, пока главный переговаривался с кем-то: «Альфа, я Чарли один. Проверь Винтерхальтера».

Майкл огляделся – букет положить было некуда. В зубы не возьмёшь, на землю не положишь.

– Подержишь?.. – Он протянул розы второму амбалу, такому же, как и первый, только с татуировкой на шее. Тот покачал головой. В глазах даже искра смеха не мелькнула.

Пришлось сунуть цветы между коленями. Майкл снял куртку, вывернул карманы. Ничего интересного там не нашлось: мятая десятка фунтов, горсть мелочи, проездной, чек за букет, зажигалка с полустёртой картинкой, ключи от дома на брелоке с маленьким автомобильным колесом. Майкл передал куртку второму амбалу, тот тщательно ощупал рукава и подкладку. Ничего не нашёл. Просканировал Майкла взглядом на предмет и самого тоже пощупать. Майкл хмыкнул – в джинсах, кроме члена, ничего не спрячешь, да и футболка была новая, в облипку.

– Букет потрошить не дам, – предупредил он.

Амбал тут же протянул руку:

– Передайте, пожалуйста.

Ощупали и букет – аккуратно, чтобы не повредить. Даже лепестки роз раздвинули. Помахали металлоискателем. Наконец первый, который повыше, мотнул головой:

– Всё в порядке. Проходите, пожалуйста.

Букет – самое удачное решение, если ты приглашён на день рождения к девушке, у которой есть всё. Сара была в восторге – сказала, что даже самая древняя классика от неожиданного прочтения только выигрывает. Что это значит, Майкл понял не до конца, точнее, вообще не понял, зато он понял, что, если не получил своими розами в морду, значит, всё сделал правильно.

Вечеринку устроили масштабно. Организаторы сняли целое здание ночного клуба в Ноттинг-Хилл – три этажа дымного полумрака, голых кирпичных стен, мягких плюшевых кресел и стальных балок под потолком. Танцпол развернули на подземной парковке, где было просторнее. Между бетонными опорами светились приплюснутые спортивные тачки, везде мелькали голые ноги, голые руки, голые спины и почти голые задницы. Музыка бодро ухала со всех сторон.