Трилогия о королевском убийце - Хобб Робин - Страница 33

— Все хорошо, — сказал я ласково и немного нагнулся, хотя на самом деле был не настолько выше дурака. Я тихо поманил его открытой ладонью: — Пойдем, пойдем. Я покажу тебе дорогу домой. Хорошо? Не бойся.

Шут вдруг резко опустил руки. Он поднял голову и закатил глаза к небу. Потом пристально посмотрел на меня и выпятил губы, как будто хотел плюнуть.

— Пойдем, — снова поманил я его.

— Нет, — сказал он совершенно отчетливо раздраженным голосом, — слушай меня, ты, дубина. Фитц сало припас. Псаспас.

— Что? — спросил я испуганно.

— Я сказал, — произнес он, тщательно выговаривая слова. — Фитц сала запас. Припас как раз. Псаспас. — Он поклонился, повернулся и пошел прочь от меня по дороге.

— Подожди! — требовательно крикнул я.

Уши мои покраснели от смущения. Как можно вежливо объяснить кому-то, что многие годы вы считали его не только шутом, но и слабоумным? Я не мог. И потому спросил:

— Что значат все эти спазапасы? Ты издеваешься надо мной?

— Едва ли. — Он обернулся ко мне и сказал: — Фитц сала как раз припас. Пса Фитц спас. Это послание, я думаю. Призыв к важному действию. Поскольку ты единственный, кого я знаю, кто терпит, чтобы его называли Фитцем, я думаю, это для тебя. Что касается того, что это значит, откуда я могу знать? Я шут, а не толкователь снов. До свидания. — Он снова отвернулся от меня, но на этот раз не пошел по дороге, а свернул в гущу кустарника.

Я поспешил за ним, но, когда дошел до того места, где он скрылся, шута уже не было. Я стоял тихо, вглядываясь в пронизанный солнцем лес, надеясь увидеть, как шевельнутся кусты, или заметить его шутовскую куртку. Но паяца и след простыл. И вовсе никакого смысла я не находил в этом дурацком послании. Я раздумывал над этой странной считалочкой всю дорогу назад в замок и наконец отбросил ее как странное, но бессмысленное происшествие.

Чейд позвал меня не в эту ночь, а на следующую. Сгорая от любопытства, я бросился вверх по ступенькам, но, когда поднялся в жилище наставника, понял, что с вопросами придется повременить. Потому что за каменным столом сидел Чейд с Пронырой на плече, а перед ним лежал полуразвернутый свиток. Стакан вина прижимал к столу один конец пергамента, а согнутый палец Чейда медленно двигался по какому-то списку. Я подошел и взглянул на него. Это был список поселков и дат. Под каждым названием поселка был перечень количества воинов, купцов, овец, бочек эля, мер зерна и так далее. Я сел на другой стороне стола и стал ждать. Я научился не прерывать Чейда.

— Мой мальчик, — промолвил он, не отрываясь от свитка, — что бы ты сделал, если бы какой-то хулиган подошел к тебе сзади и стукнул по голове? Но только в тот момент, когда ты стоишь к нему спиной. Как бы ты поступил?

Я быстро подумал и ответил:

— Подставил бы спину и сделал вид, что смотрю куда-то в другое место. Только у меня была бы длинная толстая палка, так что, когда он собрался бы ударить меня, я бы резко повернулся и разбил ему голову.

— Да. Хм, что ж, это мы пробовали. Но какими бы беспечными мы ни казались, островитяне всегда знают, где мы готовим им западню, и не нападают. Нам и правда удалось одурачить пару банд обычных пиратов, но никогда — пиратов с красных кораблей. А нас волнуют именно они.

— Почему?

— Потому что именно они приносят нам самый большой ущерб. Видишь ли, мальчик, мы привыкли к набегам. Почти можно сказать, что мы приспособились к ним. Засеять на акр больше, соткать еще один рулон ткани, вырастить лишних бычков. Наши фермеры и горожане всегда пытаются делать запасы, и когда во время набега сгорает чей-то амбар или склад, все вместе восстанавливают утраченное. Но пираты с красных кораблей не грабят, уничтожая по ходу дела. Если они что-то и забирают с собой, то это выглядит почти случайностью. Они именно целенаправленно уничтожают.

Чейд помолчал и стал смотреть в стену, как будто бы видел сквозь нее.

