Ава (СИ) - "Pretty Rippey" - Страница 63

— Не спеши, — строго приструнил Рид, когда рабыня попыталась сразу же встать на обе ноги, и, мягко придерживая за бедро и голень, помог ей разогнуть онемевшее колено. И только когда девушка опустила стопу на пол и нашла надежную опору, он перерезал ножом веревку у нее над головой. Волна облегчения целиком накрыла Аву, и она устало прильнула к Хозяину, вцепившись в него все еще связанными руками. Крепко удерживая ее на весу, Рид не глядя бросил нож обратно на столик и, обняв обеими руками, очень мягко и бережно опустил рабыню на пол. Она расслабленно легла прямо на паркет, и даже тугие веревки на запястьях и боль во всем теле не мешали ей наслаждаться долгожданной передышкой.

Пока она отдыхала и медленно приходила в себя, Роберт занялся ее ногой. Он снял перчатки, положил горячие ладони на ее бедро и принялся медленно и аккуратно растирать онемевшие мышцы. Прижимая связанные руки к груди, Ава млела от прикосновений Господина, от того, как приятно он массировал ее голень и ступню. Так бережно и так нежно… Но всему хорошему рано или поздно приходит конец.

Он снова связал ее, но теперь уже обе ноги вместе. Туго стянул ее щиколотки обрубком веревки и, подхватив под коленями, резко потянул Аву к себе. Она болезненно вскрикнула, когда проехалась истерзанной спиной по паркету, и не сдержала новых слез. Положив ее ноги себе на бедро, Роберт требовательно потянулся к ее рукам.

— Отдай монету, — коротко приказал он. Ава безропотно разжала онемевшие пальцы, нечаянно показав Хозяину исцарапанную до крови ладонь. Рид забрал монету и тихо хмыкнул.

— Смотрю, ты себя сама уже наказала, — едко заметил он и спрятал монету в карман брюк, а взамен достал кольцо, которое надел на указательный палец. Оно было маленьким, предназначалось для первой фаланги и выглядело как большой и острый коготь, не менее опасный, чем нож. Ава испуганно замерла. Резать саму себя было для нее нестрашно. Но незнание того, когда именно порез нанесет кто-то другой, даже любимый Хозяин, сжигало ей все нервы.

Она глубоко и судорожно задышала, когда Рид наклонился к ней ближе и провел когтем по ее боку. Она пока не чувствовала боли, но одуревшее воображение само рисовало яркие картины того, как на месте, где скользило острие, остаются кровавые следы и темно-красные нити сбегают по ее плоти на пол. Она крепко сцепила пальцы, прижала кулаки к груди и тяжело сглотнула. Она боялась, но в то же время чувствовала, как вместе со страхом внутри разливается приятное тепло. Роберт водил когтем по ее животу и талии, точно ласкал ее. Он не трогал руки, так как с ними было не так интересно и пугающе, но с удовольствием провел острием по груди. Прорезать шелк кольцо не могло, и тем не менее прикосновение поверх ткани только сильнее взволновало Аву. Она не сдержалась и шумно выдохнула, не в силах сама сказать, что именно в ней кипело сильнее — ужас или возбуждение. А коготь все двигался по ней и острым кончиком задевал проступившие сквозь ткань соски, после чего Рид устремился к лицу Авы. Он дотрагивался до ее губ и щек, водил по линии челюсти, и играл заметно дольше, чем с ее телом.

— Какое же у тебя красивое лицо, — тихо произнес он, и его низкий и глубокий голос окутывал Аву словно мех и бархат. — Я смотрю на тебя и вижу перед собой ту самую Ванду, которую описывал Мазох. Мягкие и тонкие черты в обрамлении огненных волос. Белая, как мрамор, прозрачная кожа с чарующими голубыми прожилками. Безупречный овал лица и нежный прелестный румянец. И такие обворожительные, чувственные, полные губы…

Он убрал коготь и положил руку на бедро рабыни. Острие вонзилось в мягкую плоть, но не до крови. Пока нет.

Роберт наклонился, и Ава вся сжалась и замерла от его пугающей и будоражащей близости.

— Ты такая красивая. Настоящая Венера, — нежно прошептал он. — Как же мне хочется разодрать твое лицо до самого мяса.

Коготь вошел еще глубже. Ава вздрогнула и в испуге сильнее прижала руки к груди, инстинктивно закрываясь от своего Хозяина, своего благодетеля и мучителя, но тем самым только сильнее его раззадоривая. Роберт едко усмехнулся и ласково провел свободной рукой по волосам рабыни.

