Игра на жизнь, или Попаданка вне игры - Арьяр Ирмата - Страница 55

— За что они так на нее накинулись? — спросила я одного из гарнизонных рыцарей.

Он пожал плечами:

— Никто ничего не понял. Свалились, как гром среди ясного неба, как только королева подняла полог носилок. Никто даже предположить не мог такого кошмара.

А ведь она беременна, вспомнила я немаловажный факт. Боевые петухи Айэры способны чуять нечисть и демонов, а Риата понесла от повелителя какой-то из сфер Нижнего мира. Понятно, что не понравилось нашим пернатым охотникам.

— Нам тоже весьма интересно, почему боевые птицы Света ополчились на белую магиню, — раздался позади громкий гнусавый голос, хорошо известный мне по предыдущему ритуалу. Кроме голоса у белорясника была знакомая пухлая фигура и двойной подбородок, выглядывавший из-под низко опущенного капюшона. — И откуда в Орияр-Дерте добыли такие великолепные экземпляры? Удивительно, что они согласились служить некромантам. Нарушен порядок вещей!

Ясно. У мужика когнитивный диссонанс.

— Ваше преосвященство, — поспешно повернулась я к жрецу Светлых Небес и склонила голову.

— Чистого дня, дитя! — Белорясник поднял пухлую руку в благословляющем жесте и осенил мой лоб священным кругом. Снова обратив невидимый взор на королевский отряд, особенно на заметно округлившийся живот Риаты, который уже не скрывала разодранная в клочья накидка, он пробормотал: — Похоже, ее величество давненько не была на исповеди.

Королева, каким-то чудом услышавшая этот обмен репликами, повернулась к нам.

— Защиты Небес! — завопила она, молитвенно воздев руки. — Убейте же этих тварей, пока они мне глаза не выклевали!

Непохоже было, что петухи целились ей в глаза — они, как псы, лишь трепали добычу, пытаясь обратить на нее внимание охотника. И если у белорясника действия боевой стаи не вызывали никакого удивления, то уж не он ли тот охотник, которому служат птицы Света?

Стало обидно. Это была моя идея! Или не моя, а подсказанная Тайрой, когда она делила со мной тело Тиррины? Отчего-то же пришло ко мне тогда необъяснимое вдохновение. Впрочем, какая разница. Мой мозг опять слегка свихнулся от происходящего и пытается отвлечься от ужасающей действительности на всякие глупости.

От бессилия это все.

А если попытаться накинуть на петухов ментальный колпак? Смогу я ослепить их? Тогда они тихо-мирно уснут, маги их вылечат, а мы с Дэйтаром, наконец, поженимся.

Это же ужас, сколько препятствий нужно преодолеть, чтобы расписаться в местном загсе! Семь сказочных железных сапог, которые должна износить сказочная невеста, чтобы разыскать заколдованного жениха, моим испытательным колодкам и в подметки не годятся!

Менталист из меня пока никакой, одно название. Но мои потуги не остались незамеченными. Петухи дружно повернули ко мне клювы и…

Крепость содрогнулась от нового боевого клича, стая забыла о предыдущей цели и ринулась в атаку в нашу сторону. Но петухи налетели на внешний щит и заискрились бенгальскими огоньками. Безвредными для птичек, к их счастью и к моему несчастью.

— Что происходит? — нахмурился белорясник, и я странным образом даже сквозь надвинутый на его глаза капюшон почувствовала, как изменился взгляд жреца, стал обжигающе колючим.

К нам повернулись все. Заинтригованная Риата приподнялась на цыпочки, чтобы ничего не пропустить.

Я похолодела. Демонская кровь, чтоб его обухом через семь гор приложило и рога снесло!

Это что, из-за одной капельки отравы эти пернатые чудовища готовы меня растерзать? А я-то к ним со всей душой, даже от идеи гладиаторских боев с их участием почти отказалась — нельзя таких полезных птичек эксплуатировать. А они…

— На кого это они так отреагировали? — Дедушка Энхем как бы невзначай шагнул вперед и заслонил меня.

Петухи, потеряв из виду объект интереса, вспомнили о главной цели и развернулись к королеве, но Дэйтар времени зря не терял. Пользуясь тем, что внимание пернатых отвлечено, он проложил укрытый щитами коридор от паланкина до распахнутых врат храма, и телохранители спешно эвакуировали Риату.

Но там главкобру поджидала другая засада: стоило женщине ступить на порог, как ослепительной вспышкой ее откинуло прочь, и она упала на руки стражников.

