Директор (ЛП) - Райз Тиффани - Страница 4

Она никогда не позволяла себе мечтать или надеяться быть счастливой, по-настоящему счастливой, а не просто перестать быть несчастной. Может, в детстве, она допускала, что такие, как она, тоже могут быть счастливы. Но это было до того, как ее мать умерла от рака, когда Гвен была маленькой, а ее отец - от сердечного приступа, когда она только поступила в колледж. С Кэри она нашла стабильность, даже если не было страсти. Но затем она потеряла и его, когда тот последовал за своей мечтой. Надежность и стабильность были ее определением счастья.

Но...

А что если она будет здесь учителем? Что, если она будет прогуливаться по этим дорожкам, сидеть под тем деревом, учить такого школьника, как Лайрд, и выполнять приказы, отданные таким директором, как директор Йорк? Тогда, может быть... просто может... у нее появится надежность, стабильность и счастье.

Или может это была всего лишь очередная мечта?

Гвен покинула апартаменты директора и нашла ступеньки, которые вели вниз по лестнице. Она хотела увидеть свою машину и оценить причиненный ущерб. Но как только дошла до второго этажа, то услышала голоса в дальней комнате. Разговоры и смех. Гвен последовала за ними.

Она шла мимо закрытых дверей, которые вели в пустые классные комнаты. Был вечер. Конечно же, никого не было на занятиях. Но что-то происходило, что-то за дверью в конце коридора.

Гвен открыла дверь и ступила в сказочный лес.

Из бумаги и рождественских огней был сооружен сказочный лес. Как только она шагнула через порог, чья-то рука легла ей на плечо. Директор Йорк притянул ее к себе и приложил палец к своим губам, призывая ее к тишине. Он кивнул, и она стала наблюдать за пьесой.

В центре бумажного леса стоял темноволосый мальчик, слегка запинаясь и оглядываясь вокруг себя, словно потерялся.

- Иль я маню тебя? - спросил мальчик. - С тобою ласков? Не я ли сам твержу тебе открыто, что не люблю тебя, любить не в силах?

- Кристофер Хейс, - директор Йорк прошептал ей имя на ухо, и Гвен вздрогнула, почувствовав его дыхание на своей шее. - Когда он начал учебу здесь в Маршале, то едва выговаривал предложение целиком.

- Врожденное заикание? - поинтересовалась она.

Директор кивнул ей в ответ.

- И сейчас он играет в спектакле? - Гвен не верилось. Не только потому, что Кристофер играл в школьном спектакле, страдая заиканием, но и потому, что никто из учеников не дразнил его, когда он запинался.

Директор снова кивнул, но в этот раз, она увидела блеск гордости в его глазах и улыбку, которая грозила исчезновением нескольких морщин с его лица.

Лайрд, она сразу же узнала его рыжие волосы. Он носил скатерть как юбку поверх школьной формы. Мальчики в зале засвистели, и он закатил глаза.

- Заткнитесь! - закричал он в толпу. - Я пытаюсь здесь играть Шекспира.

Это только спровоцировало еще больше свиста и смеха.

- Я забыл свою реплику. Реплика? - позвал Лайрд.

- И потому ты мне еще милей, - выкрикнула Гвен следующие строки. - Я - как собачка. Бей меня, Деметрий, - я буду только ластиться к тебе.

В комнате воцарилась тишина. Каждая пара глаз повернулась к ней.

- Считай меня своей собачкой, - Лайрд продолжал играть. Он посмотрел в глаза Кристоферу и снова заговорил, - Бей, пинай, забрось, забудь; но лишь позволь мне, недостойной, за тобой идти.

Гвен шагнула назад в тень, и спектакль продолжился. Бок о бок с директором они смотрели представление до антракта в конце второго акта. Пока мальчики в своих костюмах и школьных формах переделывали сцену, директор Йорк вывел девушку в холл.

- Вы знаете наизусть «Сон в летнюю ночь»? - спросил он.

- Да, и Гамлета, Ричарда III, Генри V, и большинство комедий, хороших комедий.

- Вы же не актриса, нет?

Она рассмеялась, почувствовав презрение в его голосе. Почему англичане так мастерки изображали презрение?

- Всего лишь учитель, - ответила она. - Я всегда просила своих учеников играть Шекспира в спектаклях. Нельзя понять пьесу, пока не поставишь ее. Особенно Шекспира. Я не знала, что его пьесы веселые, пока в средних классах нас не повезли посмотреть «Комедию ошибок».

