Жених из тихого омута (СИ) - Кармальская Елена - Страница 3

– Уже? – я отлипаю от Сашки, который, покорно вздохнув, выбирается из автомобиля.

– Через мостик перейдите, и вы у озера, – указывает рукой наша черноволосая попутчица, но я на нее даже смотреть не могу, меня колотит. Странно, мне никогда не была свойственна глупая ревность. Это действительно нелепо – ревновать женщину из-за дурацкого кошмара, порожденного моим подсознанием. Да и она же в реальности с моим женихом ни словечком не перекинулась, и он на нее не глядел. Сашка вообще довольно верный персонаж, и во флирте с кем-то за три года не был замечен. Тогда почему? Что меня грызет? Почему?

– Спасибо, что подвезли, – вежливо говорит мама. – А вам дальше куда?

– Туда, – неопределенно машет она рукой влево, куда и делает поворот асфальтированная дорога. За мостиком через небольшую речушку, больше напоминающую разлившийся ручей, начинается укатанная грунтовка.

– Большое спасибо, – благодарит и папа, подхватывая сумки.

– Пойдемте, – говорит Сашка, и я снова замираю. Не хочу! Не хочу туда идти, но как это высказать? “Мам, пап, а давайте встанем ловить попутку на обратную дорогу вместо пикника? Ну и пусть, что мы почти добрались до места, ведь это так здорово – постоять часок по жаре на пустынной дороге!”

– Река Слеза, – читает вслух табличку Сашка. – Интересно, почему ее так назвали.

– Потому что возле нее всех всегда высаживали, вот как нас, и говорили “Слезай”, – шутит папа.

– Придумал же ерунду, – спорит мама.

– Ну, может, вода прозрачная, – выдвигает вариант папа. Я смотрю вниз, но прозрачность воды далека от идеальной.

– А может, тут какое-нибудь горе случилось, – начинает взвинчиваться мама. – Слеза! Значит, кто-то плакал.

– Точно! Может, вернемся? – с надеждой подхватываю я, и тут же все останавливаются и смотрят на меня в немом изумлении.

– Ну, у меня… нехорошее предчувствие, – начинаю изворачиваться я. – И… Маркиз вот за нами бежал. Мам, ну ты сама говорила, что у кошек чутье на всякие неприятности…

Мама неожиданно светлеет лицом и заботливо подхватывает меня под руку.

– Милая, и давно ты такая нервная? – спрашивает она, умиленно блестя глазами.

– Нет, – до меня не сразу доходит.

– Не волнуйся, доченька, у меня вот ровно то же самое было. Конечно, – она пытается напустить на себя суровость, грозя пальцем Сашке, но улыбается во весь рот, – придется перенести дату свадьбы, раз уж так вышло…

– Перенести? Мама! – я наконец-то обретаю возможность говорить связно. – Ты все не так поняла. Я не беременна!

– Нет уж, доченька, – стоит на своем мама. – Поверь мне, я опытней в таких делах. Если не веришь, то на обратном пути зайдем в аптеку… Хотя, этим тестам я не доверяю, на ранних сроках они и ошибаются…

Я перевожу взгляд на папу, потом на Сашку. Так, мне срочно нужна моральная поддержка.

Мы продолжаем идти вперед до удобного спуска к озеру. Я отступаю к идущему позади Сашке за своей порцией утешения.

– Кошмар, – жалуюсь я. – Почему при упоминании беременности у мамы сразу мозги отключаются!

– А ты точно не… – начинает Сашка, но я не даю ему досказать.

– И ты туда же! Можно подумать, не помнишь, когда у меня месячные были.

– Неделю назад, – припоминает Сашка. – Кать, не бери в голову. Ты же обычно не ведешь себя так, вот она и подумала…

– Так – это как? – начинаю заводиться я. Поддержал, называется.

– Так – это странно, – поясняет Сашка.

– И что я такого странного сделала? – ворчу я.

– Ну, хотя бы это твое предчувствие, – уверенно говорит Сашка. – Мирное, тихое место, что тут может случиться? Сводку погоды я смотрел – дождя не предвидится. Озеро неглубокое, да и мы все умеем плавать.

– Не знаю, – действительно нечего возразить, но мне бы Сашкину уверенность…

Мы на месте. Никакого домика вроде того, что привиделся мне во сне, там, разумеется, нет. И слава богу, может, мое предчувствие и впрямь беспочвенно? Мы начинаем возиться со стоянкой – расстилаем на траве пледы, папа разводит костер, мама снимает процесс на фотоаппарат, а потом переключается на цветочки и виды озера, и на нас с Сашкой в обнимку.

