Договор на счастье (СИ) - Васина Екатерина - Страница 37

Хантер почесал подбородок: судя по всему, Талию заклинило на том, что она не может забеременеть. Причем хорошо так заклинило. Раз она бегала на анализы едва ли не каждые две недели. За бешеные деньги. И каждый раз ей выдавали одно и то же «клинически здорова».

А потом Талия погибла.

Хантер вздохнул: да уж, выглядело все довольно странно. Девушка явно любила мужа, хотела забеременеть, но почему-то не получалось. Вроде не с чего кончать жизнь самоубийством. Да и муж ее вряд ли третировал. По крайней мере физически она точно была в порядке.

А как обстояли дела с психикой?

Хантер задумчиво просвистел какой-то подслушанный недавно мотив. Пока у него складывалась такая картина: жила-была девушка, работала официанткой, делила дом с родителями и двумя братьями. А потом началась сказка: красавец-миллионер, шикарная свадьба и не менее шикарная жизнь. Плюс красивый дом для родителей и хорошая сумма на их счету. Алан оказался еще и щедрым мужем.

А теперь признайтесь, с какой радости она сиганула с балкона?

И откуда в ее крови скополамин и другие вещества? Талия не принимала лекарства, в которых могли бы содержаться подобные вещи.

Или могли? Хантер посмотрел на список выписываемых девушке лекарств. Придется проверять состав. Или попытаться узнать насчет психиатра. Может, он мог прописать ей что-то успокаивающее? А такое существует?

И вообще лучше посмотреть, что это за такие вещества. Подробнее.

Слезами делу не поможешь. Но все же Лекси не отказала себе в удовольствии и прорыдала почти полчаса. Потом слезы сами собой пошли на убыль, а притворятся плачущей не получилось. Так что Лекси постепенно перестала всхлипывать, лишь судорожно вздыхала и высмаркивалась в одноразовые платки, благо их в спальне была целая коробка.

Она очень надеялась, что от ее рева у Алана сейчас было паршивое настроение.

Кстати, непрошеный жених все же был умным. Под горячую руку не совался, сидел тихо и даже не пытался заговорить. Понял, что бесполезно. И явно ждал, пока Лекси перебеситься.

А она продолжала сидеть на полу и смотреть за окно. Тихо открылась дверь и горничная — новая — поставила поднос с завтраком, бесшумно удалилась. На «воле» опять властвовала жара и горячий ветер. Он приносил из сада запахи цветов.

Цветы…

Лекси прищурилась. Надо было писать письмо Хантеру. Благо материала для невидимых чернил было вдоволь. Вон, целый кувшинчик сливок на подносе. Осталась проблема, где ей написать письмо.

Камер, пожалуй, не наблюдалось лишь в туалете. Интересно, если она нальет стакан молока, возьмет записную книжку с ручкой и, громко рассуждая о следующей главе романа, уйдет в туалет, Алан решит, что у нее не все в порядке с головой?

Хотя какая разница?

Сказано — сделано. Стараясь не думать каким взглядом сейчас за ней наблюдают, Лекси заставила себя скинуть одеяло и натянуть джинсы с футболкой. Выглядели они уже довольно мятыми. После чего не спеша позавтракала, сидя с записной книжкой и делая вид, что пишет фразы для романа. Чувствуя при этом себя актрисой погорелого театра. Никогда Лекси не работала вот так. Обычно брала ноутбук и фразы рождались сами собой.

После завтрака, прихватив стакан сливок и записную книжку, удалилась в туалет. Где еще раз тщательно все проверила. Но нет: спрятать даже крутую видеокамеру тут не представлялось возможным.

«По крайней мере, я очень надеюсь, что Алан не офигел до такой степени, чтобы наблюдать за моим стулом».

Писать пришлось очень быстро. Ватными палочками, которые затем смывать в унитазе. Но зато через двадцать минут письмо было готова. Со стороны самый обычный лист. Который еще предстояло выдрать из записной книжки.

«В теплице есть запертое отдельно растение, если тебе интересно. Говорят — экспериментальное. Какую еще диверсию? Меня пыталась убить любовница идиота. Теперь он сидит постоянно тут. И говорит, что будет рядом даже ночью. Я вышла на тропу войны!»

Теперь надо было идти на поклон к Алану, просить, чтобы передали письмо. От одной только мысли об этом Лекси передергивало. А уж когда вспомнила совместное утро, то и вовсе поплохело.

