Синтраж. Том 1 (СИ) - "Гарсиа Икиру Сет" - Страница 80

— Поздравляю, — неделей ранее не без сарказма говорил ему наставник, — ты наконец-то готов к настоящим тренировкам.

Кислая мина ученика лучше любого ответа передаёт мысли несчастного по поводу «настоящих тренировок».

— Не бойся, — спешит успокоить учитель, — это не значит увеличение нагрузки, это совсем другое кино…

Мальчишка падал. Падал неправильно, некрасиво — совсем не так, как было надо. Чувство падения, подобно когтистой лапе хватает внутренний стержень и выдирает его с корнями. В какой-то момент безумного кружения ученик понимает, что обмочился. У него так и не получается разомкнуть веки, не по своей воле.

«Не бойся, я радом, — почему-то над ухом звучит спокойный голос наставника. — Расслабься».

Чудесным образом спокойствие сказанных слов помогают мальчишке совершить требуемое. Никто ему не поможет. Всё пустое. И он тоже пуст. Успокоиться. Превратить водоворот падения в спокойствие полёта.

«Хорошо. А теперь — открой глаза».

И мальчишка открывает глаза, чтобы лицезреть размытую картину проносящихся перед ним корней и уступов…

— Не скажу, что это будет просто, — наставник всё так же увещевал наставляемого несколько дней назад. — И слишком опасным это не назову, но, без сомнения, результат будет стоить всех затраченных усилий.

Падение продолжалось. Ветер свистел в ушах, безуспешно стараясь заглушить слова учителя. Ветер резал глаза, мешая разглядеть детали проносящейся рядом скалы. Но не ветер был главной проблемой падающего мальчишки. Главной проблемой оставался страх. Он сковывал. Он забирал силу. Забирал последние крупицы уверенности. Сжигал оставшиеся шансы на успех.

«Сконцентрируйся! Ты должен увидеть шанс на спасение! Сейчас твоё тело движимо единой целью — выжить. Ощути это, используй это. Узри тот самый момент и схвати свой шанс на выживание!»

Мальчишка кричит, заглушая всё: и свист ветра, и слова учителя, и самого себя. Он дёрнулся, в безумной попытке схватить один из пролетающих рядом корней. Один из многих, в бесконечной череде многочисленных узоров скалы. Корень, что замедлит падение, что спасёт ему жизнь…

Слишком медленно — пальцы отскакивают после мимолётного соприкосновения с извилистым древком, пальцы не справились, и сейчас они горят болью и обидой. Это было слишком медленно. Слишком слабо. Провал.

— Ты, вероятно, мог слышать, что в моменты смертельной опасности люди способны на невероятные вещи. Ну так вот, для того, чтобы ускорить твой рост и пробудить все твои силы, мы организуем тебе момент смертельной опасности. Ты должен будешь задействовать все свои чувства, довести свою концентрацию до предела и выйти на новый уровень взаимодействия со своим телом. Мы не будем спешить, чтобы снизить степень угрозы и позволить тебе адаптироваться к изменениям. Тем не менее, ты должен будешь приложить максимум усилий, иначе всё закончиться очень плачевно… вплоть до твоей смерти…

Он не смог. Секундная иллюзия контроля растворилась в вихре возобновляющегося падения. Мальчишка больше не слышал голоса учителя. Он чувствовал близящийся конец, неизбежность смерти. Страх сменился ужасом, и ученик закричал. Закричал так сильно, что всё вокруг потемнело.

Мальчишка кричал, сидя в полумраке одной из комнат тренировочного корабля. Он кричал до тех пор, пока не понял, что уже не падает. Тошнота, липкость холодного пота, запах мочи. Давненько худший из учеников не чувствовал себя так погано. Ещё и комментарии от разумной программы не заставили себя ждать, что никак не улучшало ситуацию.