— Ты настолько прекрасна, что твоя красота слепит и обманывает. Ты дурачишь людей, — все тем же ласкающим и в то же время пугающим голосом произнес он. — Поэтому мне так сильно хочется тебя изуродовать и уничтожить. С каким бы удовольствием я бы исполосовал твои щеки в кровь. Выгрыз твои губы, вырвал ноздри и разбил подбородок. Я бы выколол тебе глаза и отрезал веки, а уши прижег раскаленным железом. И лезвием исписал бы тебе весь лоб браными словами. Потому что одного, даже самого грязного и мерзкого, не хватит, чтобы в полной мере описать, насколько ты ничтожная и убогая мразь.

И на последних словах он со всей силы вонзил коготь в кожу рабыни и резко провел им по бедру, оставляя глубокую, сочащуюся кровью борозду. Ава закричала.

— Вот и все, — подвел итог Роберт и мягко улыбнулся Аве, которая рассеянно изучала перевязанную бинтом ладонь. — Не волнуйся, ранки быстро затянутся.

— Поверь, мне не впервой, — хмыкнула Хейз, обняла себя руками и устало откинулась на подлокотник дивана.

— Ты специально расцарапала свою ладонь? — поинтересовался Рид, собирая разложенные на маленьком низком столике бинты, антисептики, мази и прочие лекарства обратно в аптечку.

— Не совсем, — немного виновато ответила Ава. — Скорей машинально. Перенервничала.

— И тем не менее продержалась до конца, — похвалил ее Роберт, закрывая кожаный футляр. — Но впредь не забывай подрезать ногти перед сессией. На всякий случай.

В ответ Хейз только криво усмехнулась и, когда Рид встал с дивана, очень осторожно, стараясь не сильно тревожить спину, сползла по подлокотнику ниже и вытянула ноги. Смазанные мазью следы от ударов хлыстом ныли и болели, и длинные ранки на бедре, тщательно обработанные и заклеенные пластырем, все еще давали о себе знать, но наконец-то можно было спокойно расслабиться.

Они отдыхали после сессии на втором этаже, в маленькой гостиной, которая граничила со спальней. Здесь стоял темный кожаный диван с низкой спинкой и такое же кресло, плазма на стене и простой аскетичный квадратный столик. Небольшой и скромный закуток, чтобы спокойно поваляться вечерами перед телевизором, а потом отползти спать. Или же перевести дух и залатать раны после долгой и напряженной сессии.

Пока Роберт относил аптечку обратно в ванную, Ава задумчиво огляделась по сторонам, но не столько рассматривая интерьер вокруг, сколько думая о своем. Их встречи с Ридом, начиная с самой первой, продолжались уже около двух месяцев. Она носила ошейник и служила ему, пока шла сессия, но во все остальное время была полностью свободна. Они уже не списывалась так активно, как в первую неделю. Эйфория от нового знакомства прошла, но они все равно не теряли контакт и установили вечер вторника, чтобы встречаться, обсуждать сценарий будущей сессии, делиться идеями и просто общаться. Видеться вживую все же было приятнее, чем ограничиваться звонками и перепиской по скайпу. Но в остальном они существовали совершенно отдельно. В своей обычной жизни Ава все еще была одна и производила впечатление вполне нормального человека без каких-либо странных и пугающих пристрастий. Эмма ничего не подозревала, на работе тем более никто ни о чем не догадывался, а объяснение тому, куда она пропадала по субботам, Ава всегда могла придумать и вполне правдоподобное. Роберта Рида в ее жизни не существовало. Как и Авы Хейз в его. Только два раза в неделю, но не более того.

Сложившаяся ситуация Аву вполне устраивала. Она получала именно то, что хотела, без лишних ритуальных брачных танцев, а все остальное время сполна посвящала карьере, общению с близкими и друзьями и другим интересам. Роберт оказался прав. Она действительно быстро освоилась и с комфортом устроилась в четком жизненном распорядке, в котором было почти все, что ей нужно и никаких выматывающих обязательств. Кроме одной небольшой детали. Секса.

Чем больше она привыкала к Риду, тем сильнее ее к нему влекло. Она хотела его, как одуревшая от весны мартовская кошка, и в любой момент готова была броситься на него и сорвать к чертям одежду. Но ее дикое желание остужали два весомых факта. Во-первых, она не была уверена, что секс пойдет их своеобразным, но свободным отношениям на пользу — скорее, только навредит. И неважно то, что открытие новых границ близости может сделать их совместные сессии более разнообразными и интимными, оно могло повлечь за собой неудобные последствия. Во-вторых, Роберт в отличие от Авы к сексу никакого интереса не проявлял вовсе.