Зачистка в Аризоне - Костюченко Евгений Николаевич Краев - Страница 39
- Предыдущая
- 39/70
- Следующая
— Я знал, что они не пойдут с нами, — сказал Кардосо. — Фернандо не верит, что мы перейдем через гору. Пит ранен, а Шон не может его бросить.
— Думаете, им удастся спрятаться? — спросил Рико.
— По одиночке это легче, чем вместе со всеми. К тому же Фернандо рассчитывает, что рейнджеры пойдут за нами.
— А они пойдут?
— Конечно.
— Сволочь он, ваш Фернандо, — сказал Рико. — Я с первой минуты ему не доверял. Хорошо, что его нет с нами.
— Нет, плохо, — сказал Кирилл. — У него остался дробовик. У нас только винчестеры и «маузеры». С ними не поохотишься. А сухарей осталось мало.
— Не пропадем. Зато — все свои.
Мануэль остановился, поджидая их у границы леса. Впереди расстилался луг, зеленым ковром огибающий скальную гряду.
— Пойдем вдоль скал, — сказал он. — Пока светло, надо забраться повыше. Сверху будет видно, куда идти.
— Я думал, ты и так знаешь, куда идти, — сказал Остерман.
— Знать-то я знаю… — Мануэль сбил шляпу на затылок и вздохнул.
— Пора искать место для ночевки, — сказал майор. — Как только увидим хорошую пещеру, остановимся.
— Нам нельзя останавливаться, — возразил Илья. — Рейнджеры наверняка уже идут по нашим следам.
— Может быть. Но даже если так, они тоже остановятся и начнут разбивать лагерь, не дожидаясь темноты.
— Вот и отлично! Пусть они разбивают лагерь, варят кофе, выставляют часовых. А мы оторвемся еще дальше.
— Если мы будем спорить по каждому поводу, ничего хорошего не выйдет, — сказал майор,
— Вот и не спорьте, — ответил Остерман. — Мануэль, почему стоим? Чего ждем?
Двигаться по ровному лугу оказалось ничуть не легче, чем по лесу. Склон, огибая скалы, становился все круче, и лошади замедляли ход, осторожно переступая по скользкой траве. Когда солнце уже касалось вершин далеких гор, они увидели широкую расщелину между скал. Мануэль свернул туда и тут же вернулся. На его лице сияла улыбка:
— Это проход! Все сюда!
Действительно, расщелина, понемногу расширяясь, уходила вниз, туда, где виднелись макушки елей. Сумерки уже заливали их густой синевой, но за лесистым склоном угадывался простор долины.
— Остановимся здесь, — предложил Кардосо. — Хорошее место. Можно развести костер, его не увидят ни с какой стороны. Разве что сверху. Но выше нас только небо.
— Да, пожалуй, надо отдохнуть, — сказал Мануэль. И посмотрел на Илью.
— Внизу отдохнем, — сказал Остерман. — Я понимаю, что все устали. И мне тоже хочется есть. Но не забывайте — за нами гонятся.
— Ночью в горах не ходят. — Майор обвел всех взглядом, ожидая поддержки. — Никто не ходит, ни рейнджеры, ни индейцы. В темноте мы собьемся с пути. Тем более — в незнакомой местности.
— Но рейнджеры знают эти места, — быстро сказал Илья. — Они могут и не остановиться. Говорите, костер не будет видно? Так они найдут нас по запаху дыма. Ночью от глаз мало проку, зато уши и нос работают лучше, чем днем. И как мы можем сбиться с пути? Тут одна дорога — вниз.
Кардосо потянулся к седлу и досадливо отдернул руку:
— Черт! Моя фляжка осталась в городе… Билли, я провел в горах не один год. И знаю, что говорю. К тому же я хорошо изучил повадки наших преследователей.
Кирилл понял, что ему снова пора вмешаться.
— Дэвид, никто не сомневается, что у вас больше опыта, — сказал он. — Но опыт охотника не подходит для убегающего зверя.
— Мы не звери.
— Да. Мы слабее и глупее, чем звери. Но мы можем у них кое-чему научиться.
Кардосо еще раз оглядел всех.
— Что ж, будем учиться у зверей.
У Кирилла отлегло от сердца. Больше всего он боялся, что у майора начнется командирский зуд. Ясное дело, военный человек, привык к дисциплине, да еще знаком с тактикой… Казалось очевидным, что сейчас именно ему все должны беспрекословно подчиняться.
