Офицер. Слово чести (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 34

До появления моих казаков, что сообщили, германцы вот-вот будут, я не только статью накидал, но и написал начало боевых действий моей пулемётной полукоманды. Да, я вёл журнал. Самих казаков с их карабинами со снайперскими прицелами я отправил в сторону, пусть позиции выбирают. Их задача максимально быстро и точно выбить офицерский состав в той части что шла к Калишу. Ну и вскоре действительно всадники появились, чуть больше сотни, что вполне беспечно и скоро на рысях проследовали по дороге к городу, скрывшись на окраинах. Я за тылы не опасался, маскировка со всех сторон, и те вряд ли нас обнаружит. Если только кто им сообщит о нас в городе, наблюдая оборудование позиций, неприятно, но возможно. Сама разведка отойти нам не помешает, мы просто город окраиной обойдём, и дальше двинемся, где тылы находятся. А впереди уже была видна длинная пехотная змея колонны. Шли с развёрнутым знаменем. Хм, а может сработать.

Наклонившись я негромко приказал командиру расчёта, стоявшего рядом «Максима»:

— Головную часть берёшь на себя. Видишь знамя?

— Так точно, ваше благородие.

— Уничтожишь тех, кто его несёт и всех, кто попытается к нему подобраться. Попытаемся его захватить и унести.

— Это позор любой воинской части, — улыбнулся тот и с прищуром посмотрел в сторону пехотной колонны, прикидывая как работать, после чего что-то зашептал наводчику за пулемётом.

А вот в городе похоже наши не все ушли, стояла стрельба. Неужели кто-то оборону держит? Странно, на слух бьют германские карабины, основное оружие у германской армии. У винтовки «Мосина» звук чуть звонче, это различимо. Или это драгуны в городе зверствуют? Зная германцев и их к нам отношение, вполне такое возможно. Я лично допускал. Стрельба и не думала стихать, но пехотинцы не обращали на это внимания и колонна продолжала движение. От города к ним проскакал всадник, видимо посыльный, сообщить что в городе никого нет. А дальше, когда колонна приблизилась, приказа открывать огонь я пока ещё не отдавал, ожидал чтобы поближе подошли, сделал пару снимков, для истории, и поднял руку, отчего все командиры расчётов напряглись. Сейчас, вот-вот. Тут дело тоже опасное, близко пехоту подпускать опасно, пулемётов у меня мало, было бы штук двадцать станковых, я бы эту колонну на ноль помножил, а с тем что есть, только потрепать и обратить в бегство. На мой взгляд и этого много. Наконец моя рука опала и заговорили восемь пулемётов. Я не скажу, что в упор, до колонны метров сто пятьдесят было, но опустошения в рядах те нанесли чудовищные. Согласно приказу, один станковый «Максим» бил по голове колонны, как раз прореживал тех что у знамени были, знаменосец уже упал пробитый пулями, второй по центру колонны, третий пулемёт по концу. Увидят орудия, стрелять по расчётам и повозкам с боеприпасами, чтобы вызвать детонацию, а обоз тут был, хотя и двигался в конце, на границе дальности моих станкачей. Задача ручных стрелять по крупным группам солдат, обескровливая их, и вот так пулемёты активно стреляли. Ручные затихали, быстро переряжались, и продолжали, а станковые строчили длинными очередями. Торопясь собрать максимально возможную кровавую жатву, пока пехота находилась в колонне. Зачастую пули прошивали сразу трёх, а то и четырёх солдат, мощности хватало. Это конечно не германские разрывные, выпускаемые с трёх «Мадсенов», которые настоящие опустошения наносили в рядах, но тоже неплохо.

Германцы, не ожидавшие такого гостеприимства, да ещё настолько убийственного и практически в упор, начали впадать в панику и разбегаться, подаваться назад, образовалось свалка, и тут «Максимы» перезарядившись, снова заработали, продолжая собирать урожай. «Мадсены» и так работали пока патроны есть, и подносчики торопливо снаряжали опустошённые магазины, чтобы расчёты могли вести огонь без перерывов. Патронов германских у нас не так и много, но лично я сомневаюсь, что мы тут сможем собрать боеприпасы для них, слишком германцев много, не дадут, потери понесём. Те два пулемёта что должны держать тылы, тоже по колонне били, я хотел нанести первым ударом максимальные потери, просто у них там солдаты следили за тылами, и как из города на рысях начали выметаться всадники, пулемёты перекинули назад, и те застрочили, сшибая всадников и валя коней. Я даже приказал развернуть станковый пулемёт рядом с собой, чтобы тот поддержал ручники. Всадников всё же много, и они представляли нешуточную опасность, но под огнём трёх пулемётов, выжившие, едва ли тридцать драгун, ушли обратно в город, остальные остались лежать кучками на открытом поле. Виднелись раненые лошади, что бились на траве, кто-то шевелился из всадников, видимо раненые, а пулемёты были развёрнуты и снова застрочили по колонне. Сделав снимок как расчёт рядом ведёт огонь, а потом и самой дороги, понял, что пора.

