Н 4 (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 68

А я и не расслышал все остальное. Иммунитет, что ли, вырабатывается?

– Вот и Артем, – отметил я княжича, на этот раз одетого в белую кофту и джинсы, расположившегося перед своим белым «Кадилак Эскалейдом», опершись на капот и сосредоченно уставившись в телефон, удерживаемый двумя руками и повернутый горизонтально.

В игрушку рубился, не иначе.

Что характерно, расположилась его машина и он сам так, чтобы занимать два парковочных места.

Чуть дальше, под навесом остановочного павильона, виделись те, кто вполне походил по описанию на оппонентов Шуйского – человек шесть молодых ребят: как на подбор подтянутых и спортивных, с волевыми подбородками и короткими прическами блондинистых волос, одетых столь же одинаково: серые и бежевые брюки, белые кроссовки и рубашки под жакетами и безрукавками. В общем, так и хотелось бросить им мячик – пускай себе играют.

Рядом с ними, но показательно поодаль, смотрели на них две дамы в вечерних платьях и неброских украшениях – и разговоры ребят, что всерьез обсуждали что-то, поглядывая в спину Артема, говорились наверняка из расчета на то, что прелестные дамы их услышат.

– Не дуэль, а великосветский салон, – неодобрительно покачал я головой.

Отдельно, столпами спокойствия и уверенности, между остановкой и машиной Артема расположились двое мужчин: и если одного из них, убеленного сединами и невысокого, с врачебным чемоданчиком в руках и немарким плащом, под которым был классический сюртук в серую полоску, я не знал, то второго, в темно-синем костюме с галстуком, доводилось видеть и в газетах, и по телевизору. Знать же лично второго сына князя Мстиславского не довелось – лет ему было под тридцать, а область деятельности уходила так далеко в легальные и оптовые поставки вооружения зарубеж, что не было до того тропинок, на которых мы могли встретиться. Но вообще, фигура явного посредника и третейского судьи была выбрана с огромным запасом – этот если скажет Романовым построиться, те и встанут по линии, равно как и процентов тридцать московской аристократии. Все-таки, представитель династии великих российских полководцев, и немало этой аристократии бывало под их началом в общих походах – равно как и оказывалось супротив них, с печальным для себя исходом.

Шуйского и Романовых, впрочем, Мстиславский не замирит и волю свою навязать не в состоянии. Представитель последних, как уже отмечалось, слишком молод и горяч, а вот первым Мстиславские ровня и те могут им только советовать.

Одним словом, представитель очень влиятельной и сильной семьи был привлечен судить рядовой спор. Тоже проявление уважения и статуса, между прочим – абы кого не позовут и доверять свои жизни не станут.

Кроме упомянутых, чуть в стороне разместился представитель города: этого я тоже впервые видел, но характерное равнодушное выражение лица и планшет в руках, а также готовность записать все убытки и стребовать за них – никак и ни с кем не перепутаешь.

– Что, прямо на улице? – С разочарованием протянула Инка.

– Есть официальные дуэльные полигоны. – Пожал я плечами. – Но там представитель императора и обязательное сообщение семьям конфликтующих сторон.

– Приятней умирать тут – в овраге, под поваленным деревом?

– Увы, некоторые очень хотят выглядеть взрослыми, потому что боятся, что им запретят родители.

Я коротко просигналил, обращая внимание увлекшегося Артема на себя.

Тот приветственно махнул рукой, и не отвлекаясь от игры, подвинул свою машину рукой, освобождая мне место под парковку. После чего вновь уселся на капот доигрывать.

– Это твой друг? – Подала голос Инка.

– Ну не футбольная же команда с болельщицами.

Инка коротко взглянула в их сторону. Там, кстати, как раз притормозил напротив юных аристократов один из последних вечерних автобусов, заметив потенциальных пассажиров на остановке. Наверное, юноши и девушки в этот момент впервые в своей жизни увидели его салон изнутри – и оттого притихли и разглядывали пространство через двери с повышенным интересом. Потерянное поколение – как они собрались жить дальше, не зная, какое место самое удобное, где зимой греет печка, и у какого кресла не сквозит от дверей? Сложно им будет, когда все отберут.