— Это бессмысленно, — продолжал он задумчиво, обращаясь больше к себе, чем ко мне. — По крайней мере, я не вижу в этом смысла. Это все равно что убивать корову, которая каждый год приносит хорошего теленка. Пираты с красных кораблей сжигают зерно и сено прямо на полях. Они уничтожают то, что не могут унести с собой. Три недели назад в Торнсби они подожгли мельницу и взрезали мешки с зерном и мукой. Какая в этом для них выгода? Почему они рискуют своими жизнями только ради уничтожения? Они ни разу не делали попыток захватить и удержать территорию. Они не предъявляли нам никаких претензий. От разбойника можно защититься. Но они убивают и уничтожают без всякой цели. Торнсби не будет восстановлен; у выживших нет ни желания, ни средств. Они ушли — некоторые к семьям в другие города, другие нищенствовать. Это схема, которую в последнее время мы наблюдаем слишком часто. — Он вздохнул и потряс головой, чтобы освободиться от тяжелых мыслей.

Когда Чейд поднял глаза, все его внимание уже было отдано мне. Это он умел. Он мог отбросить проблему в сторону, и вы готовы были поклясться, что Чейд давно забыл о ней. Теперь он сказал, как будто только это его и волновало:

— Ты будешь сопровождать Верити, когда он поедет в Ладную Бухту убеждать лорда Келвара.

— Баррич сказал мне. Но он удивился, и я тоже. Почему я еду?

Чейд тоже выглядел удивленным.

— Разве не ты заявлял несколько месяцев назад, что устал от Баккипа и хочешь путешествовать по Шести Герцогствам?

— Конечно. Но я немного сомневаюсь, что Верити взял меня только поэтому.

Чейд усмехнулся:

— Как будто Верити обращает хоть какое-то внимание на то, кто входит в его свиту! У него нет желания вдаваться в подробности; а значит, нет и дара Чивэла обращаться с людьми. Тем не менее Верити хороший солдат. Может быть, по нынешним временам это как раз то, в чем мы нуждаемся. Нет, ты прав. Верити и не подозревает, почему ты едешь… пока. Шрюд скажет ему, что тебя готовят в шпионы, и пока это все. Мы с королем советовались об этом. Ты готов начать платить за все то, что он сделал для тебя? Ты готов начать свою службу семье?

Он сказал это так спокойно и смотрел на меня так открыто, что я тоже был почти спокоен, когда спросил:

— Мне придется убить кого-нибудь?

— Возможно. — Чейд поерзал в кресле. — Тебе самому решать. Решить и сделать это… Это совсем не то, когда тебе просто говорят: «Вот этот человек, и ты должен сделать это». Это гораздо труднее, и я совсем не уверен, что ты к этому готов.

— А буду я когда-нибудь готов?

Я попытался улыбнуться, но вышла ухмылка, больше похожая на судорогу. Я хотел убрать ее и не мог. Странная дрожь охватила меня.

— Вероятно, нет. — Чейд замолчал. Потом он решил, что я принял поручение. — Ты поедешь как паж старой благородной дамы, которая отправляется навестить родственников в Ладной Бухте. Это не будет для тебя слишком тяжелой работой. Она очень стара, и здоровье ее оставляет желать лучшего. Леди Тайм путешествует в закрытом паланкине. Ты будешь ехать рядом, приглядывать, чтобы ее не слишком трясло, приносить воду, если она попросит, и выполнять другие мелкие просьбы.

— По-моему, это не очень-то отличается от ухода за волкодавом Верити.

Чейд помолчал, потом улыбнулся:

— Великолепно. Забота о собаке тоже ляжет на твои плечи. Стань совершенно необходимым всем и каждому в этом путешествии. Тогда у тебя будет повод быть повсюду и слышать все, и никто не будет удивляться твоему присутствию.

— А мое настоящее задание?

— Слушать и узнавать. Нам обоим, Шрюду и мне, кажется, что эти пираты красных кораблей слишком хорошо знакомы с нашей стратегией и силой. Келвар недавно поскупился надлежащим образом оснастить башню Сторожевого острова. Дважды он пренебрег этим, и дважды береговые поселки герцогства Шокс заплатили за его небрежение. Сделал ли он роковой шаг от небрежения к измене? Сговорился ли с врагом ради собственной выгоды? Мы хотим, чтобы ты это разнюхал, и посмотрим, что ты сможешь там обнаружить. Если ты встретишься с полной невиновностью Келвара или у тебя просто появятся сильные, но не подтвержденные доказательствами подозрения, то сообщи нам об этом, когда вернешься. Но если ты обнаружишь измену и будешь в этом уверен, тогда надо избавиться от него как можно скорее.