Синтраж. Том 1 (СИ) - "Гарсиа Икиру Сет" - Страница 44

Вот уже «чёрная лошадка» Ума Алактум донимает разговорами кросс-хантера Куна Антиса, и никто из присутствующих не может отрицать, что с радостью посмотрел бы на их бой. Кун опрокидывает очередной бокал, и участники поражаются, как он ещё не свалился под стойку.

Вот хитрец Уру Ичи, таки в последнем отборе сделавший ставку на ненавистного ему монаха (благодаря чему и дошёл до турнира), мирится с бывшим офицером космического дозора Диласом, говоря, что недооценил его талантов. Вот охотник за головами Сезаул пытается рассмешить Фина Лехца, осыпая того никому не понятными шутками. И мрачный Гис Шимута, потягивающий сидр, якобы слушая истории наёмников. И многие-многие другие, кто удосужился пройти отбор.

А в углу отдалённо от всех разместились трое: невысокий рыжеволосый мужчина, хрупкая на первый взгляд женщина и высокий добродушный бородач. Судьи в привычной для них манере вели спор, попутно присматривая за «детишками»: мало ли, участники решат поубивать друг друга раньше времени.

Охмелевшие офицеры нобилити раз за разом пытались доказать друг другу обратное. Девушка твердила, что глава союза боевых искусств не может быть учителем рыжеволосого, потому как он его ничему не учил, а скандалист, в свою очередь, утверждал, что это и был его путь обучения, мол, должен был научиться всему сам, и главное, что мастер назвал его своим учеником. Бесконечно длинный спор. Бесконечно длинный вечер. И никто, ну или почти никто из опьяневших участников не заметил, что монах, хитро покручивая свою длинную косу, за весь вечер не пригубил ни одного напитка…

009

«Доброго времени суток. Знаю, не меня Вы ожидали увидеть, но один наш назойливый знакомый-таки уговорил меня занять место на его сеансе. Заставил прийти сюда, тем самым спасая, ха-ха, мне жизнь, возвращая, ха, меня в норму. Только вот он сам не знает, что творит, не знает, что меня не нужно спасать, и помогать мне есть наибольшая глупость, на которую он способен. Я видел где-то глубоко внутри его взгляда до боли знакомые мне хищнические нотки, видел желание узнать, кто сильнее и кто выйдет победителем. Его ли это наивность или безумие, но если придётся — я без колебаний его убью. Моя рука не дрогнет, не сохранит его жизнь. Просто я больше не умею оставлять в живых, разучился много лет назад…

Знаете , я не думал, что останусь здесь дольше первого моего слова. Но остался. Потому что вы не дрогнули, не сменили свой взгляд, когда услышали мой сиплый хрип, что заставляет людей пятиться. Сотни световых лет могут разделять нас, но я почти чувствую излучаемую вами доброту. Это непривычная мне сила, ужасающая при определённых условиях. Да, вас любят все, и каждый любит вас по-своему. Но настоящая ли это любовь, знаете только Вы…

…Я был счастлив на нашей небольшой колонии, нам не нужны были технологии, чтобы чувствовать себя комфортно. Не нужна была помощь и внимание других людей. Не нужна… Я был прирождённым хантером, и дикий мир звал меня, как не звал никого другого. Так я думал. Так думает каждый, кому суждено стать хантером. Я чувствовал лес, понимал животных, и, как мне кажется, они понимали меня…

В день инициализации я вышел на поляну страха и ждал своего зверя, ждал . Свою суть воплоти… Не знаю, сколько прошло времени, но он пришёл. Королевский ягуар. Он был прекрасен… и ужасен. Он медленно приближался ко мне, а я не мог изгнать из себя страх. Я был на грани провала, на грани того, что стану пищей столь прекрасного хищника. Но именно его величие меня и спасло: когда он подошёл ближе, совершенство зверя затмило его смертоносную суть. Я посмотрел в кошачьи глаза и растворился в собственном отражении. Мы сидели друг напротив друга и были как части единого целого.

В тот день родилась моя звериная суть.