Подав сигнал, я пронаблюдал как пролётки покинули укрытие, и направились к холму. Порядки германцев были расстроены и дезориентированы. Атаковать холм те и не думали, пытались стрелять из своих пулемётов, но с этим не сложилось, тут также поработали казаки. У них не только приказ всех офицеров, что они увидят, уничтожать снайперским прицельным огнём, но и по любому, кто пытается командовать солдатами или отдавать приказы. Вот и по расчётам пулемётов те отстрелялись, оттого германцы и не помышляли о том, чтобы атаковать, у них одна мысль была, спрятаться от этого губительного огня, но укрытий тут не было, оставалось или бежать, или притворится мёртвым на дороге. Раненых там тоже хватало. Меньше всего их было в тех местах, где «Мадсены» под германский патрон работали. Разрывные патроны — это вещь. Помнится, в моей истории подобной войны, на Западном фронте германцам было запрещено их применять. А вот на Восточном, против нас, легко. Твари. Получите своё обратно.

Расчёты становых пулемётов прекратили огонь и покатили их вниз к пролёткам. Всё же это довольно тяжёлые машинки. Сейчас пышущие жаром, хорошо от перегрева пулями плеваться не начали. А вот расчёты ручных пулемётов отходить пока не спешили, прикрывали, и короткими прицельными очередями давали отходившим германцам понять, что мы ещё на месте. А уходить нужно быстро, артиллеристы, как я вижу, орудия разворачивали. Сам я тоже рванул к пролёткам. Отвязав Ворона от задка, вскочил на коня и понёсся вверх по склону, там вниз, где подскакав к дороге и телам германцев, парни меня прикрывали, соскочив, схватил знамя, и снова взлетев в седло, галопом рванул прочь. Гнал зигзагами. А ручные пулемёты как будто взбесились, палили длинными очередями, да и вокруг меня пули свистели, но я ушёл за холм. Осмотрев себя, в двух местах форма прострелена, у Ворона длинная царапина касательного ранения на бабке, но мы остались целыми. Полковой стяг германской части, я передал Скопову, он ближе стоял, что бережно его принял, и велел снять с древка и сохранить. Тут и расчёты ручных пулемётов подбежали, так что мы поспешили покинуть позиции, обходя город, а холм накрыли разрывы снарядов. При обходе нас и нагнали казаки, каждый вёл по три коня за собой, видать драгунских собрали. Да и карабинов и подсумков хватало. Это хорошо, как мне доложили, патронов к германским пулемётам у нас осталось едва по магазину. И так небольшой запас весь расстреляли, а тут хоть пополнить можно будет. Наверняка в поклажах лошадей патроны имеются. Вон сумки как набиты. Только с казаками этот вопрос нужно решить. Они не мои солдаты, а это их трофеи, так что буду выкупать. Ничего, ситуация нормальная, поторгуемся.

Обойдя город, мы вернулись на дорогу, кстати не пустую, по ней беженцы тянулись, мало, но они были. Потом свернули с дороги, три километра проехали и вот она, роща, где находился наш обоз. Нас уже ждали, тут все были, включая тех, кто на склады ездили. Оживились при нашем появлении, Крапивин торопливо считал, все ли вернулись. Пока солдаты занимались вооружением, пулемёты остыли и их можно почистить, ленты снарядить, обозники расспрашивали что и как было, звуки боя до них донеслись, канонада, так что описывали те им наши приключения. Но это так для меня, фоном прошло. Пока мы двигались, я расспросил дядьку по их действиям. Тот сообщил что уничтожил двенадцать офицеров, трёх артиллеристов и расчёт пулемёта, у Егора результаты не хуже. Хорошо повевали, потери германцев, не меньше двух, а то и трёх рот. Фактически мы целый батальон уничтожили. Если бы было больше пулемётов, потери у германцев были бы просто огромные, но станковых у меня всего три, нам бы их побольше. Сам обед был готов и пока помощник кашевара встав на раздачу занимался этим, я выставил наблюдателей, чтобы нас в врасплох не застали и так расставив тачанки, чтобы те держали и дорогу, и поле. Только после этого мы пообедали. Кстати, мой денщик уже нашёл ездового что у нас лошадьми занимался, лечением тоже, и тот осмотрев рану Ворона, смазал её какой-то чёрной мазью сильно пахнущую дёгтем, и посоветовал пока не напрягать коня. Пришлось Ворона оставлять привязанным к задку пролётки, а седло перекидывать на второго коня. Тот мной тоже неплохо объезжен, норов знаю, хороший конь, единственный минус, выстрелов боится, пугается. Ворон к этому более терпим. Ещё переодеться надо, сменить форму и отдать на починку денщику. Ну и переоделся.