КК 9 (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 55

— И что он сказал? — поинтересовалась Алина, перемешивая ложкой содержимое миски. Ей очень хотелось расспросить, как профессор искал бога, но сейчас было не время.

Тротт снова потер подбородок и поморщился.

— Что ему никто помочь не может. И чтобы я уходил.

— Но если Источник сам до сих пор не смог вернуться на Туру, то как он поможет нам? — с сомнением спросила принцесса, отправляя ложку жаркого в рот. Аппетит вновь проснулся.

— Хороший вопрос, — проговорил Тротт хмуро. — Я рассчитываю, что неподвластное нам подвластно богу, и он сможет отправить вас на Туру. Раз позвал, значит, что-то ему от вас нужно, Алина. Остается уповать, что это как раз связано с вашим возвращением домой. Доели?

— Да, — Алина с удивлением обнаружила перед собой пустую тарелку. От сытости она повеселела, да и уверенность профессора придавала сил.

— Тогда в ванран, — он, снова порывшись в сундуке, достал оттуда чистую сорочку, положил на кровать. — Прогреетесь, только недолго, иначе на сытый желудок станет дурно, помоетесь, переоденемся в теплое и полетим.

— Так скоро, — с сожалением вздохнула принцесса. Ей было жалко оставлять дом, и в то же время с каждой минутой все страшнее становилось от мыслей, что пока они сидят здесь, к ним уже подбираются враги.

— Как можно скорее, — подтвердил Тротт, снимая со стены несколько ножей и колчан со стрелами. — Переночуем в предгорьях и с утра двинемся дальше.

— Хорошо, — Алина покосилась на пустую улицу и содрогнулась. Там было зелено, солнечно и мирно, в поле зрения паслась выбравшаяся к людям курица, но в виски снова застучал страх, что во время помывки в ванране на них нападут. Она понимала, что паника иррациональна, но очень хотелось попросить спутника побыть рядом, как охранял ее когда-то Матвей.

Но Тротт не был Матвеем. Тротт и так много с ней нянчится, а сам вон какой уставший. Перебирает оружие, разложив его на лавке, пробует острия большим пальцем, а движения замедленные и голова опущена. Он заботится о ней — а кто позаботится о нем?

"Я справлюсь сама", — сказала она себе, расправила плечи, взяла чистую одежду и отважно пошла к двери.

Максимилиан Тротт

Инляндец проследил в окно, как принцесса заходит в ванран. Дверь захлопнулась — а он выбрал два ножа, точильный камень и вышел на крыльцо.

Вжжж… вжииих. Вжиииих-вжих.

Макс, сидя на крыльце и не глядя на нож, с двух сторон быстро обрабатывал его точилом. Звук заостряемой стали успокаивал, приводил мысли в порядок. Он давно уже умел легко отстраняться от тяжелых воспоминаний, и самоконтроль был ему привычен. А вот принцесса наверняка пройдет все этапы посттравматического синдрома, и дай боги, чтобы это ограничилось кошмарами и страхом.

Вжжж… вжииих.

Побаливали укусы на плечах. Тротт не стал их лечить. Их оставила горячая, прижимающаяся к нему девушка в его руках…

Вжиих, — сердито взвизгнула сталь, и Макс потряс головой. Да куда же тебя все несет, а?

Он, сощурившись, посмотрел на дверь ванрана и невесело опустил голову. Куда, куда… Туда, куда нельзя. После случившегося в твердыне в крови до сих пор полно адреналина. На откате и лезут настойчивые ненужные мысли. Телу нужно… нужно… как она прижималась… да хватит, Макс.

"Я в детстве так к отцу на руки забиралась".

Вжжжжу.

Рука сбилась, и Тротт некоторое время тупо глядел на тонкую глубокую рану, распахавшую кисть от указательного пальца к кости запястья. Текла кровь. Боль пришлась как нельзя кстати, и Макс нарочно медленно залечил порез.

Вот только смотрит она на него далеко не как на отца, хотя очевидно не отдает себе в этом отчет. И он может себе хоть тысячу раз твердить "ребенок, девочка" — только видит в ней совсем не ребенка. А тонкую улыбчивую девушку — любознательную, незлобивую, с забавным чувством юмора, необыкновенно стойкую и отважную. С мягкими пухлыми губами и до дрожи притягательными коленями. Девушку, от невинного взгляда зеленых глаз которой он чувствует себя подонком.

Вжжжи-вжжжжух, — снова ровно и быстро запело точило.

