Путешествие на Запад. Том 4 - Чэн-энь (Чэнъэнь) У - Страница 43
- Предыдущая
- 43/147
- Следующая
Покорно прошу явить сострадание, приказать привести их на суд, повелеть им прибрать к рукам оборотня, спасти моего наставника и определить справедливое наказание за совершенные преступления, что будет великим благодеянием. По сему делу подаю жалобу верховному владыке».
Чжу Ба-цзе и Ша-сэн внимательно выслушали Сунь У-куна и очень обрадовались.
– Братец! Жалоба твоя вполне справедлива, – сказали они, – и ты безусловно выиграешь тяжбу. Но только не медли и поскорей возвращайся, не то эта ведьма что-нибудь натворит с нашим наставником и погубит его.
– Я мигом! – весело ответил Сунь У-кун. – Самое большее – пока рис разварится, а то и скорее – пока чайник вскипит!
Молодец Сунь У-кун! Держа в руке таблички и курильницу, он поднатужился и вскочил на благодатное облачко, которое доставило его прямо к Южным небесным воротам. Как раз в это время там оказались небесный князь Великой силы и небесный князь Хранитель государства, которые, завидев Сунь У-куна, изогнулись в три погибели и, конечно, не посмели задержать его. Сунь У-кун направился прямо в зал Правосудия. Там его с почтительным поклоном приветствовали великие небесные наставники: Чжан Лао-лин, Гэ Сюань, Сюй Чжэнь-цзюнь и Цю Чу-цзи.
– Зачем пожаловал, Великий Мудрец? – спросили они.
– Принес письменную жалобу, – отвечал Сунь У-кун.
Небесные наставники перепугались и стали переговариваться между собой:
– На кого же из нас вздумал жаловаться этот бездельник?
Но делать было нечего, и им пришлось ввести его в зал Чудотворного неба и доложить о нем. Сразу же последовало высочайшее повеление подвести Сунь У-куна к трону верховного Владыки.
Сунь У-кун положил рядом с собой таблички и курильницу, обратился лицом к Нефритовому императору и совершил положенные поклоны, после чего и подал жалобу. Небесный наставник Гэ Сюань принял жалобу, развернул ее и положил на столик перед Владыкой. Нефритовый император прочел жалобу от начала до конца и, уяснив, в чем дело, начертал на этой же бумаге свое повеление, чтобы немедленно послать духа Долголетия к небесному князю Ли, пребывающему во дворце Облачные хоромы, и велеть ему явиться на суд!
Тут Сунь У-кун выступил вперед.
– О великий Владыка! – сказал он. – Прошу тебя построже наказать виновных, иначе они еще чего-нибудь сотворят.
– Пусть истец отправится вместе с посланцем! – повелел Нефритовый император в ответ на просьбу Сунь У-куна.
– Как, и мне тоже идти? – изумился Сунь У-кун.
– Раз Владыка приказал, значит ты должен отправиться вместе с духом Долголетия, – отвечали четыре небесных наставника.
Сунь У-кун так и сделал и, вскочив на облако, последовал за духом. Вскоре они прибыли ко дворцу Облачные хоромы. Это было постоянное жилье небесного князя Ли. Отрок, стоявший у входа во дворец, узнал духа Долголетия и побежал докладывать о нем:
– Дух Долголетия изволил пожаловать! – возвестил он.
Небесный князь тотчас же вышел встречать гостя. И когда увидел, что прибывший держит в руках бумагу от Нефритового императора, велел немедленно воскурить фимиам. Повернувшись снова лицом к гостю, он заметил Сунь У-куна, который следовал позади. Чувство гнева сразу же охватило небесного князя. И почему бы, вы думали, он разгневался? А вот почему. Еще когда Великий Мудрец Сунь У-кун учинил буйство в небесных чертогах, Нефритовый император назначил небесного князя главным предводителем небесного войска, а его сына Ночжа – духом-правителем в Саньтань и Хайхуэй. Оба они повели тогда небесное войско, чтобы усмирить Сунь У-куна. Произошло несколько сражений, но победы они не смогли одержать. Хотя и прошло с тех пор пятьсот лет, а чувство злобы и мести еще не покинуло небесного князя, вот почему при виде Сунь У-куна гнев охватил его. Однако любопытство взяло верх, поэтому он не сдержался и спросил:
– Почтенный дух! Какой же высочайший указ доставил ты мне?
– Указ, начертанный на жалобе Великого Мудреца Сунь У-куна, которую он подал на тебя! – отвечал дух звезды Долголетия.
Небесный князь и без того был зол, а тут, услышав слово «жалоба», заорал громовым голосом:
– Что за жалобу он подал на меня?
– Он обвиняет тебя в том, что ты вскормил оборотня, который похищает и губит людей. Ты лучше воскури фимиам и прочти, пожалуйста, сам, что написано, – посоветовал дух Долголетия.
Тяжело дыша, разгневанный князь возжег фимиам, обратил лицо к небу и поблагодарил за монаршью милость. Затем он распечатал бумагу, прочел указ и от негодования стукнул кулаком по жертвенному столику.
– Этакая обезьянья морда! – вскричал князь. – Ведь все это одна клевета!
