Мутные воды Рубикона (СИ) - Кранк Алан - Страница 29

Как только Дельмар почувствовал себя достаточно хорошо для того, чтобы оставаться на ногах дольше четырех часов кряду, он отправился в город, на железнодорожный вокзал. Сопоставив место и время крушения состава, Дельмар выяснил, что это был вечерний рейс из Луида. Компьютер в диспетчерской выдал ему всю информацию о рейсе, сожрав заряд из шести аккумуляторов. Недостающие данные он раздобыл полгода спустя в техническом отделе центральной библиотеки.

Догадки обрели подтверждение. Все сходилось. Во-первых, на локомотиве и на единственном уцелевшем в порту корабле стоял один тип реакторов. Во-вторых, раз поезд при аварии не разорвало в клочья, значит аварийная система благополучно заглушила двигатель. Из этого следовал вывод, который удваивал пульс Дельмара и поднимал артериальное давление на сорок пунктов. Так родилась мечта. С каждым прожитым днем она крепла и росла. Все его мысли, из любой отправной точки неизменно приходили к поезду. Дельмар часто замечал это, но не видел, что и отправной точкой любых его размышлений тоже был поезд. Мечта превратилась в одержимость.

На экране возник блестящий силуэт последнего вагона, ярко контрастирующий на фоне песка. Крыса тяжело дышала. Каждый шаг давался ей с большим трудом. Радиация делала свое дело, но несмотря на ужасный внешний вид крыса была в удовлетворительной физической форме. Дельмар вспомнил, как собирался купить у Барри дозиметр. Тогда он мог бы следить за уровнем радиации. Но эта жадная свинья заломила за него три цены.

Крыса должна была взять топливный стержень. Один единственный топливный стержень. В контейнер могло бы уместиться и больше, и можно было бы сделать отсеки внутри ящика, но тогда возникала опасность большого фейерверка под названием атомный взрыв. Поэтому не стоит. Упакованный в ящик стержень крыса должна была принести ему. Всю остальную работу он собирался проделать сам. Упакованный в свинец стержень был относительно безопасен. Проблемы могли возникнуть только при установке на корабельный реактор. При условии работы в защитном костюме, на все по все у него было пятнадцать секунд. Дельмар был совершенно уверен, что может это сделать. Годы, проведенные над книгами по атомной энергетике, превратили его из связиста в физика-ядерщика средней руки, способного не то, что запустить реактор, но и сделать атомную бомбу. Чисто теоретически. При наличии необходимых компонентов.

Если верить справочникам, за пятнадцать секунд он получит дозу чуть превышающую максимально допустимую для человека, примерно, как если бы он сделал одновременно двадцать четыре рентгена легких. Если он задержится на две минуты, то гарантированно заработает лейкемию. Пятиминутная возня будет означать, что корабль отправится в плавание уже без него. И даже глина со дна Сонного моря уже не поможет.

Локомотив был совсем рядом. Дельмар услышал низкий гул, доносившийся из силового блока. По экрану серыми рваными полосами поползли помехи. Ком волнения подкатил к горлу. Теперь счет шел на секунды.

- Поднимайся по лестнице и заходи внутрь.

В поле зрения камеры попала рука. Перчатка была прожжена, из дыры в ней шел дым. Вот черт. Почему дверная ручка так нагрелась?

Крыса распахнула дверь и вошла в силовой блок. Картинка на экране запрыгала. Дельмар увидел разбросанные по полу топливные стержни. Их было не два, как он полагал, а не меньше десятка. В своих расчетах он ошибся не меньше чем в пять раз.

Картинка застыла. Дыхание участилось и вдруг оборвалось. Дельмар услышал, как на пол упал контейнер. Камера качнулась и тоже повалилась вниз. В фокусе застыла правая рука в прожженной перчатке на фоне ребристого стального листа.

Дельмар свалился на песок и закрыл глаза. Это не должно было произойти. Он же все просчитал. Как заменит стержни, как соберет команду и направит корабль на север. Как разыщет отправочный терминал, и как будет пить горьковатое местное пиво на тенистой веранде «Серого Буйвола».

Он сел на песок, спиною к камню, и затрясся в беззвучном плаче, вытирая рукавом слезы. Потом нащупал за спиной компьютер, взял его и поставил себе на колени.