Но людей из каньона вывел не майор, а Илья. И продолжал вести дальше. Он не знал дороги, понятия не имел о тактике и никогда не командовал — никогда раньше. Кардосо, возможно, умел ловить преступников. А Илья с Кириллом сами были преступниками и умели удирать от таких, как майор. Видимо, Кардосо это понял без лишних объяснений. И подчинился. Великое дело — дисциплина…
Темнота навалилась, как только они вошли в лес. Лошади шли так тесно, что одна била хвостом по морде другую. Спуск становился все круче. Мануэль вел своего коня зигзагом, отчего цепочка то и дело разрывалась, и приходилось останавливаться — иначе, оторвавшись от группы, можно было и не найти ее спустя несколько минут. Наконец они остановились на небольшой поляне, залитой лунным светом.
— Два часа на отдых, — объявил Остерман. — Огонь разводить не будем, иначе потом ослепнем в темноте. Мануэль, покорми девушек.
— Располагайтесь, а я покараулю, — сказал майор.
Он накинул темное пончо поверх сюртука и отошел, мгновенно растворившись в черноте.
Девчонки сидели кружком. Они молчали, и было слышно только, как хрустят сухари.
Рико рылся в сумке и ворчал:
— Одни тряпки! Набрали всякой дряни, и никто не догадался заглянуть на кухню…
— Это не дрянь, — подал голос Мануэль. — Шелковые рубашки. Где такие найдешь? Они же вечные. Нам их хватит на всю жизнь.
— Собираешься жить вечно? — спросил Илья. — Что у нас кроме сухарей? Были же консервы,
— Наверно, они остались у Фернандо.
Рико выругался сквозь зубы и закрыл сумку.
— Вот, нашел галеты. Погрызем. А когда встанем на дневку, я раскину силки. Ничего, лес прокормит.
Кириллу не хотелось есть. Но он заставил себя разжевать каменную галету. Запил водой из фляжки. Потом вытянулся на траве, глядя в звездное небо, окруженное черными кронами елей. Чтобы не думать о том, что будет завтра, он принялся вспоминать названия созвездий. И не обнаружил в памяти ничего, кроме пары Медведиц и Стожар. Выждав еще несколько минут, он поднялся и отошел, прихватив винчестер.
Отойдя на десяток шагов, он тихонько свистнул. В ответ послышался приглушенный голос майора:
— Что случилось?
— Смена пришла. Идите ужинать.
Кардосо подошел бесшумно, как призрак.
— Все тихо. Но Билли прав, кто-то может идти за нами.
— Ничего. Оторвемся. Днем заляжем в лесу, а ночью снова двинемся.
— Понимаю. Вы хотите сыграть с рейнджерами в прятки, а они думают, что играют в догонялки. Как у нас с провиантом?
— Негусто. С виллы утащили только винтовки без патронов и ворох шелковых рубашек. И никакой еды.
— Шелковые рубашки? Незаменимая вещь на войне. Я сам видел, как такая сорочка не порвалась под ударом стрелы. Ткань вошла в рану вместе с наконечником, и его было нетрудно вытащить. Кстати, и при пулевых ранениях шелк лучше хлопка или шерсти. Он не гниет…
Кардосо замолчал. В темноте Кирилл не видел его лица, но чувствовал, что майор смотрит на него.
— Почему вы не уходите? Что-то хотели спросить?
— Да. Боюсь, что потом у нас не будет времени.
— Так спрашивайте.
«Если он спросит о Потрошителе банков, я признаюсь, — подумал Кирилл. — Наверно, майор видел наши розыскные плакаты. Отложилось в памяти, а теперь вот всплыло. Интересно, он помнит, какое вознаграждение там значилось? Я вот не помню. Надо будет у Илюхи уточнить».
— Зачем вы это сделали? Я имею в виду наш побег.
— Как зачем? Чтобы вы с Мануэлем не тратили время на руднике. У вас же были другие планы, не так ли?
— Мануэль — ваш родственник? Старый друг?
— Попробую объяснить. В Тирби мы приехали вместе, так? Разошлись по своим делам. Потом выяснилось, что нам надо уехать. Разве мы могли его бросить? Нет, не могли. Заодно и вас прихватили, очень удачно получилось.
— Я бы не спешил с такими оптимистическими оценками. И все равно — не понимаю.
— А тут и понимать нечего.
— По-моему, я даже не успел вас поблагодарить.
— Да не за что. Просто мы своих не бросаем, — сказал Кирилл. И разозлился, что майор заставил его выдать такую напыщенную фразу. — Идите ужинать. Галеты, наверно, остались со времен Колумба. Но у Рико крепкие зубы. И пока вы будете предаваться метафизическим раздумьям, от вашего ужина останутся только крошки.
- Предыдущая
- 39/70
- Следующая
