Отражение (СИ) - Литвин Светла - Страница 5

В душе затеплилась надежда, что Марго изменилась. Я подошел к ней со спины. Она даже не поняла этого, пока я не провел рукой по шраму, она задрожала. Такой шрам мог бы зажить за два месяца, но кожа была не такая как у свежих шрамов. На секунду даже засомневался, что это Марго, ведя пальцем по шраму, дойдя до его конца наткнулся на знакомую родинку, на пояснице.

— Что это такое Марго? — спросил я холодно, готовясь к очередной выходке, еле сдерживая себя, чтоб не сорваться. Злость что все не так как я хочу, разъедала душу. Дико хотелось сделать ей больно. Так же больно, как и мне. Больные отношения, в которых я проигрывал в очередной раз.

— Я не Марго! — отчеканила она четко не смотря на дрожь тела.

Эта фраза опять заставила сорваться.

— Как же ты меня достала! — схватил ее и поволок на стол.

Секс помог хоть немного спустить пар и не убить ее на хрен. Но злость за очередное испорченное утро и испорченный завтрак и разбитые глупые надежды, не ушла совсем чтоб не трогать ее.

Натянул ее волосы. Хотел, чтоб визжала от боли, как всегда, чтоб прекратила этот цирк. Но вместо этого с глаз опять покатились молчаливые слезы.

— Больше не подойду к тебе. Пока ты не прекратишь эту игру. — прошептал ей это в лицо и швырнул на пол. Подальше от себя, еле сдерживаясь от желания тупо размозжить ей голову о каменный пол.

Позвал Диму чтоб тот увел ее обратно. Посидит взаперти без секса, тусовок и таскания по магазинам и станет как шелковая. Давно надо было так сделать. Но я глупо списывал все ее выходки на горе от потери ребенка и не возможности после этого, родить и иметь своих собственных детей вообще. И я ждал как дурак, что она придет в себя и остепенится, хотя такой сумасшедшей она была всегда. Глупость и имя ей любовь…

Ника.

Как только моя нога переступила порог комнаты в которой меня держали, я кинулась в ванну. Смывая с себя и из себя всё что на мне и во мне оставил этот псих. Меня охватил истерический страх что я могу забеременеть. Такому чудовищу только бедного дитя не хватало замучить, для полноты всей ужасной картины. В уме подсчитала когда у меня должны быть очередные месячные. По всему, сейчас как раз и выходили самые опасные дни для нежелательной беременности и если через две недели не начнутся критические дни… хотя куда ещё критичнее!? Все шуточки Ника шутишь покорила я себя. Какая то защитная реакция. Когда в 15 лет провалилась со второго этажа на первый, лазая по трухлявой заброшке с друзьями и распорола арматурной проволокой себе спину, лежала распластанная на полу и смеялась. До того комичным мне казался момент моей телепортации, перед глазами друзей.

Вылезла из ванны и разглядывала себя в отражении, словно это не я.

— Какая же ты красотка Марго! — обратилась я с иронией к своему отражению.

На коленках уже выступили огромные синяки. Синяк со скулы уполз под глаз и мелкие синяки- кровоподтеки по рукам и ногам от этих цепких Артуровских ручищ. Прелесть. Прям труп невесты.

Когда я вышла из ванны, замотавшись в ту же простынь, на столике у окна, рядом с диваном на котором я спала, стоял поднос с завтраком.

Ну слава богу, хоть не придётся подыхать мучительной голодной смертью. Сразу живот скрутило от голода и вспомнилась книга Эйно Ханске, Долгие годы. О голоде в блокадном Ленинграде. После её прочтения понимаешь что нет ни чего страшнее и мучительнее чем чувство голода и начинаешь ценить даже малое.

Я уплетала булочку, щедро смазав её сливочным маслом, ложкой!!!Видимо Артур опасается что я всё таки сбегу и нож мне был не положен, как и вилка. Хотя сомневаюсь что вилка влезла бы в замочную скважину, да и сам замок наверняка хороший и такой можно либо выломать, либо открыть родным ключом. Покончив с завтраком уставилась в окно на муравейник. Возможно это был и не он но мне хотелось так думать. Казалось что этот пригорок, единственная связь с тем миром в котором я жила последние 15 лет.

