Самое древнее зло (СИ) - Лагно Максим Александрович - Страница 51

Я трясла его, пыталась влить в его рот воду из фляги. Он её выплёвывал и смотрел стеклянными глазами. Но сердце билось, дыхание не прерывалось.

Кое-как дотащила его до груды камней. Заставила принять полулежачее положение. Под голову сунула рюкзак. Матвей перестал трепыхаться и только смотрел в небо, запрокинув голову.

Вытряхнула из своей сумки содержимое. Среди камней нашла несколько руллей исцеления. Поочерёдно попыталась применить, но ни один из них не действовал.

— Что за…

Расстегнула рукав своей куртки и перевела стирометр в режим отображения количества доступной магии. Цифры пришли в движение, показали 0-1-1. Ожидаемо, учитывая, что я истратила все силы на битву с Первомагом. Последняя циферка медленно перескочила. Теперь стирометр показывал 0-1-2. Мои силы подозрительно быстро восстанавливались.

— Матвей, Матвей, — растормошила я его.

Он перевёл взгляд на меня:

— Всё будет хорошо. Я понял. Позже объясню… Дай мне время.

И снова уставился в небо.

— Какое время? Для чего? Что…

Послышалось конское ржание и удары копыт по песку. Выглянув из-за камней, я разглядела отряд всадников. Над ними плыл световой шарик, показывая дорогу. Значит, в отряде есть маги.

2

Разглядела униформу армии Химмельблю. Я выскочила из укрытия:

— Сюда, сюда, на помощь!

Часть всадников направилась к нам. Другие остановились на берегу, наблюдая затянувшийся портал.

Лица всадников были закрыты специальными повязками, которые использовались в пустынных регионах для защиты от пыли и «Отравленного воздуха». Но зачем они носили их здесь? Рядом с озером никогда не было пыли, а «Отравленный воздух» невозможно создать в такой близи от Химмеля — сторожевые маги моментально пресекли бы попытку.

Это подозрительно.

Я пожалела, что привлекла их внимание. Отступила за камни и запустила руку в сумку. Хватит сил на использование одного самородка. А одного самородка хватит, чтобы уничтожить весь отряд.

Матвей всё так же неподвижно смотрел в небо, хотя взгляд стал более осмысленным.

Тогда я пошла навстречу отряду, уводя их от камней, где лежал Матвей.

— Кто такая? — закричал издалека первый всадник.

Он снял маску, открывая добродушное лицо с усами. Это добродушие окончательно убедило, что они не те, за кого себя выдают. Например, почему разговор начал гражданский, а не всадник с жетоном командира на груди?

— Бленда Роули, студентка Академии Химмельблю.

— Что ты делаешь под Лебенсборном, так далеко от учебного заведения?

Отлично, теперь я знала, где мы оказались. Была одна проблема… Я не умела врать:

— Я… заблудилась. То есть потерялась.

— Так заблудилась или потерялась?

— У меня колдовская практика.

— Академия временно прекратила работу. Все студенты по домам разъехались.

Несколько всадников спешились и окружили меня, наставив копья. Наконечники переливались тусклым сиреневым светом, подтверждая — эти люди не солдаты армии Химмельблю.

Во-первых, наши редко носили зачарованное оружие просто так, его зачаровывали перед боем, чтобы экономить энергию армейских магов. Во-вторых, маги армии Химмельблю не использовали для зачарования магию ливлингов! Её можно определить по характерному сиреневому оттенку. Это делали только в Гофрате или Номасе…

Неужели война не только началась, но и сложилась не в пользу моей родины, раз отряды противника спокойно разъезжали в тылу?

Открытие портала создало выброс магии, который и привлёк их.

3

— Обыскать, — приказал усатый.

— На каком основании? Я гражданка Химмельблю.

— На таком основании, что нам надо, — ответил усатый. — Это ты открыла портал переброски?

— Какое вам дело? Что хочу, то и открываю.

— Врёшь, ученица не способна открыть портал.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Затем… потому… э-э-э… — Усатый был из тех людей, что всё время хотели остроумно ответить, но им не хватало остроты ума для подбора нужных слов. Он капризно повторил: — Обыскать!