Совершенная гармония, что обычный человек не способен ощутить, не способен понять и принять…

На рассвете зверь ушёл, так и не приблизившись ко мне ближе вытянутой руки. А я вернулся в город, получив звание хантера, получив жизнь, о которой я всегда мечтал. Я стал неотъемлемой частью животного мира: охотой на виды и больных особей поддерживал экосистему в равновесии, проводил экскурсии для туристов и устраивал им преследование разрешённой добычи. Мне больше ничего и не было нужно. Но я оказался нужен кому-то ещё…

Я был способен учуять засаду, даже не напрягаясь, но не смог, не был готов к технологиям внешнего мира . Больше я такой ошибки не допускал…

Двенадцать человек, мало-мальски похожих на воинов, были выдернуты из моего мира и переброшены в мир человеческой жестокости. Были похищены для становления рабами, игрушками в руках богачей. О, этот безумный мир… Мир абсолютной дисгармонии душил нас своей реальностью, но даже это не стало самым худшим из испытаний.

Я стал питомцем одного из самых жестоких людей мира. Но даже в этом мне повезло: со мной был продан старик Арик, уважаемый кросс-вариор, наставник сотен достойнейших воинов моей родины. И он готовил меня к первому бою. Учил использовать мои навыки хантера для убийства людей. Моя суть ломалась раз за разом, но он собирал меня воедино. И каждый раз, вспоминая те дни, я готов разрыдаться, но я не могу, не умею… Больше не умею…

Первый бой на подпольной арене был самым сложным. Не потому что я ещё был недостаточно силён, не потому что боялся использовать свою суть для убийства себе подобного. Просто моим оппонентом оказался наставник Арик — последний хороший человек, которого я встречал на своём веку. Даже когда он показал мне свою жестокую суть вариора , кромсая меня тупыми клинками, я чувствовал его истинное чувство к несчастному юноше-оппоненту. Моя кровь заливала арену, а я не мог ранить стрика, хотя старался, очень старался. А он всё меня не добивал, ждал, верил в меня. И я это сделал… Я вспорол ему живот, на секунду поддавшись своей сути ягуара. А он не отклонил атаку, не стал уклоняться… хотя мог… просто позволил себя убить, чтобы молодой хантер мог жить дальше…

Вечная благодарность лучшему вариору…

Хочешь, чтобы я продолжил? Ха-ха, ты же не можешь отказаться…

Следующие годы я помню смутно. Моя суть менялась с каждым убитым мною противником. Я уже не был хантером, но и до звания вариор мне было далеко. Гибрид двух культурных особенностей моего народа, чудовище, подлежащее немедленному уничтожению, зверь в клетке, выпускаемый на арену смерти. Вот кем я стал, насильственно заставляя свой дух ягуара убивать ради убийства. Я утратил гармонию навсегда и поначалу думал о смерти. Как и многие другие. И как многим другим , нам объяснили, что если мы не будем стараться — наши родные умрут вместе с нами. И были примеры подобного исхода, и только те, кто сходил с ума, погибали без борьбы. Но я не сдавался по другой причине: большую часть безумия поглощал мой зверь, благодаря чему я и не свихнулся — все потребности охотника я перевёл на одну единственную цель.

Добыча в виде человека есть запрещенная тема для любого последователя ханта, но в тот миг я уже не был полноценным хантером, и зверь во мне начал преследование особи по имени Юри Грекхем в абсолютно естественном желании разорвать ему глотку. Ему, и всему его прайду, безмерно поглощающему человеческие жизни. До боли изъезженная тема мести, не правда ли? Борьба с союзом работорговцев, как занятие бессмысленное и заведомо обречённое на провал — сюжеты прошлого века. Зато звучит так благородно, и мало кто тебя осудит в твоём стремлении. А на самом деле я просто расширил границы моей арены и увеличил количество моих жертв.

Уж не знаю, чем нас там кормили, но мы начинали испытывать удовольствие от происходящего. Каждый убитый был глотком свежего воздуха. Каждая победа делала нас сильнее. Каждая похвала «хозяина» погружала нас в нирвану. Это было ужасно. Но тогда я этого не понимал. К тому времени как меня перестали травить, я уже стал полноценным гибридом, зависящим от убийств. Я даже не знаю , скольких я убил. Не знаю, кем они были. Заслужили ли они такой судьбы. Я даже не уверен, что не убивал своих соплеменников… Только какофония из запахов, шума и боли…