– Смири свой гнев! – остановил его дух звезды Долголетия, – У него есть вещественные улики, которые он представил владыке: таблички с твоим именем и именем сына и курильница. Он утверждает, что дева-оборотень – твоя родная дочь!
– У меня есть три сына и одна дочь! – сказал небесный князь. – Старшего сына зовут Цзинь-ча. Он прислуживает самому Будде Татагате и состоит в должности хранителя веры передней палаты. Второго сына зовут Муча. Он находится у Южного моря и является учеником бодисатвы Гуаньинь. Третьего сына зовут Ночжа. Он находится при мне и всюду сопровождает меня. Дочери же всего семь лет, зовут ее Чжэнь-ин. Она еще ничего не смыслит в людских делах, как же может она быть оборотнем?! Если не веришь, я сейчас вынесу ее и покажу! Ну и наглая же обезьяна! Клеветать нельзя даже на простых смертных, живущих на грешной земле, а не то что на меня, главного из всех небожителей, которому предоставлено право сперва казнить, а потом докладывать! В законе сказано: «За клевету взыскивать втройне»!
И он тут же кликнул своих подчиненных:
– Несите сюда веревки для связывания оборотней и свяжите эту обезьянью морду! – распорядился он.
Стоявшие в ряд у самого входа духи – Цзюйлин, Юйду и Яоча – сразу же накинулись на Сунь У-куна и связали его.
– Смотри, небесный князь, не навлеки на себя беду! – предупредил встревоженный дух звезды Долголетия. – Я явился с ним сюда по высочайшему повелению в качестве посланца, чтобы вызвать тебя на суд. А твои путы так тяжелы, что того и гляди он задохнется. Что тогда будет?
– О дух звезды Долголетия! – едва сдерживая себя, ответил небесный князь. – Да разве можно терпеть между нами подобного клеветника?! Ты пока что посиди здесь, а я тем временем схожу за тесаком, которым срубают головы оборотням, и зарублю эту мерзкую обезьянью морду! После этого мы с тобой вместе отправимся к Владыке, и я дам ответ!
Дух звезды Долголетия от этих слов еще больше перепугался.
– Как же это ты так просчитался? – обратился он к Сунь У-куну, когда они остались вдвоем. – Разве можно было столь неосмотрительно подать жалобу на высочайшее имя? Ты даже не проверил, как обстоит дело, и наобум затеял тяжбу. Что, если тебе придется за это поплатиться жизнью?
Но Сунь У-кун не выказывал ни малейшего страха.
– Успокойся, почтенный! – посмеивался он. – Ничего не случится! У меня всегда так бывает, сперва проигрываю, а под конец выигрываю!
Не успел он закончить, как вошел небесный князь с тесаком в руке. Подойдя к Супь У-куну, он замахнулся, чтобы срубить ему голову, но тут подоспел его сын Ночжа и отвел удар своим ятаганом.
– Отец! – вскричал он. – Смири свой гнев!
Небесный князь от испуга даже побледнел.
Казалось бы, отец должен прикрикнуть на сына, посмев шего вмешаться и отвести его удар. Однако получилось наоборот. Отец побелел от страха! А дело было вот в чем. Когда Ножча родился, на его левой ладони был знак, который читается «но», а на правой «чжа», поэтому князь и назвал его «Ночжа». На третье утро мальчик бросился в море, чтобы обмыться, и навлек беду: опрокинул ногами хрустальный дворец дракона, поймал самого дракона и хотел вытянуть из него жилы для шнурка. Небесный князь узнал об этом и, опасаясь тяжких последствий, хотел убить мальчика. Ночжа разгневался на отца, взял нож, отрезал у себя мясо и отдал матери, в знак того, что возвращает ей то, что она породила, а затем кости отдал отцу. Вернув родителям мясо и кости, он унесся душой на Запад, в райскую обитель Будды, жаловаться ему. Как раз в это время Будда читал священные книги всем собравшимся возле него бодисатвам. Вдруг он услышал, что над роскошным балдахином с хоругвями кто-то кричит истошным голосом: «Спасите!» Будда взглянул своим всевидящим оком и увидел там душу Ночжи. Он сразу же сотворил ему кости из зеленого корня лотоса, а из листьев сделал тело, после чего прочел заклинание – тарни, возвращающее жизнь мертвым, и Ночжа ожил. С помощью божественной силы он покорил злых духов и дьяволов обитателей девяноста шести пещер и стал обладателем великих чар. Впоследствии он задумал убить небесного князя, чтобы отомстить ему. Небесный князь обратился с жалобой к Будде Татагате. Будда, который ставил превыше всего согласие и любовь, подарил небесному князю ажурную золотую пагоду тончайшей работы, в которой покоились частички пепла Будды. На каждом ярусе этой пагоды были выточены фигурки разных Будд, и вся она сверкала и блестела. Затем Будда позвал Ночжа и велел ему считать небесного князя своим отцом. Таким путем ему удалось прекратить вражду и обиду. Вот почему небесного князя Ли прозвали То-та, что значит «поддерживающий пагоду». В этот день небесный князь не был занят, находился у себя дома, не держал пагоды в руке, а потому и перепугался, опасаясь, что Ночжа вздумает мстить ему. Он быстро обернулся и взял в руки пагоду.
- Предыдущая
- 43/147
- Следующая