Солдаты надвинулись на меня. Извлекла из сумки самородок и подняла над головой:

— Кто среди вас маг? Чувствуете силу этого камня?

— Чувствуем, — кивнул усатый. — Взять её.

Мою руку схватила невидимая сила. Она начала вырывать камень из моей ладони. Если бы не усталость, я бы давно активировала самородок…

Усатый сжал пальцы. Сила вырвала самородок из рук, отбросив далеко в траву.

— Ненавижу стен-магию, — сказал усатый.

Сразу несколько копий упёрлись мне в горло. Множество рук начало щупать меня во всех местах. Кто-то расстегнул пуговицу на брюках и запустил руку туда. Я пробовала дёргаться, но зачарованные копья держали меня как в смертельном капкане.

— Предатель, — хрипела я. — Ты привёл гофратцев на нашу землю!

— Догадливая, — ответил усатый. — И мне дали много-много пеньгенов.

Усатый рылся в моей сумке. Световой шарик висел прямо над ним, детально освещая находки.

— Где ты взяла самородки такой силы?

— На твоей могиле.

— А ты… я… это не смешно! — опять не нашёл он остроумного ответа.

Усатый вынул чехол от сельскаба. Недоумённо повертел и хотел выбросить, но всадник с жетоном командира остановил руку и приказал на гофратском:

— Дай сюда!

Изучив чехол, снял с лица маску, открывая типичное узкое лицо гофратца. Спросил на химмеле:

— Откуда это у тебя?

— Нашла. Подарили. Не знаю вообще, что это…

Ох, Бленда Роули, если останешься жива, посвяти время изучению искусства лжи.

— Что это? — спросил усатый предатель.

— В нём хранился сельскаб.

— Что за сельскаб?

— Устройство, уничтожающее магию. Их осталось с десяток на весь мир. И половина у Химмельблю. На их основе маги Гувернюра создали ингермаггеры.

— Если у коалиции появится сельскаб, вы сможете создать свои ингермаггеры?

— Или устройства для противодействия их эффекту. Тогда Химмельблю будет обречён.

Я не успела что-либо сказать, как гофратец взмахнул рукой. Я потеряла сознание.

Вырубать людей одним движением способны маги Первой Отметки. Вырубать одним движением другого мага, способны только маги Четвёртой Отметки.

1

Открываю глаза: небо в ромбической решётке. В безоблачной выси серп Грювштен на фоне Стенсен.

Меня потряхивает, слышен стук колёс о камни. По плавности хода понимаю — везут в самоходной повозке. Сажусь, осматриваюсь. Я в просторном фургоне, в каких перевозят животных. В углу оборудована туалетная комната. В другом углу кувшин с пробкой.

Мои руки закованы в перчатки-ловушки из сплава чугуна и квиксоли. Настоящее военное снаряжение для пленных стен-магов. Что же, спасибо и на этом. На Истории Магии нам рассказывали, что во время Третьей Мировой, чтобы лишить пленного стен-мага силы, отрубали ему кисти рук. Или заливали ладони расплавленным камнем.

Несгибающимися пальцами я беру кувшин, зубами вытаскиваю пробку и жадно пью воду. Прислушиваюсь. За стеной играет музыка… Рулль с песней Фрода Орста. Как давно я не слышала его. Но теперь — это голос захватчиков. Песня врага.

— Очнулась?

Окошко в стене открывается. Лицо того самого гофратца, мага Четвёртой Отметки. Он просовывает мне хлеб и какие-то овощи.

— Подкрепись, у тебя мало времени.

— Для чего?

— Ты будешь есть или нет?

— Нет.

Гофратец просовывает в окошко руку и, прежде чем я успеваю сообразить, как отбить его магию, снова вырубает меня.

2

…

Открываю глаза: небо в ромбической решётке. Закат.

Оранжево пылает Грювштен. Зюстерхен не видно. Сейчас «Ссора» или «Примирение»? Стараюсь не шевелиться, чтобы гофратец не заметил.