Грузный белорясник охнул, сорвал с себя священный знак, нестерпимо засверкавший в его руке, и с тонким, переходящим в ультразвук визгом «Во имя Света! Изыди!» ринулся на королеву кратчайшим путем. Даже петушки опешили и примолкли. Дэйтар едва успел развеять двойной купол облаком голубых искр. Жрец скрылся в мареве, к моей досаде, полностью заслонившем нам обзор.

— Таинэ, времени в обрез, — шепнул мне на ухо дворецкий. — Что произошло с тобой, о чем мы не знаем? Петухи так реагируют только на близость демонов. Видишь, какие у них гребешки алые, прямо светятся? Чем ближе проклятая кровь, тем они ярче. Заклинаю тебя ничего не скрывать, внучка. Тот демон, нашедший тебя в гнезде… он как-то успел повредить тебе?

Я возмущенно уставилась на старика.

— Что ты имеешь в виду, дедушка Энхем?

— Он тебя не укусил? Не поцарапал?

Всего лишь отравил. Вздохнув, я коротко рассказала о ранении окровавленной заколкой и о том, что ее камни сработали как портал и перенесли меня в Орияр-Дерт. Очень коротко. Потому что взгляд был прикован к происходящему у храмовых дверей.

Что-то очень нехорошее там творилось, но я ничего не могла разглядеть не только из-за светящегося тумана, прорезаемого вспышками молний. Ожившие азартные петухи поднялись на крышу храма, но почему-то не атаковали, словно ждали команды.

По знаку сара Гринда рыцари и маги гарнизона выстроились перед храмом полукольцом. К ним присоединился жрец Темных Небес, и строй начал сжиматься. Дэйтар, казалось, не вмешивался, предоставив командовать Гринду и храмовникам, но я видела его бледное напряженное лицо.

Еще бы ему не бледнеть. Даже я понимала, что последствия будут печальными в любом случае. Если Риату ранят в суматохе, Дэйтару придется искать политического убежища. Любви к нему короля и народа точно не прибавится. Лицемерная Риата считалась светлой магичкой, благотворительницей и покровительницей бедных, и никто еще не объяснил толпе, что это дешевый популизм.

Но дворецкого, казалось, вовсе не заботила предстоящая битва.

— И где сейчас эта заколка?

— Что? — переспросила я. — Не знаю.

— Внучка, постарайся вспомнить, это важно по многим причинам. Во-первых, портал мог быть прикреплен не одноразовый, во-вторых, добыть образец крови высокопоставленного врага дорогого стоит. В твоих покоях у Белых Воронов заколки нет, мы каждую пылинку проверили, когда ты исчезла.

Меня отвлекла новая вспышка света со стороны храма. Череда более мелких разрядов напоминала фейерверк, если бы не сопровождалась ужасающим грохотом. Самые умные слуги давно уже бежали под защиту Лаори-Эрля, но мы с дворецким вынужденно оставались на месте — Дэйтар бросил в нас заклинанием щита, а дедушка Энхем дополнил своим.

— Вот так-то спокойней, — хмыкнул он. — Что за свадьба без хорошей драки?

— Таким макаром я никогда не выйду замуж! — пожаловалась я.

— Макаром? Объяснишь потом, не знаю такого слова. Вспоминай, внучка. Поверь моему чутью, мы еще пожалеем, что вовремя не нашли демонов подарочек.

«В башне она, где же еще, — проворчал внезапно оживший дух Аркус. — И пусть поторопятся достать. Ох и умеешь же ты влипать в неприятности, ни на минуту нельзя оставить!»

«Спасибо, Аркус!»

— Кажется, я выронила ее там… — Я оглянулась и показала на шпиль Безумной башни.

Но вряд ли старик меня услышал. Мой голос был перекрыт истошным визгом Риаты:

— А-а-а-а! Пусти меня! Пусти, мерзавец! Убери руки, белая жирная вошь! — Дальше ее крики и стоны перешли в нечленораздельное бормотание, завершившееся багровой вспышкой и душераздирающим, пробирающим до костей подвыванием: — Зеф-Эмитх, помоги!

Шпиль Безумной башни, на которую я как раз показывала, внезапно качнулся… и исчез в черно-багровых клубах дыма. Строение треснуло, донесся грохот падающих камней и жуткий нечеловеческий стон. «Лаори-Эрль, как же ему больно!» — молнией пронеслась мысль.