Игрушка для олигарха (СИ) - Рай Ангелина - Страница 57

- Мне кажется, ты пропустил большой кусок своего рассказа. Что папа тебе такого сделал? - с вызовом спросила я.

Он сам передвинул свою ладонь на столе и коснулся моей. Меня будто прошибло током, и кожа покрылась пупырышками.

- Я хотел, чтобы он был в деле. Мы с Костяком начали уговаривать его. Подключили инвестора, расписали условия и доход. Дело действительно было прибыльным, но Алексей и слушать не хотел. Он человек принципов, таких сейчас очень мало. И тогда Костяк и его инвестор перешли к кардинальным мерам. Шантаж. Устроили пожар.

Я помнила тот случай. Папа тогда сильно нервничал, но половину завода удалось спасти благодаря системе огнетушения. Пожарные приехали только через час, будто им кто -то приплатил, чтоб не торопились. Выходит, так и было. И Дима был к этому причастен.

Я не могла спокойно на него смотреть и убрала свою руку.

- Что за инвестор?

- Отец Надежды. Ты видела его.

Уставившись на мужчину, как на врага нации, я процедила:

- И ты не мог хоть намекнуть, что он моему папе не друг, а? Я же улыбалась ему! А еще подумала, какой милый старичок!

- Ты не должна в это вмешиваться, - в тон мне ответил он. - Ни тогда, ни сейчас.

- Ну да, меня это ведь совсем не касается. Я всего лишь глупая куколка, от которой тебе сносит крышу. Подхожу для постели, но недостаточно хороша для того, чтобы просто со мной поговорить.

Выпалив все на одном дыхании, со злостью бросила салфетку на стол и резко встала. Единственное, чего мне хотелось, убраться подальше от этого напыщенного кретина, вокруг которого вращался весь мир.

Дима схватил мою руку и потянул на себя, отчего я упала прямо на него.

- Прекрати, - попросил он, когда попыталась вырваться. - На нас люди смотрят.

- С каких это пор тебя стало волновать мнение окружающих? - спросила я.

- Ни с каких. Но чужое мнение всегда волновало тебя. И я не договорил. Можно?

Он поднял брови, как бы спрашивая разрешения, но я -то знала, что ему мое разрешение не нужно.

- Я не вникал в суть вопроса, и меня не посвящали. Когда я узнал о пожаре, даже не сразу сообразил, чьих это рук дело. Тогда я уже сделал Наде предложение, потому что она все время болтала о том, как сильно хочет семью, но если не найдет мужчину, который сможет ее обеспечить, ей придется уехать заграницу на заработки. Она красиво меня к этому подвела. Но я не буду сейчас утверждать, что такой белый и пушистый, ни в чем не виновен. В этом -то и проблема. Я был частью всех бед, которые свалились на голову твоему отцу. Я мог бы послать Костяка с его предложением, но не сделал этого. Я мог бы найти другой способ, чтобы заработать денег и удержать свою невесту, но думал только яйцами. Но в итоге случилось, как случилось. Все это привело меня сюда, к этому моменту. К тебе.

Так много слов в исполнении Рогозина я не слышала никогда. Будто он все это время молчал, чтобы сейчас выплеснуть на меня все, что скопилось в его сердце за пять лет. И, черт, как же я безгранично ненавидела эту коварную гадину!

- После пожара я, наконец, включил мозги. Это был конкретный перегиб, о чем я сообщил Костяку. К твоему отцу шел, понимая, что он во всем будет винить меня. И смысла оправдываться не видел. Когда мы встретились, он предложил выкупить мою долю, чтобы никогда больше не иметь со мной дел.

Рогозин горько хмыкнул.

- Он тогда сказал мне слова, которые я запомнил на свою жизнь. «Ты сам себя топишь». Так и было, я а не понимал. Взял деньги и поехал следом за Костяком и Надей. У меня такие планы были грандиозные: начать все заново, открыть бизнес, жениться...

Дима говорил так, будто сам с себя смеялся. И он был прав на счет прошлого. Все, что происходит в жизни, подводит нас к чему-то более важному. Испытания закаляют, помогают найти себя и определиться в жизни. В теории звучит красиво. А на практике. Я все еще не могла сделать выбор между шепотками сердца и криками разума. Самое смешное, что шепот звучал громче.

- А когда ты приехал, Надя тебя просто бросила?

