Fallout: Equestria (ЛП) - "Kkat" - Страница 49

Удержаться от порыва сделать фейсхуф было весьма непросто.

Однако Гауда, очевидно, увидела в ней что-то, внушившее ей доверие к Вельвет и искренности её слов. Грифина вернулась в нормальное сидячее положение.

— Вы действительно не в теме, не так ли? — Её лицо медленно расплылось в улыбке, что придало шраму на клюве ещё более отталкивающий вид. — Как интересно! — Она раздумывала над этим, постукивая друг об друга кончиками когтей.

— Ну и? — вывела её из раздумий Вельвет Ремеди.

Гауда откинулась назад, теперь улыбаясь пуще прежнего.

— Мистер Топаз — хозяин и глава Разбитого Копыта и прилегающих территорий.

— Бред сивой кобылы. До Утёса Разбитого Копыта ещё ой как далеко, — усмехнулся Каламити, на что Гауда закатила глаза.

— Верно. Но вы менее чем в получасе лёта до Разбитого Копыта, закрытого лагеря-каменоломни, названного в честь битвы при Разбитом Копыте.

— Лагеря-каменоломни, ну да, конечно.

Гауда стукнула себе по лицу крылом.

— Да ладно? Вы ведь не можете не знать процесс переработки камня. — Она посмотрела наши недоуменные лица и вздохнула. — В некоторых камнях скрыты самоцветы. Если у вас нет при себе единорога, который может определить, в каких они есть, а в каких нет, то, чтобы это выяснить, приходится раскалывать эти самые камни и смотреть, что внутри. Ну вы даёте, ребята, должна же была вам хотя бы одна ферма для выращивания камней попасться по пути сюда.

— Как можно выращивать камни? — подняла бровь Вельвет.

— Уф. Да запросто. Берёшь земельный удел, где была замечена повышенная вероятность нахождения в камнях самоцветов, и выращиваешь их! — Своим незнанием таких вещей мы несомненно производили на грифину негативное впечатление. Помахивая в воздухе когтем, она продолжила: — Некоторые пони даже перекатывали камни с поля на поле, чтобы повысить шансы нахождения самоцветов...

— Бессмыслица какая-то, — выпалила я, прерывая её речь. Не росли же самоцветы в камнях подобно семенам. У меня вскипал мозг.

— Наверно, эт традиция такая, — предположил Каламити. Мне от этого стало ещё хуже.

— Ну тогда это глупая традиция, — ответила я. — В камнях не будет больше самоцветов, если за ними ухаживать, держать на солнце или положить на плодородную землю.

— Ну, походу это могли быть волшебные самоцветы. То бишь, ведь они используются во многих магических артефактах. Самоцветы ещё нужны для энерго-магического оружия, они в нём фокусируют и усиливают энергию.

Я уставилась в пустоту. Во-первых, я не ожидала от Каламити таких глубоких технических познаний. Во-вторых, мне никогда раньше не приходило в голову, что самоцветы действительно могли быть волшебными.

Гауда сидела напротив нас, нетерпеливо ожидая. Я нарушила наступившее молчание, повернувшись к ней.

— Думаю, с этим мы разобрались. Пожалуйста, продолжай.

* * *

У Гауды была для нас работёнка. И она обещала за её выполнение крышечки и право свободного прохода.

Само собой, у нас сразу возникли вопросы. Первым был:

— Почему именно мы?

— Потому что вы, поняши, не местные. Вы не относитесь ни к одной из местных фракций. И благодаря этому вы можете делать то, чего не могу я, проворачивать такое, что нельзя безнаказанно совершить, работая на Мистера Топаза. — Гауда прищурилась. — Смекаете?

Я медленно кивнула.

— Мы тебе нужны, чтобы сделать что-то, чего ты не можешь сделать сама, не предав при этом Мистера Топаза.

— Но разве нанимать кого-то сделать грязную работу за тебя — не такое же предательство? — сомнительно уточнила Вельвет Ремеди.

Гауда сердито посмотрела на неё.

— Послушайте-ка сюда. Я верна только контракту и крышечкам. Именно в таком порядке. — Она обернулась и взглянула на флаг, висящий за её спиной. — Моя старая команда испытала это на собственной шкуре, когда они решили принять предложение Красного Глаза и отдать ему в рабство караван, который мы были наняты защищать. — Она снова повернулась к нам. — Когти контракты не разрывают. Даже за бочки крышечек. Они выучили этот урок, когда получили от меня по пуле в спину.

Её улыбка теперь выглядела зловеще.

— Это было делом чести.

Я не особо представляла, как можно было называть делом чести убийство своих друзей исподтишка. Как бы то ни было, эти слова Гауды породили целый ряд новых вопросов, полившихся один за другим. Гауда любезно отвечала на них, пусть и недолго.

— Красный Глаз, тот жеребец, который болтает по спрайт-ботам, он глава работорговцев?

— Да. Иронично, не так ли? Он проповедует всю эту чепуху про мир, единство, светлое будущее, а сам строит это будущее на костях сотен рабов. Не понимаю, почему же так много пони ведётся на это лицемерие.

— А грифоны не ведутся?

— Конечно, нет. У него денег не хватит на то, чтобы купить моё мнение, — поморщилась Гауда. — Не то чтобы он это предлагал. Для грифонов Единства нет. Мы для него просто наёмные крылья.

— И грифоны готовы на него работать?

— Ну да, — кажется, Гауда восприняла это как оскорбление или тупость с нашей стороны. Или тупое оскорбление. — Когти работают на любого, кто платит. На работорговцев, рейдеров, мирных жителей, караваны. Лишь бы были крышечки. Мы политикой не занимаемся и стороны не выбираем. Кроме оглашённых контрактом, конечно. У грифонов так заведено уже более двух веков. Красный Глаз это понимает. И не имеет ничего против того, чтобы пополнить свои ряды нашими наёмниками.

— Ладно, а что за "когти"?

— Когти, — похвалилась Гауда, снова повернувшись к флагу, — это лучшие наёмники в Эквестрийской Пустоши со времен, когда та ещё даже не была пустошью. — Она гордо постучала по своей броне. — И лучших наёмников вам не сыскать.

— А почему...

Но у Гауды наконец-то иссякло терпение.

— Довольно. Я вам, блять, в учителя не нанималась. Я вам работодатель. Выполните моё задание и выполните его как следует, и можете задавать мне свои вопросы, пока я буду вас провожать со своей территории.