Атли (СИ) - Высоченко Александр Валерьевич - Страница 11

Внутренними делами я занимался до самой зимы. Строил дополнительные водяные колеса, к которым подключал то лесопилки, то кузнечные мастерские. А однажды меня таки проняло. Я увидел настоящий ткацкий станок. Вернее так станок то я вывез давно, уже и не помню с какого похода, вот там на станке большое колесо крутила одна тетка, а еще две тетки занимались нитками и медленно-медленно колесо вращаясь приводило в движение какой то бегающий механизм. Как потом я узнал, мужичок один мастеровой как узнал, что я сделал водяное колесо, очень обрадовался и за два месяца соорудил сам. Это почти прорыв в местном сознании, когда местный плотник смог сам построить ткацкий станок, который приводится в движение от водяного колеса. Я мужика похвалил и подарил ему золоченый стальной кинжал, а в довесок повесил на шею настоящую золотую гривну, как знак великого мастера.

Сам я периодически пропадал в кузне, никак не выходила из головы мысль по оптимизации процесса изготовления броней и оружия. Можно конечно в мыслях изобретать многое, но вот раскатать стальной брусок в тонкую трех миллиметровую пластину это для меня уже верх технологического процесса. Попробовал я даже пресс сделать, но ничего путного не вышло, слишком малое давление на форму получается, ну нет у меня паровой машины, и сделать её с местной развитостью технологий не получится. Значит нужен большой молот с приводом от водяного колеса, и наверное не один такой молот. И что теперь, опять людей отрывать, опять строить колеса, нет уж устал. Нужно просто правильно поставить задачу и пусть сами все делают.

Поставили, и так быстро поставили, пока я разбирался со сланцем, мне уже новый цех отгрохали.

Ну давайте по порядку. Пришел как то хозяин солеваренной мастерской и показал порошок. Я говорю - расскажи мол словами, что принес, что от меня нужно? Вот он и поведал, что перед закладкой в печь под варницу на солеварнях вначале разжигают деревянные чурки. Потом ломают сланцевый камень и кладут поверх горящих бревнышек.

Только после того как печь прогорит, мол золу нужно очень аккуратно вытаскивать, а то не дай боги вода попадет, то все эта зола в камень превращается и её выбивать нужно.

И вот однажды в ходе чистки, когда выбивали слипшуюся золу, то печь треснула. Так солевары почистили печь взяли просушенную сланцевую золу, добавили извести и песка и этим раствором заделали печь.

Вот так вот мои солевары изобрели древний цемент, а я наказал всю золу сушить и в бочках при особой запайке везти мне сюда.

А уже тем цементом можно и треснувшие домненные кладки заделывать, и печи в домах ставить. Да это продвинуло мое прогрессорство на пять веков вперед как минимум.

Еще я реально уделял много времени и сил специально построенному металлургическому цеху, где мастеровые из стальных брусков делали квадратные пластины размером примерно локоть на локоть (40x40 см).

А потом уже из этих пластин вырубались прямоугольные пластинки для брони, или вырезались треугольные заготовки для шлемов, или большие прямоугольники для поножей и наручей, а еще нужны наплечники и много чего еще для комплектов брони.

То есть вот такая вот стальная пластина стала исходным материалом для производства доспехов, а пластин требовалось огромное количество. При чем скорость производства была достаточно низкая, вот и пришлось поставить отдельный цех, благо, что подготовленных подмастерьев уже хватало.

Можно попробовать на подобии римской лорики (кирассы) сделать из двух больших пластин себе полукирассу, но из-за этого может пострадать подвижность воина. Ладно нужно все пробовать, абсолютно всё, блин век иследования походу начался.

При чем работа так затянула, что я чуть не забросил подготовку собственной дружины. Вернее так, лично я уже не успевал поприсутствовать на всех тренировках, так периодически появлялся и часами вместе с воинами махал мечем или копьем, но самое важное, это все таки охота.