Дура она дура. Да с ней многие бы с радостью поменялись местами. Ну а похищение наверняка показалось бы просто ее дополнительной изюминкой.

Но Лекси такого изюма за прошедшие дни переела.

Тем не менее, письмо следовало отправить. И для начала Лекси попыталась это сделать через дворецкого. Увы, тот покачал головой и крайне огорченным тоном сообщил, что и рад бы, но Алан велел ему письма не принимать. Передавать их Лекси должна лично.

У девушки чуть дернулся глаз. Но желание очутиться на свободе все же оказалось сильнее. Уточнив, где сейчас Алан, она не спеша направилась туда. Заодно глядя на себя в многочисленные зеркала. Не мешало бы переодеться и накраситься. Но Лекси молча показала сама себе фигу. Перед кем тут выпендриваться? Будет ходить так, как ей удобно.

Хотя после того, как передаст письмо, лучше все же переодеться. Лекси где-то ухитрилась посадить на джинсы пятно. А грязная одежда ее выводила из себя.

Алана она нашла в кабинете. Том самом, где они беседовали насчет старинных книг. Сейчас непрошенный жених сидел на подоконнике, у распахнутого окна, в которое врывался свежий воздух. Он пах садом и немного морем. Лекси с трудом подавила желание пихнуть Алана и проследить, как он будет падать вниз.

— Письмо, — проговорила сухо, кидая конверт на идеально чистый и гладкий стол. — Или мне уже запрещено переписываться?

— Тебе никто ничего не запрещает, — сообщил Алан. Он оторвался от книги, которую читал и теперь буквально обволакивал Лекси взглядом. А та медленно отступала к дверям, думая, насколько романтической со стороны кажется сейчас обстановка. Открытое окно, сидящий красавец в белой расстегнутой рубашке и простых летних брюках, яркая зелень и томная жара.

Бежать отсюда как можно поскорее!

— Лекси…

— Просто передай письмо.

— Передам, — согласился Алан, — а ты после обеда пойдешь со мной в одно место?

— Это куда еще? — воззрилась на него девушка, понимая, что идти с Аланом ей не хочется. Куда б он ни позвал.

— Хотел сказать «сюрприз», но вижу ты не оценишь. Просто предлагаю позднее прогуляться в оранжерею. Хочу показать тебе кое-что. Уверен — прежде такого не встречала. Думаю, тебе понравится. Может, даже ощутишь вдохновение.

— Когда ты поймешь, что не ничего от тебя не надо, кроме освобождения?

— А если пойдешь со мной, — продолжал Алан, — то я передам письмо и прослежу, чтобы оно не потерлось.

Пару секунд Лекси тупо его разглядывала, осознавая сказанное. Хороший намек, просто прекрасный, чего уж там. Ей ничего не запрещают, верно. Просто мягко подталкивают в нужном направление. А если она упрется, то тут — ай незадача — совершенно случайно то письмо потеряется, то, глядишь, кто-нибудь из друзей пострадает.

Он на что надеется? На Стокгольмский синдром?

«Не зли его. Вдруг там реально с мозгами проблема? Хотя…смог ли псих сколотить такое состояние?»

— Желаю испытать радость от понимания, что симпатичная тебе девушка соглашается идти на свидание только под гнетом шантажа.

Лекси вышла из кабинета, впиваясь ногтями в ладони. Ее просто трясло от злости. Ладно хоть высказалась. Говорить то ей не запрещали.

Она все-таки переоделась. В широкие брюки и самую бесформенную рубашку, что сумела найти в гардеробе. Стянула волосы в пучок, тщательно прилизав. И ушла к себе. Думать.

Вначале склоняясь к потопу, теперь Лекси мнение поменяла. Пожар устроить легче. Причем можно сразу в нескольких местах. Главное убедиться, что не пострадают люди.

Для этого надо пораскинуть мозгами, серьезно пораскинуть. И сделать так, чтобы на нее стали обращать как можно меньше внимания. А для этого точно не стоит делать вид, что начинает влюбляться. Тогда Алана от нее будет не оторвать.

До обеда Лекси успела перебрать массу идей по поводу пожара. Дождалась пока Алан выйдет из библиотеки и проскользнула туда. Где искать идеи насчет диверсии и пожара Лекси понятия не имела. Идеальный вариант — Интернет. Но к нем то доступа не было.