Дверь открылась и в комнату протопал амбал Дима. Узнавать их имена было так же противно, как словно проваливаешься в болотную тину и она засасывает тебя все глубже и глубже. Он молча забрал поднос и пошел обратно.

— Можно мне хотя бы книгу!? — крикнула ему в след. Он посмотрел на меня не меняясь в лице и скрылся за дверью.

Даже в психушке, болезным дают хотя бы пазлы или краски. А тут ни чего! Я здоровая девушка и сойду с ума. А может это какой то психологический эксперимент, я идеальный вариант, девушка- детдомовка, без кого бы то ни было кто мог бы меня искать. Что то типа изучения Стокгольмского синдрома? Иначе как объяснить, что даже мой шрам на всю спину не дал усомниться этому Артуру, в том что я не Марго. Я оглядела комнату. Где то тут должны быть камеры. Но ни нашла ни чего похожего.

Дверь опять открылась и на пороге стоял Артур. Даже домашняя одежда, не делала его мягче. Лицо не выражало ни чего кроме злобы. Я уставилась на него сидя на диване и поджав ноги к груди. Он же сказал что не тронет больше!? — пронеслось в моей голове.

— Какую книгу ты хочешь Марго? — спросил он, чеканя это имя.

— Я не Марго! — меня начинало уже трясти от этой фразы, ведь как только я ее произносила он сразу накидывался на меня.

Но он остался на месте и лишь повторил вопрос, не добавляя уже этого имени.

— Какую книгу ты хочешь? — устало сдаваясь спросил он.

— Смерти вопреки. Роберт Вайнтрауб. — быстренько выговорила я название книги, которая лежала дома, я успела прочесть всего пару глав.

— Сомневаюсь что такая, была даже в той библиотеке которую ты сожгла! — он захлопнул дверь и закрыв меня удалился.

Слава богу хоть сдерживает свое обещание и не прикасается ко мне.

Артур.

— Марго просит книгу. — сказал мне Дима проходя мимо меня на кухню с пустым подносом.

— Книгу? — переспросил я его не веря своим ушам.

— Да! Она спросила, “Можно мне, хотя бы книгу?” — Дима дословно пересказал ее слова.

И я хоть и обещал не прикасаться к ней и вообще не планировал даже показываться ей на глаза, решил убедиться лично и уточнить какую книгу она хочет. Может Дима что то напутал и Марго просила глянцевый журнал!?

Убедившись что Дима не ошибся, я двинулся в кабинет. Такой книги что запросила Марго в моей библиотеке, которую я восстанавливал теперь по крупицам, после пожара, точно не было. И вообще я о ней ни чего не знал. Наверно какой то второсортный роман ни о чем.

Каково же было мое удивление когда поиск выдал аннотацию к этому произведению. Реальная история двух лучших друзей- рядового британских ВВС Фрэнка Уильямса и собаки Джуди во время Второй мировой. Они пережили бомбежки и кораблекрушения, провели несколько лет в японском концлагере, поочередно спасая друг друга от смерти. Фрэнк добился для собаки статуса официальной военнопленной, а та подкармливала своего друга добытой дичью в джунглях.

Долго разглядывал обложку книги на мониторе, не веря в то, что Марго могла бы вообще, хотя бы запомнить ее название, не то чтоб ее автора. Когда ехал в книжный магазин, тогда и подумал, что не плохо бы и психиатра ей вызвать. Но с таким синяком на пол лица как то не хорошо ее представлять врачу. Решил что как только синяк сойдет и если она еще будет придуриваться то точно вызову к ней мозгаправа.

Когда вернулся в дом и принес книгу Марго, она спала. На диванчике у окна. Скрючилась словно креветка в простыне. Сначала хотел ее перенести на кровать, но тогда я бы нарушил свое обещание, проиграл бы ей. Укрыл ее одеялом и положив книгу на столик удалился.

Я пошел в свой кабинет и лег поудобнее на такой же диванчик, на котором сейчас спала Марго. Открыл такую же книгу что лежала сейчас у Марго на столике и погрузился в чтение истории о героической собаке Джуди, породы Пойнтер.

***

Ника

Я задремала на диванчике от нечего делать. Разбудил меня все тот же Дима. Он протопал в комнату с очередным подносом.

— Обед. — пробасил он.