- Расскажите мне, - начал он, пока знакомый «рыжик» не открыл дверь и просунул свою голову в холл, и не прервал их.

- Вы ее уже приняли на работу? - спросил Лайрд. - Нам нужен новый учитель английского.

Директор Йорк повернулся и пристально посмотрел на Лайрда. Лайрд вздрогнул и поспешно удалился.

- Я говорил, - продолжил директор, - какая у вас квалификация в...

Теперь темная голова Кристофера появилась в дверях.

- Вы новый учитель английского? - спросил Кристофер, не заикнувшись ни разу.

- Да, - ответил Лайрд, встав рядом с ним в дверном проеме. - Ее имя Гвен Эшби.

- Здравствуйте, мисс Эшби, - сказал Кристофер. - Вы же не замужем, нет?

Директор Йорк ответил за нее, положив свою руку на голову Кристофера и протолкнув того в проем. Голова Лайрда просунулась за дверь.

- Вы когда-нибудь читали «Айвенго»? - спросил Лайрд.

- Боюсь, что нет.

- О, слава Богу, - Лайрд вздохнул с огромным облегчением. Он указал кончиком пальца на директора. - Он заставил нас прочитать его шесть раз.

Директор посмотрел на Лайрда так строго, что тот весь съежился.

- Больше не надо «Айвенго», пожалуйста, - произнес он, исчезнув за дверью.

- У вас очень интересные ученики, - отметила Гвен. - Они мне нравятся.

- Мне нет.

- Вы лжете, - послышался голос Лайрда из-за двери.

Директор Йорк посмотрел в потолок поверх очков.

- В Америке по-прежнему нелегально убивать студентов? - спросил он.

- Боюсь, что да?

- Значит, придется рискнуть. Пройдемте в мой кабинет, мисс Эшби.

- Хорошо, я пойду. Спасибо, что спросили.

Его бровь взметнулась вверх.

- Я предпочла, что бы вы меня попросили, вместо того, чтобы приказывать.

- Но вы идете в мой кабинет.

- Да, раз вы так вежливо попросили.

Он посмотрел на нее, развернулся и зашагал по коридору.

Она знала, директор ожидал, что она последует за ним, поэтому Гвен приостановилась, посчитала до трех и только потом пошла за ним. Солнце уже опускалось, но еще не полностью зашло, и длинные косые лучи заливали здание школы золотым светом сквозь окна, освещая все вокруг. Полы, стены и окна выглядели, словно были в огне, в ярких солнечных лучах, впереди нее, директор отбрасывал длинную тень, на которую она наступила, когда он повел девушку вверх по винтовой лестнице.

Они пришли в комнату, которая, вероятно, и была офисом директора Йорка. У него был огромный письменный стол, кожаное кресло, и окна позади него, позволяющие видеть сверху его школу. И книги, так много книг в его кабинете. Томики в кожаном переплете заполняли каждую свободную полку. Ни одного бумажного. Этот мужчина очень серьезно относился к своей библиотеке.

Он указал на кресло перед столом, и она присела. Директор занял свое место в высоком кожаном кресле, скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на Гвен.

- Вам здесь не понравится, - произнес он. - Я настоятельно рекомендую покинуть это место.

- Вы так все собеседования начинаете?

- Да.

- Это как сцена из «Бойцовского клуба», где вы говорите мне уйти, и я получаю работу, только если остаюсь?

- Сцена откуда?

- «Бойцовский клуб»? Фильм? Видели когда-нибудь?

- Я занятой человек, мисс Эшби. Я не трачу свое время на поверхностные развлечения.

- Тогда я отрекомендую свою кандидатуру как полагается. Послушайте, мистер Йорк, я...

Он поднял руку, останавливая ее.

- Я понимаю, что вы в поисках работы, и я уважаю это, - произнес он. - Но для того, чтобы быть учителем здесь, необходимо очень многим пожертвовать. Я покинул свой дом много лет назад и никогда не возвращался. Ученики находятся здесь круглый год. Соответственно и работаем мы круглый год. Здесь в школе есть все, что нам необходимо, и мы очень редко покидаем эти владения. От вас потребуется посвятить себя полностью этой школе так, как это сделали мы. Какая бы жизнь ни была у вас за стенами этой школы, ее придется бросить ради того, чтобы остаться здесь.