Все в порядке, Макс. Понятно, почему ее тянет к тебе, — когда столько пережито вместе, проделан такой долгий путь, девочке сложно не привязаться. Да и ты для нее герой… как не восхититься.

Но это все пройдет, когда Лортах останется позади. Ты вернешь ее на Туру, сам вернешься в лабораторию, и все. Главное — сберечь, довести и спасти из этого мира с его чудовищными богами, инсектоидами и людьми. А на Туре юность возьмет свое. Перед ней целая жизнь. Если, конечно, мы выиграем войну.

Выиграем. Обязательно.

Вжжжууух. Вжжжух.

Кстати… почему так тихо в ванране?

Тротт привычно потянул носом воздух — и тут же обнаружил, что кровный поиск больше не работает. Словно его выжгло впитанным огнем красной принцессы.

Скрипнула дверь. В проеме стояла Алина, обмотавшаяся чистой холстиной, — и Тротт замер и судорожно вздохнул, потому что на миг мелькнула мысль о невозможном.

— Профессор, — сипло позвала спутница от ванрана. Он едва расслышал ее. — П-простите, но мне так страшно. Я думала, что смогу, но… в-вы не могли бы… посидеть ряд-дом?

Голос ее дрогнул, и она, замолчав, потерянно провела ладонью по глазам.

Вжжииих.

— Конечно, — сказал он ровно и встал, прихватив с собой ножи. Подошел. Принцесса была совсем бледной — хотя из ванрана дышало жаром, — и зрачки были крошечными от ужаса, и пальцы на ткани сжимались слишком крепко. — Вам нужно было сразу сказать мне, Алина, — настойчиво проговорил он. — И не стыдитесь страха. Он пройдет, но пока нормален. Идите. Я побуду здесь.

— Спасибо, — прошептала она с неловкостью и шагнула назад, в ванран. А он, оставив дверь открытой, сел на пороге, крыльями к принцессе — спину сразу нагрело, и по контрасту жаркий воздух во дворе показался холодным.

Вжииих. Вжи-и-и-и-х.

Плеск. Шаги. Вздохи.

Он столько раз видел ее тело, что это не может его волновать.

Вжииииих.

Михей бы точно набил ему морду. И он, Макс, не стал бы сопротивляться. Да ей шестнадцать. Всего шестнадцать.

Вжжжи-вжух.

Звук текущей воды. Запах травяного мыла.

Вжжжж-ииииих.

Боги, дайте мне сил.

Принцесса из ванрана вышла раскрасневшейся, в сорочке до колен, улыбнулась ему, обошла и побежала в дом — а Макс бессильно и тяжело смотрел ей вслед. Ножи были заточены до чрезмерности, точильный камень разогрелся в его ладонях — и Тротт, ядовито назвав себя последним из идиотов, тоже направился в дом.

Собирались они быстро — немного времени потребовалось, чтобы подогнать под Алину теплые штаны Далин, поискать в соседних домах женскую меховую нагху — куртку до колен, предназначенную для походов в горы, и сделать в ней разрезы для крыльев. Припасы и запасную одежду сложили в одни сумки, теплые вещи в другие, хитро пошитые так, чтобы, расстегиваясь, превращаться в одеяла. Макс оставил соседям пометку и золото, дабы вернувшись, не держали зла и не называли его вором, еще раз проверил собранное, велел принцессе взлететь и посмотреть, может ли она удержаться в воздухе с таким грузом, и когда оказалось, что это не составляет труда, взмахнул крыльями и поднялся к ней.

До заката оставалось часа два. Как раз успеют долететь до предгорий.

— Готовы? — спросил он, еще раз внимательно осматривая ее — все ли в порядке, не забыл ли чего. Подергал ремни надетых крест-накрест под крыльями сумок — проверил, как они прилегают.

— Да, лорд Макс.

— Тогда вперед. Видите, — он поднялся выше и на лету указал на два дальних пика, вершины которых на фоне стального неба отдавали голубоватым, и сами горы были покрыты дымкой. — Мы летим к ним. Между ними — перевал, который нам нужно преодолеть, это самая высокая точка нашего полета. Ночью за ними вы увидите еще один ориентир — пятно вулканического света на облака. Запомните на случай, если останетесь одни. Нужно мысленно соединить седло перевала и вершину вулкана, и лететь в том направлении. Через часов двенадцать увидите долину с горячими источниками и красными скалами. А за ней еще полдня в том же направлении — и будет долина Источника. Запомнили?