Ботаники не сдаются (СИ) - Логвин Янина - Страница 12
- Предыдущая
- 12/99
- Следующая
Но прошел день, за ним второй, и я решилась.
Ужас, до чего же сложно оказалось поймать Воробышка одного! Что за манера ходить толпой, словно мы не боремся за индивидуальность, а живем на заре первобытнообщинного строя? Еще бы по парам разбились, как в детском саду — смешно! Почти измоталась, отслеживая его в коридорах и лестничных пролетах, пока наконец-то не прижала парня в углу. И где бы вы думали? Правильно, неподалеку от мужского туалета. Фррр…
Коса туго стягивала волосы, а очки «Черепашье счастье» плотно сидели на носу, когда я выскочила из-за угла, преградив Ивану путь.
— При-вет! — я постаралась, чтобы моя улыбка ослепила его так же, как улыбка доктора Ливси[16] капитана Флинта. — А вот и я!
— Э-э-э… — Воробышек оторопел и остановился.
Судя по тому, как озадаченно он уставился на мои зубы — с улыбкой я переборщила, все-таки не на приеме у дантиста. Так что пришлось яркость притушить, покашляв в кулачок: кхе-кхе!
— И кто — ты?
— Как кто? — я очень натурально удивилась. — Катя Уфимцева, конечно!
Он сошел с места, явно собираясь меня обойти, но не тут-то было. Я снова преградила ему путь.
— Слушай, разве мы знакомы?
— Ну, в некоторой степени да, — я с готовностью кивнула. — Это ты позавчера спас меня у фонтана в «Трех китах», когда я неслась на роликах, спасаясь от страшного дога, и героически принял удар на себя!
Вот теперь Воробышек остановился. Взглянул с изумлением.
— Так это была ты? Та ненормальная мартышка?! Черт! Ты же меня чуть не утопила!
Чего?! Я нахмурилась. Вот мартышкой меня еще никто не называл! Так мы, оказывается, животных не любим? Так и запишем в блокнот для анамнеза: познакомить с Сёмой!
Но на деле постаралась улыбнуться.
— Я! Прости, что убежала, но я так испугалась! — моргнула в точности, как Лялька. — Ужасно боюсь собак! Больше — только злых парней!
Одна секунда… Две… Три…
У обычных людей, встречающих в толпе незнакомое лицо, внимание на нем задерживается секунды на три, пока полностью не рассеивается. И только четвертая секунда определяет: заинтересовал ли вас человек. И вот это первое, цепкое внимание, когда человек врезается в память, зачастую вернуть невозможно. Но я не зря бежала по улице, замерзнув как сосулька, и не просто так прыгала в фонтан. Я надеялась, что наука поможет.
…Четыре.
Воробышек отсканировал мою внешность и задержал взгляд. Ему было интересно. Отлично!
…Пять. Интерес пропал.
И все же не таким уж грубияном оказался Иван, чтобы избавиться от меня. Как бы ему ни хотелось уйти, он все-таки сказал:
— Ладно. Я рад, что с тобой все в порядке, э-э…
— Катя! — я не постеснялась напомнить.
— Катя. Просто забудь все что случилось, договорились?
Он шагнул было в сторону, но снова с удивлением споткнулся об меня.
— Что за…
Но-но! Не так быстро, гарант моей карьеры ученого! Я снова широко улыбнулась, показав, что у меня и клычки имеются. Часто-часто заморгала и томно вздохнула, совсем как дамы из кино пятидесятых, и поправила на носу очки.
Воробышек пригорюнился. Даже уголок губ провис. Он что, решил, что я уже влюбилась?
— Э-э, послушай, Катя, вот это ты зря.
— А у меня для тебя сюрприз! — выпалила.
Вот с Лялькой бы в два счета сработало! Сразу бы глаза загорелись, а парня даже не проняло.
— Только не говори, что решила сообщить студенческой газете или что-то в этом духе, — предположил он и вдруг напрягся. — Что? Неужели решила?
А то!
— Ваня, не стану врать. Именно так! Я собираюсь сделать тебя героем!
— 8 —
— Ваня, не стану врать. Именно так! Я собираюсь сделать тебя героем!
Ого, как громко стукнула о подбородок челюсть, даже я вздрогнула! Или это ключи о пол грохнули?
— Меня, запикано… кем? Чего-о?
Точно! Ключи вместе с рюкзаком. Я подняла с пола чужие предметы и сунула парню в руки.
— Ну, это же здорово, Вань! Меня не каждый день спасают такие парни, как ты! Так и вижу заголовки на стенах «Воробышек — наш герой! И твое фото в фонтане в мокрой майке во весь рост. Это так романтично! У меня и знакомые в редакции есть! Ты теперь, можно сказать, мой кумир! Да наша встреча с тобой — вообще Судьба! Чувствуешь? — и снова глазками хлоп-хлоп и улыбочку, как у доктора Ливси.
Странно. Что-то на него не действует мое обаяние. Может, все дело в очках?
Ванька вдруг очнулся, напыжился, сгреб меня в охапку и встряхнул за шиворот.
— Э-э-эй, осторожнее! — возмутилась. Ты смотри, какой вспыльчивый. — Может, тебя психологу показать? Тебя случайно дог не покусал? То-то он мне сразу не понравился!
— Слушай, ты! Мелочь очкастая! — прорычал Воробышек, нависнув сверху. — Как там тебя? Уфимцева? Ты откуда взялась?! А ну топай себе, куда шла, вместе с советами! Видит она! Я тебе дам героя! Я тебе такого кумира покажу, что вся твоя романтика на корню завянет! Вместе с чувствами!
— Э-э, а как же газета? А майка, которая мокрая? — но ножки послушно затопали по полу, перебирая досточки. Ну и силища! — Ваня, а как же судьба?!
— Что-о?
Меня снова, невежливо встряхнув, развернули! Синие глаза под темными бровями сощурились, а желваки красиво натянулись.
Таракан-таракан-тараканищще!
— Еще раз о последней заикнешься, очкастик, и я из тебя самой газету сделаю! С фотографией! Исчезла с горизонта, живо! И чтобы я тебя не видел больше! Если расскажешь кому-нибудь, что на видео ты — найду, поняла?! И я тебя не спасал. Размечталась! Еще чего не хватало! — и синим сканером по фигуре — н-на! От макушки до пят. Типо: да ты себя вообще в зеркало видела?
Фу, грубиян! Еще и обзывается! А я так переживала, чтобы его не утопить. Ох, кажется, я поторопилась с оценкой в пункте номер два. Коготки обиды заскреблись в душе, но в ответ послушно закивала.
— Поняла, ага! Конечно, найдешь! Как миленький!
Видимо Воробышек все-таки почувствовал в моем ответе подвох, потому что озадаченно дернул бровью и отступил. Вскинув рюкзак на плечо, взглянул на меня, как на букашку — мелкую и противную, но явно обнаглевшую. Ну вот, а Светка говорила, что я на Ляльку похожа. Да ни капельки не похожа! Не стану больше моргать!
- Предыдущая
- 12/99
- Следующая