Я отхожу к самой кромке воды. Озерная гладь подернута легкой рябью, под ногой хрустит песок и раковины улиток. Возле заросшей коряги снует несколько суетливых мальков.

– Все еще беспокоишься? – на мою талию ложится Сашкина рука.

– Уже нет, – вымученно улыбаюсь я, но любимый так проницательно смотрит в глаза, что я покаянно развожу руками, – ну да, да, а что делать?

– Посидим пару часиков, курицу съедим и свернемся, – предлагает единственный реалистичный вариант Саша. – Соврем, что ты плохо себя чувствуешь, ты же у нас беременная, помнишь? Или, хочешь, я скажу, что мне надо срочно по работе вернуться в город на денек.

– Это же тебе и вправду ехать придется, – начинаю прикидывать я.

– Ну, а я вечером изображу деловой звонок, и скажу, что ложная тревога, зря дергают по пустякам, и все отменили.

– В тебе секретный агент пропадает, – Сашкин вариант нравится мне все больше.

– Куда проще, чем тебе имитировать беременность, которая еще непонятно когда наступит, – с легкой грустинкой добавляет будущий супруг, подходя к воде и ступая в нее босыми ногами.

– Ладно, так и сделаем, – у меня с души сваливается камень. Уж каких-нибудь пару часов я выдержу…

– Ну здравствуй еще раз, – окликает меня странно знакомый голос, причем со стороны воды. Я резко поворачиваю голову и цепенею.

***

На коряге сидит, побалтывая ногами в воде, странная женщина. Ее черные распущенные волосы струятся водопадом, кончики плавают в воде как сытые, жирные пиявки. Мокрое, болотного цвета платье с рваным подолом облипает фигуру, кожа с нездоровым зеленоватым отливом. От нее до тошноты разит тиной, но я готова поклясться – это та самая женщина, которая нас подвозила!

Я дергаю головой в поисках ее спутника, но ни в воде, ни на берегу его нет. И…

– И-и-и! – визжу я, поняв, что на берегу нет никого.

Тлеет костер, стоят сумки, лежат пледы, на одном из них брошен мамин фотоаппаратик, но никаких следов моих родителей! Как будто они растворились в воздухе – на поляне никаких следов борьбы. Кошмарная незнакомка хихикает, словно наслаждаясь моим ужасом.

– Где они? – каким-то чужим, сиплым голосом говорю я, пытаясь звучать угрожающе. – Говори немедленно, а не то…

– А не то – что? – женщина запрокидывает голову и заливисто смеется.

– Пожалеешь! – неубедительно говорю я, не зная, каким образом привести угрозу в исполнение.

– Ах, как это трогательно, – продолжает издеваться она. – Любовь между мамой и дочерью! Думаешь, твоя родительница тоже бы рвала и метала, стараясь спасти тебя?

– Куда ты их спрятала? Небось твой помощничек постарался, – не обращая внимания на ее глумление пытаюсь выудить хоть крупицу информации я.

– Конечно, они у нас, – говорит эта водяная нечисть. – Все по уговору: они сами сделали все, чтобы попасть туда.

– Куда? – оторопело спрашиваю я.

– В бездушный мир, – поясняет она, словно непроходимой дуре, и показывает рукой на озерную воду.

Я, не выдержав, кидаюсь к ней – как была, прямо в кедах, и вцепляюсь в нее, пытаясь утащить из воды в отчаянной надежде, что на берегу она потеряет силу или что-нибудь в этом роде.

– Сашка, помоги! – кричу я, запоздало осознав, что мой решительный жених стоит истуканом, не говоря ни слова.

Нечисть же легко отбрасывает меня, словно плюшевую игрушку. Я мгновенно вскакиваю, вся мокрая, с перемазанной в иле юбкой, меня начинает колотить дрожь.

– Саш! – зову я, но он отвечает мне только тревожным беспомощным взглядом. – Что ты с ним сделала, болотная тварь?

– Все по уговору, – отвечает она. – Этого предателя я не заберу с собой, не бойся.

Предателя? О чем она?

– Конечно, не заберешь, потому что он уйдет со мной. И с родителями, – добавляю я твердо. – Что там за уговор?