Мир на кончиках пальцев (СИ) - "dihotomiya" - Страница 3

Пересиливая себя, она медленно подходила к кровати Драко, как можно дольше оставаясь на расстоянии, но неизбежный рубеж был преодолён, и она села на стул рядом с ним, спокойно дожидаясь его пробуждения. Разве она не знала, как он отреагирует на её появление? Прекрасно знала, но убеждала себя, что это теперь её долг.

— Так ты позволишь мне сделать это, или будешь мучиться от боли?

Драко громко вдохнул воздух, мирясь с мыслью, что придётся уступить.

— Хорошо, только не убей, — обречённо проговорил он.

— Постараюсь, — буркнула Гермиона.

Она осторожно прикоснулась к повязке, разматывая её. Она боялась взглянуть на результат его травмы, но, полностью размотав повязку, облегчённо выдохнула — такие же серые глаза, немного покрасневшие, но никаких видимых увечий.

Глаза Драко смотрели прямо перед собой, абсолютно не фокусируя лицо Гермионы, устремляясь куда-то сквозь неё. Она внимательно смотрела в его невидящие глаза, и раздражение постепенно сменялось сочувствием. Гермиона взяла новую повязку и выплеснула на неё немного тёмно-зелёного зелья, затем так же бережно приложила к глазам Драко.

— Всё, — тихо произнесла Гермиона.

— Я почувствовал, — недовольно отозвался он.

— Теперь выпей ещё это, — она протянула ему стакан с горьким отваром.

Драко нащупал её руку и принял стакан.

— Какая гадость, — отпив глоток, сказал он, — что это?

— Ещё одно обезболивающее зелье, — ответила Гермиона.

— И сколько их ещё? — допивая адский напиток до дна, поинтересовался Драко.

— Это всё, — Гермиона забрала из его рук пустой стакан и поднялась со стула.

Она сделала несколько шагов и обернулась.

Драко сидел на кровати пытаясь застегнуть пуговицы на рубашке, но у него ничего не получалось — он не мог отыскать отверстия для пуговиц и раздражённо нащупывал руками сами пуговицы.

Гермиона жалостно смотрела на Драко, ей стало больно за него.

— Давай помогу, — обратилась она к Драко.

— Отстань от меня, — раздражённо сказал Малфой, — сам справлюсь.

— Да, я вижу, как ты справляешься, — она подошла к Драко и присела на его кровать.

— Чего тебе надо, Грейнджер? — оставляя попытки застегнуть пуговицы, спросил он.

— Я просто хочу помочь, — спокойно произнесла Гермиона.

— Мне не нужна твоя помощь, — с ненавистью сказал Драко.

Она внимательно смотрела на Малфоя, а потом отвела от него взгляд и сказала:

— Знаешь, иногда просто необходимо принять человека, который старается тебе помочь, — задумчиво произнесла Гермиона.

— Только не тебя.

— Именно меня, Малфой.

— Хорошо, только быстро.

Он встал на ноги и пошатнулся, но Гермиона удержала его.

— Всё в порядке? — удерживая его за руку, спросила она.

— О, да, всё просто отлично, — саркастически проговорил Драко.

Гермиона застегнула пуговицы на его рубашке и поправила воротник.

— Теперь оставь меня, — скомандовал Малфой, — я хочу побыть один.

Она недовольно покосилась на него, но не стала спорить и ушла в кабинет медсестры.

Драко вслушивался в удаляющиеся шаги Гермионы и, услышав, как она закрыла за собой тяжёлую дверь, быстро задышал, и дал волю слезам.

Трудно привыкнуть к непроницаемой тьме, но ведь с этим можно жить.

Глава 3. Смирение

Прошло ещё несколько дней прежде, чем Драко окончательно смирился со своим новым миром.

Но было не легче находиться в полной слепоте этой новой жизни, заново учиться элементарным вещам: застёгивать пуговицы на рубашке, завязывать шнурки на ботинках, есть, попадая ложкой в тарелку. Он изо всех сил старался привыкнуть к себе новому, и благо, эти несколько дней не было ни единого посетителя около его кровати, поэтому Драко был спокоен.

Гермиона так же оставалась дежурить в больничном крыле, но больше не пересекалась с Малфоем, помогая кому угодно, но не ему. Больных с каждым днём становилось всё меньше, и они покидали палату, либо совсем уезжали из Хогвартса.

