Куколка (СИ) - Амарант Кристина - Страница 11

— Или что? — она поцеловала его в шею, доверчиво устроила голову на плече, снова вызвав в душе всплеск нежности.

— Или… — Лиар растерялся. История ну прямо как из анекдота. Хозяин запрещает рабыне делиться с ним энергией, опасаясь за ее здоровье. А она, дурочка упрямая, еще и спорит… Не бывает так.

— Или я тебя накажу, — буркнул он, сам себе не веря. — Отведу в комнату для игр, и отшлепаю.

— Наказывайте, — а когда Ани улыбается, на щеках у нее появляются ямочки. Очень милые, так и хочется поцеловать. — Вы же мой хозяин.

Ну вот что ты будешь с ней делать?!

Проблемы начались уже на следующий день. Валиар отчего-то непременно захотел, чтобы Ани завтракала с ним и его родителями, и это было ошибкой.

Когда Мариза ди Абез увидела Аннабель в столовой, она поперхнулась. Глаза женщины округлились, она смерила сначала девушку, а потом обнимающего ее за плечи сына возмущенным взглядом.

— Валиарчик, ты что — хочешь посадить свою рабыню на общий стол?

— Ну… да, — молодой демон недоуменно нахмурился. — А что?

— Где твои манеры?! Это недопустимо! Я не собираюсь смотреть, как это создание ест руками. Ты бы еще для псины с помойки стул попросил поставить.

Ани вздрогнула и зажмурилась. Даже если бы демоница с размаху ударила ее по лицу, это было бы не так унизительно. Демон, почувствовав ее смятение, прижал девушку к себе и с вызовом посмотрел на родительницу.

— Ани не псина и не с помойки! Но если ты не хочешь нас видеть, мы поедим в комнате.

И потянул девушку обратно в сторону лестницы.

— Валиар ди Абез, вернись немедленно! — полетел в спину пронзительный голос. — Мы не договорили! Не смей уходить!

В ее возмущенный крик вклинилось успокаивающее бормотание главы семейства, но Лиар не стал слушать, чем закончится очередная ссора между родителями. Просто ушел.

— Не принимай близко к сердцу, — попросил он Ани, когда служанка накрыла им стол наверху. — Просто мама любит, чтобы все было по правилам.

— Я вполне могу поесть вместе со слугами, — тихо сказала девушка.

Она умела вести себя за столом — это входило в уроки этикета. Ани с одного взгляда могла отличить вилку для рыбы от вилки для устриц и помнила, как пользоваться щипцами для омаров. Лиару никогда не пришлось бы краснеть за нее.

Но обострившееся чутье жертвы говорило, что дело тут отнюдь не в приличиях, и Мариза ди Абез не оставит ее в покое.

— Ну уж нет! — рассердился ее хозяин. — Ты не служанка. Ты — моя девочка. Я поговорю с мамой.

Очевидно, разговор закончился ничем, потому что за общий стол они больше так ни разу и не спустились.

***

Предчувствие насчет Маризы оправдалось.

При любой встрече демоница не упускала возможности мимоходом унизить рабыню сына. Поставить на место, ткнуть носом в ее настоящий статус. Изводила придирками, критиковала внешность и любые слова, насмехалась и жалила.

Ани сто раз повторяла себе, что не должна реагировать. Бить и наказывать ее демоница не имеет права — по документам Ани принадлежит Лиару, а слова — это всего лишь слова. Обидно, но не больно.

Ах, если бы не больно… Слова Маризы ди Абез были подобны разящим без промаха ядовитым стрелам. Занозой оставались в душе, нарывали и отравляли мысли.

Если бы не абсурдность этой мысли, Ани решила бы, что демоница ревнует. Ревнует и боится.

Чего именно? Почему эта холеная женщина из рода высших демонов видит для себя угрозу в бесправной рабыне? Неужели дело только во внимании Лиара?

Но если и так, Ани не готова отказаться от него. Пусть Мариза ди Абез хоть вся ядом истечет.

Потому что Лиар такой… такой… Особенный! Заботливый, удивительный, замечательный.

Самый лучший.

Дни складывались в недели, приближался к концу первый месяц в рабстве, и Ани призналась себе, что счастлива в той роли, которую выбрала. Счастлива, несмотря на все сложности с родителями Лиара и участившиеся приступы слабости.

Никогда раньше она не чувствовала себя настолько любимой и нужной.

Демон ни разу не повысил на нее голос. Ни разу не ударил, и даже не толкнул. Не заставлял делать что-то откровенно мерзкое или неприятное.