– Твой друг выглядит каким-то легкомысленным, – отметила Аймара, пока я выгадывал паузу во встречном потоке под маневр поворота.

– Ему просто все равно, – поправил я.

– На собственную жизнь?

– Мой друг с одинаковой легкостью прихлопнет и их, и даже тебя, – повернул я все-таки и притормозил перед свободным парковочным карманом.

– И тебя?

– И меня. – Признал я превосходство классического образования над импровизацией.

– Что, даже с твоими артефактами?

А в голосе скользнула ревность к чужому превосходству.

– Даже с теми артефактами.

Потому что тут нет защиты крепости, на которые будут они опираться. А вот с иными кольцами – можно посмотреть. Чисто теоретически, разумеется.

– Какой перспективный большой молодой человек, – задумчиво произнесла Инка, поглядывая на посторонившегося в сторону княжича.

– Так, никаких «перспективных». – Жестко произнес я. – Он добрый и хороший юноша с огромным сердцем, хватит с него одной бедовой подруги.

– Да как ты подумать-то мог? – Фыркнула Инка. – Вот еще.

– Я предупредил. – Строго подытожил и разблокировал двери. – Выбирайся, будем знакомиться.

– Сними ушки и хвост. – Не сдвинулась Аймара с места.

– В общем-то, можешь оставаться в машине.

– Я буду себя вести очень и очень хорошо. – Заверила она тут же.

– Можно снять, – задумался я. – С условием, что будешь идеально вести себя в гостях у Ники.

– Кажется, я это уже пообещала, – слегка болезненно отнеслась Инка к неверию в ее слова.

– Тем не менее, хорошо – не значит идеально. К Нике завтра придут договариваться о свадьбе.

И саботаж тут даром не нужен.

– Кто придет? – Слегка удивилась Аймара.

– Мои представители.

– Серьезно? Ты? На ней? – В голосе отразилось недоумение.

– Я не забрал у нее банковскую карту. Конечно я серьезен. – Вышел я из машины и захлопнул дверь.

Почти моментально рядом оказалась Инка – уже без ушек и хвостика, а значит условия соглашения она приняла.

– Разрешите представить, княжич Шуйский Артем, – подошел я к джипу друга и заговорил на английском, обозначая дальнейший язык общения.

Тот ответил коротким наклоном головы и с интересом посмотрел на гостью.

– А это принцесса Аймара Пакэри Инка, старшая дочь великого рода Аймара.

И если от этого она и сбилась на мгновение, то этого было не заметно.

– Меня похитили, – очаровательно улыбнулась ему Инка и подала руку.

Артем принял ее руку в свою гигантскую пятерню, очень аккуратно пожал и с укором посмотрел на меня.

– Тебе не совестно, а?

Инка торжествующе покосилась на меня.

– Ты почему ее похитил, а не меня? – Столь же осуждающим тоном завершил Артем.

– Простите, что? – Вернула себе ладошку Инка и чуть отступила от него в сторону.

А вид у нее в этот момент был, будто она встретила еще одного сумасшедшего на своем пути.

– Он как-то меня тоже похитил, после восьмого класса, – доверительно ответил ей Шуйский. – Целых три дня конфет, игры на приставке и гора фильмов с полным нарушением распорядка дня, – чуть мечтательно продолжил он. – Никаких обязанностей и тревог. А потом нас нашли.

– И что ему сделали? – Уже предчувствуя неудобный для нее вариант, спросила Инка.

– Да что ему будет, – махнул на меня рукой Артем. – Меня вот – ругали. Но сегодня я бы повторил, – покосился он в сторону остановки, на ребят из противоположной стороны конфликта.

– А за меня вот обещают жуткую кару похитителям и целую кучу золота тому, кто проявит благоразумие!

– Тонну золота, я слышал. – Кивнул Шуйский.

– Уже две тонны! Но я выбью вам больше, гораздо больше!

– Девушка, я живу за Уральскими горами, – чуть устало произнес он ей с легкой улыбкой. – У меня этого золота… А друг – всего один.