Да, да самая простая загонная охота в лесу. Мне как то подогнали рог, и я научился в него дудеть. Вот на охоте я когда скакал за оленем или лосем, то периодически подавал команду там "влево", или "направо", иногда дудел сигнал "все ко мне", но самая простая и важная команда это "внимание". И как то так вышло, что устав орать во время очередной тренировки я схватил рог и начал дудеть. Всем понравилось, так как сигнал неплохо слышно в шуме боя. Вот так я и стал трубадуром. Теперь всегда как начинаем учебные бои, я вешал себе на шею рог и как дурной дудел, подавая разные команды.

Вот так в праведных трудах и воинском обучении прошла очередная зима, а весной пришла беда, предопределившая весь ход дальнейших действий попаданца в этом мире, но об этом нужно рассказывать подробнее.

Глава вторая. Ободритские войны

Сын Атли по имени Ирон (разные народы называли его по своему то Ирнек, то Эрнак, однако мы будем называть его так как знали его Ободриты), после разгрома войска Озантрикса был посажен отцом на стол в княжестве вильцев, что проживали на реке Лаба (Эльба). Столицей своей Ирон избрал городок Велиград (Макдебург на Эльбе).

По приказу отца Ирон собрал войско и как замерзли реки пошол на запад к Рейну, где напал на короля бургундов и его союзников саксов, что бы покарать врагов своего давнего друга и прокуратора Галлии римского полководца Аэция. За этот поход западная римская империя заплатила золотом.

Править замками и землей вильцев по приказу Ирона остался воевода Азгут.

Азгут был старым и мудрым воеводой, он был воеводой еще при Озантриксе - конунге вильцев, и после разгрома дружины Озантрикса половина воинов Озантрикса сбежала к Воломиру на Обру (Одер), часть дружины отправилась на остров Ружа (Руян) к храму Световита, но были и те, кто предал свой род. Последняя же часть дружины осталась в своем городе и присягнула на верность Ирону - сыну Этли.

И теперь когда все земли по великой реке Лабе (Эльбе) опустели, так как воины Ирона ушли воевать бургундов, то именно в это время князь ободритов Воломир решил отомстить предателям и вернуть земли своего брата Озантрикса.

Однако там за спиной были неспокойные болотные люди со своим князем Чеславом и не покорные свебы, коими правил брат Чеслава Радомир, на южной границе бесчинствовали герулы, а на восточных границах свирепствовали вышедшие из под контроля лютины, вечные прихвостни Озантрикса. Были еще и разбросанные по всему побережью поселения варнов-поморов (вагров). Младший сын Воломира по имени Видимер женился на дочери престарелого вождя варнов-поморов по имени Митон, и теперь медленно занимает место царя морских людишек, постепенно занимая место родного сына Митона, пропавшего в дальнем походе в месте с дружиной.

Вот и порешил Воломир решить сразу все проблеммы с неподконтрольным северным соседом, стравив глупого мальчишку Чеслава с Ироном.

Поздней осенью на остров Руян пришел торговый караван от Чеслава под руководством воеводы Гореслава. Расторговались хорошо, а по пути домой зашли в земли ободритов. И Воломир предложил Гореславу пройти вверх по реке Обре до притоки речушки Варты. Там мол проживает много родов лютинов, что с радостью купят отличную сталь.

Именно в этот момент с посольством в землях вильцев был воевода Воломира по имени Панкрелий. Как не воспользоваться удачей, как не использовать подвернувшийся случай, ведь старый воевода Ирона по имени Азгут был человеком хоть и смелым в молодые годы, однако умным он не был никогда, и вот тогда Панкрелий подослал жене Ирона красавице Свинильде мелкого торговца.

Как только провели в светлицу торговца тот упал в ноги Свинельде и со слезами на глазах просил суда справедливого по отношению к душегубу и пирату Гореславу, что буйствовал в Сарматском море, а теперь зашел своими кораблями в земли ободритов и сейчас торгует по сговору с Воломиром у реки Варта.

Свинильда как женщина простая, но не сильно разбирающаяся в политике наказала воеводе Азгуту найти и взять душегуба, провести в Велиград на дознание.