И он водил ее по театрам, музеям. Покупал подарки — настолько красивые и дорогие, что сердце замирало. Не просто не запрещал, но и поощрял чтение, занятия музыкой. Целовал и ласкал, снова и снова доводя до самого пика наслаждения. А после, когда она лежала в изнеможении, не в силах пошевелиться, делился с ней силой.

Чем она могла отплатить за это? Не спорить и стараться изо всех сил сделать своего хозяина счастливым.

Если забыть о старшем поколении ди Абез, жизнь походила на ожившую сказку, а Валиар — на прекрасного принца. Заботливый, чуткий, сильный и завораживающе красивый. Ани всегда считала, что любовь — просто красивая ложь, которую придумали мужчины, чтобы было проще получить от женщин желаемое. А тут сама не заметила, как влюбилась.

Да, влюбилась. Втюрилась, пропала, шагнула в это чувство, как в бездну, плюнув на все свои мечты и планы. Утонула в зеленых, как молодая листва, глазах, в поцелуях и ласковых прикосновениях. Нарушила главную заповедь, о которой тетушка Клара не уставала напоминать будущим рабыням чуть ли не каждый день.

— Демоны берут нас к себе не ради секса, — наставляла своих “пташек” пожившая, в десятке щелоков поварившаяся, женщина. — Им нужны наши чувства. И чем сильнее эмоциональная связь между хозяином и рабыней, тем больше хозяин может забрать. Вот почему личные рабы стоят так дорого и выгорают так быстро. Если хотите сохранить хотя бы остатки души, девочки мои, не впускайте в нее демона. Он пройдет по ней, как сель и оставит лишь руины.

Ани не послушалась. Распахнула дверь, сама вынесла демону свое сердце в протянутых ладонях.

И ничуть не жалела об этом.

Никто не был с ней так заботлив и нежен. И никогда раньше она не чувствовала себя такой счастливой.

Только с ним. Так пусть берет все, что ему нужно. Не жалко.

Хотя нет… жалко. Жалко этого тепла и света. Жалко чувств — горячих, сладких, ярких. Таких сильных, что хочется рыдать от счастья. Рвущей сердце безграничной нежности, света, любви, способной согреть весь мир.

Никогда раньше Ани не чувствовала так ярко. Никогда не жила так полно — взахлеб, растворяясь в каждом взгляде, прикосновении.

Но цена за право любить демона — сама любовь.

Или нет?

Ани научилась платить по-другому.

***

Приступы сонливости у Куколки так и не прошли. Они, и участившиеся обмороки внушали все большую тревогу. Лиар даже тайком дважды возил Ани к доктору. Спасибо бабушке и деньгам, которые она, как и обещала, перевела на его счет, иначе трудно было бы объяснить родителям эти траты.

Доктор осматривал девушку. Взвешивал, делал снимок ауры, замерял энергетический потенциал и разводил руками.

— Ничего не понимаю. На уровне эмоциональной карты все прекрасно. Показатели коэффициента излучения чуть завышены, однако в меру. Не должно быть такой реакции.

— И что делать? — угрюмо спросил Лиар, пока Ани приводила себя в порядок в соседней комнате. — Может, нам вообще не…

Доктор бросил на него прозорливый взгляд поверх пенсне.

— Я бы посоветовал вернуть ее, пока не поздно. Девушка, очевидно, не приспособлена для донорства. Но вы ведь не согласитесь, господин ди Абез?

Не согласится! Лиар отчаянно замотал головой.

Вернуть Ани? Куда?! Снова в ту пошловатую комнату с подиумом, где ее будут щупать чужие грязные руки? Или в тот гадюшник на краю промзоны, из которого она сбежала?

— Не говорите ничего родителям, — попросил Лиар, за что получил еще один настороженный взгляд.

— Вы уверены, что стоит скрывать такую информацию от своих близких?

О да! Он уверен! Абсолютно. Страшно представить, что устроит маменька, если узнает. А папа…

Папа просто не поймет.

Поэтому Валиар просто старался быть осторожным. Очень-очень осторожным и сдержанным. За двоих: себя и своего демона. Даже за троих, потому что Куколка перестала его бояться. И словно утратила вместе со страхом инстинкт самосохранения. Сама приставала к нему, прижималась, целовала. И бывало, что он не выдерживал. Поддавался на ее невинные провокации. И снова корил себя, когда после близости она проваливалась в сонную одурь, оставляя его растерянным и несчастным.