- Не просто. - Дима скривил губы. - Растоптала. Сказала, что я ни на что не способен. С бизнесом у меня ничего не выйдет, так как я всю жизнь жил на бабки отца. И даже мелкое поручение ее папани выполнить не смог. Она подписала какой-то там контракт с модельным агентством и уехала. С Павловичем мы после не связывались, он подослал Костяка с предложение работать на него. Мол, если хочу вернуть его дочь, должен доказать преданность. И работа, как ты понимаешь, была грязной.

- Ты оказался, - не спрашивая, а утверждая произнесла я. Это решение вызвало во мне гордость за Диму. Он оступился, я могла его понять, правда. Наверное, даже простить. При условии, если он в самом деле разобрался, что хорошо, а что плохо.

- Ну, отказаться так просто не вышло, - поправил меня он. А я вдруг вспомнила о шрамах на его теле, часть которых закрыта татуировками. - Такие люди выбора не оставляют, понимаешь? Мне терять было нечего, и в отчаянные времена я пошел прямиком к человеку, которому Василий Бауэр перешел дорогу. Был такой дяденька по фамилии Стоцкий. Его уже в живых нет, но тогда он мне здорово помог. Попросился к нему, так сказать, под крышу. Платил приличный процент за эту самую крышу, и в итоге смог нормально закорениться в городе. Сначала ресторанчик на окраине открыл, потом сеть. Потом в ночную жизнь перешел. И пахал, пахал, все время вспоминая слова Нади. Хотел доказать ей, что ошибалась.

Дима, смотревший все это время прямо, сфокусировался на мне и улыбнулся. Тепло, по-домашнему как-то. Погладил меня по щеке, заправил волосы за ушко - сама нежность.

- Если подумать, то я ей даже благодарен. За мотивацию.

Я фыркнула и отвела взгляд. Вот и вся история, как я просила. Довольно простая, жизненная история о подлости, предательстве и разочаровании. Стало ли мне легче? Смогла ли чуть лучше понять Рогозина? Почувствовала ли себя ближе к нему? Трудно было сказать. Наверное, мне требовалось время, чтобы снова свыкнуться с мыслью, что Дима вовсе не главный злодей в этой истории. Что теперь, наверное, у нас может быть шанс.

- Значит, все эти годы папа думал, что ты устроил поджог? А что на счет сейчас? Это ведь не ты подговорил всех его клиентов?

- Не я, - совершенно спокойно ответил Дима. И я верила ему. Просто так, без доказательств. - Бауэр, Надин отец. Видишь ли, я за пять лет подрос во всех смыслах, а он, наоборот, сдулся. Надя вернулась, вдруг ей любовь в голову ударила. Хрен ее знает, я до сих пор ее не раскусил.

- Она тебя не любит, - пробормотала я. И мысленно добавила «А я - да». Но сказать это вслух не смогла бы.

- Не думаю, что она вообще на это способна, - поддержал меня Дима. И через мгновение молчания добавил: - Она не ты. И я снова вернусь к тому моменту, когда ты пришла ко мне.

Я вопросительно посмотрела на него, а он проник рукой под мой свитер, разместив горячую ладонь на моем животе. Такой многозначительный жест.

- Я винил твоего отца в разрыве моей помолвки. И когда ты пришла, думал о том, чтобы отомстить ему таким образом. Говорю как есть, прекрасно понимая, что это тебя разозлит. Но ты же хотела меня понять? - Он посмотрел на меня с вызовом. - Попробуй.

Попыталась вставить свои пять копеек, но он поднял палец, прося меня помолчать.

- Одного раза мне не хватило. Ты стала навязчивой идеей. И даже когда Надя замелькала на горизонте, я осознал, что она всего лишь блеклая тень прошлого. Интерес пропал. И знаешь, что? - он послал мне жесткий взгляд. -Меня это до одури бесило. Я шел к тебе и злился, что не мог это контролировать.

А вот тут мне в самом деле следовало бы обидеться. Дернулась, чтобы встать, но не тут-то было. Дима напрягся, молча удерживая меня, и склонился к уху.

- Я хочу тебя, Юля, - зашептал он. - Во всех смыслах. Потому говорю все это.

- Что - «это»? - уточнила я. - Что я для тебя...

- Самая лучшая, - оборвал Дима. И у меня неожиданно разбежались мысли. Просто он сказал это так уверенно и безапелляционно, что в моем сознании все перевернулось. Все вдруг стало неважным, потеряло силу и смысл. А все чувства обострились, устремились к этим двум словам.