Каждый день мадам Помфри учила Гермиону чему-то новому, доверяя ей всё больше работы, а она с удовольствием бралась за новые материалы.

Но однажды, в тёплый майский день, когда на улице стояла прекрасная погода, мадам Помфри попросила её уделить своё время Драко Малфою и погулять с ним по уцелевшему саду.

Гермиона согласилась, конечно, но без особого рвения.

Драко в это время упражнялся в простых заклинаниях, направляя палочку, как ему казалось, на прикроватный столик.

— Вингардиум Левиоса, — повторял он.

Хоть проверить свой результат он не мог, но это занятие его успокаивало.

Очередной раз, взмахивая палочкой, он услышал приближающиеся шаги и сразу понял, что это Гермиона. Она подошла ещё ближе, пока Драко окончательно не стало понятно — она пришла к нему.

— Ты что-то хотела Грейнджер? — недовольно спросил парень.

— Как ты узнаёшь, что это я? — останавливаясь, поинтересовалась Гермиона.

— По шагам. Ты ходишь, словно неуклюжий эльф, — соврал Драко, поскольку ему нравилось вслушиваться в мягкие шаги Гермионы. Это было единственным, что ему в ней нравилось.

— Лучше бы я вообще не спрашивала, — пробурчала она, — мадам Помфри попросила отвести тебя в сад.

— Мне и здесь не плохо, — спокойно сказал Драко.

— Малфой, ты уже почти неделю находишься в помещении. Тебе не кажется, что мозгу нужен кислород?

— Мне достаточно кислорода.

— Я вижу. Ты же направляешь палочку на окно, — Гермиона еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться.

— Конечно, я же ничего не вижу! — раздражённо воскликнул Драко.

— Так ты идёшь или остаёшься здесь? — резко спросила Гермиона.

— Не с тобой, — решительно произнёс Драко.

Гермиона начала раздражаться, ведь нянчиться со столь ненавистным ей человеком в её планы не входило.

— Я не напрашивалась к тебе в сиделки, Малфой, но меня попросили!

— Отказалась бы!

— Хорошо, тогда жди, когда вернётся мадам Помфри, — она развернулась, чтобы уйти.

Настроение Драко было испорчено.

«Какого чёрта Грейнджер лезет ко мне со своей помощью?» — думал он.

Драко нащупал прикроватный столик и теперь был уверен, что прицелился.

— Акцио, печенье.

Печенье опустилось в его ладонь, и он улыбнулся.

Гермиона шла в комнату, где поселили Рона.

Находясь в ужасном расположении духа, она уже несколько раз пожалела, что согласилась сегодня помочь мадам Помфри. С самого утра день не задался: она споткнулась о ступеньку и набила синяк на руке, чуть не поломала свою волшебную палочку, а Малфой её окончательно добил. Теперь единственное, что могло поднять её настроение — утешения возлюбленного.

Дойдя, наконец, до его комнаты она постучала в дверь, Рон стразу впустил её внутрь и стал расспрашивать, что произошло.

— Гермиона, на тебе просто лица нет, — беспокойно сказал Рон, — что случилось?

— День сегодня какой-то… не мой, — ответила ему расстроенная Гермиона.

— Для этого и существуют парни — чтобы превращать плохие дни в самые лучшие! — он ободряюще обнял свою девушку.

— Спасибо, Рон, — сказала Гермиона, прижимаясь к нему крепче.

— Может быть, сходим, прогуляемся?

— Да, мне нужно отвлечься. — Гермиона благодарно улыбнулась Рону.

Они шли по лесной тропинке, созерцая зеленеющие деревья и согреваясь тёплым солнышком.

Гермиона вдруг вспомнила Малфоя, и снова жалость взяла верх над раздражением.

«Он ведь больше никогда не увидит, как прекрасен этот мир», — думала она, крепко сжимая руку Рона.

— О чём думаешь? — спросил он.

— О Малфое, — честно ответила Гермиона. — Он конечно далеко не ангел, но даже он не заслуживает такого.

— А мне кажется, что как раз-таки он этого заслужил, — убедительно сказал Рон. — Сама подумай, насильно ведь его никто не заставлял становиться Пожирателем. И потом, это по его вине чуть не умер Дамблдор. А если бы кто-то из Пожирателей Смерти всё-таки исполнил волю Волдеморта?

— Рон, ну, мы же не знаем всего, — задумчиво сказала она.