«Что ж, по крайней мере в этот раз ты попытался схватиться за корень… Гм… Видимо ты считаешь, что твоя рука выдержит такое напряжение. Ещё раз повторяю: ты не должен дословно воспринимать мои слова. Я не буквально выражался. Хотя по скорости ты почти подстроился. Это уже на шаг ближе к успеху. Следующую симуляцию проведём через три дня — к тому времени сделай акцент на насильственный медитативный ток. В момент следующего прыжка постарайся увеличить предельную концентрацию и восприятие. Я хочу, чтобы твой мозг замедлил восприятие падения, тогда ты сможешь перейти к следующему шагу. А пока можешь отдохнуть. И помни: пробежка перед сном — лучшее средство от кошмаров после симуляции…»

«Меня зовут Заа Соул Ингибо. И я хочу, чтобы вы поверили во всё, что я вам сейчас скажу, потому что от этого зависит не только моя жизнь, но и жизни тысяч людей. Мне уже более сорока лет и я инфант. Я прожил одну пятую от нормы человеческой жизни, но моё тело не взрослеет. Я не знаю, обратим ли этот процесс, не знаю, сколько мне осталось жить, но одно я знаю точно: я выродок, искусственно выведенное гуманоидное оружие, продукт эксперимента, пилюльный телепат, не более.

И именно поэтому у меня есть враги: организация, что создала меня и не один год вынуждавшая меня скрываться. Они сильны, и чтобы противостоять им мне нужно было чудовище позубастее. Наверное, именно поэтому, скрываясь на одной из заброшенных колоний, представлявшую собой свалку человечества я и позволил работорговцам себя схватить. Я бы мог уйти без труда, подчинив, усыпив или даже убив сборщиков людской массы. Но я решил остаться. Решил, что союз работорговцев именно та сила, которая мне необходима. Сила, у которой есть средства, ресурсы и достаточно пушечного мяса.

Будучи рабом на самом деле именно я держал в рабстве своих хозяев. А они этого даже не понимали. Я сканировал их память, узнавал нужное мне имя и внушал отдать меня новому хозяину, у которого было больше власти в этом преступном сообществе. Не помню, скольких хозяев я сменил, но чем ближе я подбирался к вершине, тем опасней становилось исполнение моего плана. У некоторых лидеров союза была достаточно сильная и опытная охрана, способная распознать и противостоять кому-то вроде меня, поэтому приходилось действовать всё осторожнее и осторожнее, выполняя функции наравне с другими рабами.

В роли домашнего питомца было сложно оказаться с хозяином наедине — мне оставалось только дожидаться когда мы останемся одни и затем вывернуть его сознание наизнанку. Помню, как под влиянием паранойи я пел или делал массаж моему владельцу, чтобы возможные наблюдатели не заподозрили во мне того, кто я есть… Возможно, это было и не нужно: никто не видел в ребёнке угрозу…

Это продолжалось, пока я не попал к одному из самых влиятельных членов союза работорговцев. Пока на одной из встреч я не встретился взглядом с Юри Грекхемом. Уже тогда я был наслышан о его влиянии и, не колеблясь, внедрил ему желание заполучить в свою собственность меня. Оставалось только приказать предыдущему владельцу преподнести меня в качестве подарка — и вот уже я стал ручным питомцем барона работорговли.

Никогда ещё я не был в таком напряжении, никогда мне не приходилось использовать свои способности в таком количестве, как при достижении моей цели. Но зато когда я добрался до вершины одного из самых опасных преступных сообществ, я уже был способен держать человека под постоянным контролем. Мне удалось залезть в голову Юри и даже подчинить его себе…

Полагаю, факт того, что я не естественный телепат, а всего лишь плод больного опыта не позволило никому выявить во мне оного. Более того, никто не подозревал о моём истинном возрасте, все видели во мне ребёнка, а дети-телепаты не способны на сильное воздействие. Весьма иронично, что мой инфантилизм сыграл мне на руку…

С того момента, как барон попал в мои сети, он перестал существовать. Под видом живой игрушки я всюду следовал за ним, считывал его память, мысли его бизнес партнёров и делал за него ход. В его окружении довольно быстро привыкли к новой причуде таскать за собой мальчишку-оборвыша, к тому же он всегда был слаб к театральным жестам. Поэтому единственной моей проблемой стало время: время было способно показать всем, что я не взрослею, и это могло вызвать подозрения. А подозрения мне были ни к чему.