Глаза впились в последний кадр видеосъемки: фрагмент рифленого пола и скрюченная в предсмертной судороге обгоревшая рука крысы в центре. Картинка теряла контраст. Очертания предметов медленно тонули в сизом дыму. Дельмар слепо таращился в компьютер до тех пор, пока не села батарея. Перечеркнутый глубокой трещиной экран погас. Дельмар очнулся, выключил ноутбук, встал, стряхнул с одежды песок. Лицо было мокрым и холодным от слез. Пора идти домой. Это был провал, но это не конец. Стержни есть. Их надо только суметь достать.

Игорь (3)

Игорь спал. Мужчина и женщина разговаривали в его голове.

- Зачем вы это сделали, доктор?

- Они должны были за все ответить.

- Месть?

- Возмездие.

- А мне показалось, что вас мучает совесть.

- Нет.

- Тогда что?

- Призраки. Я вижу, как император и все остальные ходят по кораблю. Время от времени они обращаются ко мне с вопросами. Они спрашивают, что произошло, и, кажется, скоро обо всем догадаются. Ты ведь не видишь их, верно?

- Верно. Ничего такого.

- Я понимаю, все это бред. Но, знаешь ли, когда фантом стоит у изголовьякровати, мысль о том, что он всего лишь плод моего воображения, не помогает заснуть. Но я все равно ни о чем не жалею. Я поступил правильно. И все же, как бы я хотел, чтобы ничего этого не было. Вообще ничего. Мне часто сниться дом, Рика, Кич. Мы разговариваемза столом и пьем чай. Я устал от одиночества. Я устал от страха. И еще, меня тошнит от этой чертовой бесконечной овсянки с чаем.

- Это обычное рабочее меню, утвержденное приказом пятидесятилетней давности.

- На станции больше нет ничего другого?

- Нет. Не в овсянке дело. Вас мучает совесть. И возможно, самоубийство - единственный выход из этой ситуации.

Игорь проснулся. Сквозь выпиленные в палубе крохотные оконца и многочисленные рваные дыры, прогрызенные коррозией, в камеру проникали тусклые грязно зеленые лучи восходившей на горизонте звезды.

Вдоль стены стояли восемь железных лавок без матрасов и подушек. Четыре из них были заняты. Живые скелеты глубоко вздыхали и ворочались во сне. Еще два валялись на полу. Восьмой сокамерник пропал еще позавчера. С утра ушел на работу и не вернулся.

Вонь была нестерпимой. Хотелось пить и от голода скрутило живот. Это значило, что шлем-приемник ослабил хватку.Игорь отправился в угол контейнера, где помочился прямо на пол, наблюдая. Потом заправил майку в штаны и лег обратно на лавку.

Тело ныло после изнурительной работы. Вчерашний день он почти не помнил. Только приказы «Продолжать работу», «Построиться», «Отбой», боль в затылке и последние секунды прожитого дня, когда онрухнул на скамейку и уснул.

С Майро он так и не встретился. Дельмар обвел его вокруг пальца. Немного заработал и бросил в плавучий концлагерь. Он сдохнет здесь от голода самое поздно через пару недель. На том все и закончится. Магнитная мука то ли ссыпалась, то ли просто потеряла свои свойства. Звуки и запахи существовали только ночью. Картинка перед глазами выцвела. Если он не снимет шлем сегодня, он не снимет его никогда.

Игорь в сотый раз ощупал устройство на голове. Гладкий и прочный, плотно облегающий голову, похожий на шапочку для плавания с ремешком на подбородке. На затылке вшиты два металлических модуля размером со спичечный коробок. Сочленение не плотное, между ними узкая щель, толщиной в ноготь. Его можно было бы попытаться нарушить, будь у него под рукой какая-нибудь узкая металлическая пластина.

Майро (3)

Последний раз Майро был так взволнован, когда ему зачитывали приговор по обвинению в предумышленном убийстве. Утром он надел чистую рубаху, побрился и даже побрызгался одеколоном, специально припасенном для сегодняшнего дня. Электронный Визирь был не просто суперкомпьютером. Финч не сильно преувеличивал, когда называл эту штуковину Богом. Точнее было бы назвать ее Богиней. Аватар Визиря был женщиной. Чуть за сорок с мягким выражением лица, легкой улыбкой и ледяными серыми глазами. Именно в этом обличии он выступал на заседаниях правительства и обращался через телевидение к жителям Картенда. Именно такой ее помнил Майро.