Чужие пути (СИ) - "ЛуКа" - Страница 12

Золотистые глаза волка сверкнули, смотря на стоящую там Мотю. Домовиха как ни в чем не бывало поставила поднос с едой на столик и исчезла.

Микель отошел в ванную и вернулся с глубокой миской теплой воды, в которую капнул целебный, очищающий отвар. Платье было окончательно стянуто и лежало на краю постели. Микель макнул короткое полотенце в миску и отжав, стал осторожно протирать тело ведьмы.

«Для деревенской девки, у нее ухоженное и слишком гладкое тело. Госпожа всегда оставляла между ног небольшой треугольник волос. Считая это пикантным, а меня всегда намазывала специальными зельями, чтобы я был гладеньким, как мальчишка».

Тамила не пришла в себя, когда он провел полотенцем у нее между ног, а затем отложил все в сторону и избавившись от одежды, навис над телом ведьмы.

Сейчас она выглядела еще более невинной и привлекательной: идеально округлая небольшая грудь, талия-песочные часы, в меру широкие бедра, стройные ноги.

Он прикоснулся пальцами в нежной груди: слегка сжав торчащие от холода соски, провел кончиком языка по плоскому животу вниз. Раздвинув ее ноги, спустился вниз, девушка вздохнула и слегка заворочалась, но по-прежнему не очнулась.

А когда она застонала, стискивая простыню под рукой и слегка вздрагивая. Микель внимательно на нее посмотрел и лежал рядом до тех пор, пока сердцебиение Тамилы не успокоилось.

Положив ладонь на ее живот, пустил в тело обезболивающий импульс, который синей искрой проник сквозь кожу и только тогда, Микель вошел в Тамилу.

Он старался двигаться медленно, чувствуя, как по внутренней стороне женских бедер потекла струйка горячей крови. После чего вышел и пошел в ванную, встав под ледяные струи душа и приходя в себя.

Когда он вернулся, Тамила была одета в ночную рубашку, а рядом хлопотала Мотя, опаивая ее сонным зельем.

— Не волнуйтесь молодой господин, я все убрала. Вашего вмешательства она не заметит.

Оборотень кивнул и молча вышел, он не испытывал радость, возможно легкое удовлетворение от того, что лучше он, чем непонятный прощелыга, который не позаботится о комфорте Тамилы. Этой мыслью он окончательно себя успокоил и спустился вниз.

С раненой сидел Тодя. Оборотень провел над женщиной диагностику.

Стоит перенести ее в спальню на втором этаже, пусть ты или Мотя побудут с ней сегодняшнюю ночь, а я пойду проветрюсь.

Микель бежал по лесу в волчьем обличие, дождь заливал глаза, шерсть быстро промокла, а он не останавливался, пока не оказался перед широким темным озером. Из-за непогоды, вода в нем казалась черной, но стоило протянуть лапу — прозрачная.

«Я все сделал правильно, не насиловал ее. Она должна быть мне благодарна, я избавил ее от боли», — но почему-то, чувство вины никак не хотело отступать, и он сбежал в деревню. Ему нужно напиться и развлечься в компании женщин.

Однако ни одна из деревенских прелестниц не вызвала в нем желания, они были не такими привлекательными и свежими как Тамила. От них исходил запах немытых тел, деревенской жизни, похоти, они все насквозь пропахли грехами. С вином было легче, оно помогло ему притупить чувства, усыпить и когда он вернулся в замок, то упал на кровать и провалился в сон.

А в своей башне, Тамила видела странный сон в котором Микель общался с рыжеволосой ведьмой, которая держала его за серебряный поводок и мучила, ломая кости, причиняя боль и ее последний взгляд, когда страшная виверна разорвала обрюзгшую ведьму на части. Сон, полный страданий и боли, дурмана ее оборотня. А ее ли? Тамилы?

Тамила проснулась в девять часов утра, так поздно она никогда не вставала. Она не знала, как очутилась в своей спальне, должно быть Микель принес ее, а Мотя одела в ночную рубашку «А если это сделал он?» прижала руки к груди.

— Доброе утро молодая госпожа, как тебе спалось? — в комнате появилась домовиха и поставила на стол поднос с горячей кашей и чайник. — Вчера всю себя истратила на раненую, даже не поела. Господин Микель как принес тебя, так вернулся к больной. Ешь и набирайся сил.

— Мотя, а ты меня переодела?

— А кто же еще, в этом деле мужчины не помощники, они только раздевать горазды, — подмигнула ведьме.

Тамила прижала ладони к смущенному лицу и тяжело вздохнула:

— Господи, за что мне все это? Мотя, как там женщина? — вылезла из кровати и пошла умываться.

— Да что ей станется, медведь подрал слегка, но ты ее быстро вернула, считай с того света. Повезло горемычной, что ты оказалась лекаркой, иначе ночью уже схоронили бы, — Мотя ловко заправила кровать, не оставив ни одной складочки и налила в маленькую чашечку чай. — Хорош сервиз, достала из серванта хозяина. Велел, раз ты обосновалась в комнате его покойной сестры, подавать тебе чай в ее любимом сервизе, все ж, память о ней.

— Очень красивый, тонкая работа, — ведьма осмотрела голубые чашечки с блюдцами и чайник.

— Как ты себя чувствуешь? Твой оборотень вчера сам на руках отнес тебя обморочную сюда.

— Без изменений, очень крепко спала, сны разные снились, но толком не запомнила, — почему-то соврала она. То, что было связано с Микелем она запомнила очень хорошо, но не знала правда это или нет.

— Вот и хорошо, одевайся и скорее спускайся к этой даме, она сказала, что расскажет свою историю только когда лекарь будет рядом.

— Интересная особа, — ведьма быстро поела и переоделась в изумрудное в цвет глаз платье с длинными рукавами.

Дамой, попавшей в беду, оказалась дочь местного графа. Леди Аорелия. Ей было около тридцати пяти лет, в черных, длинных волосах появилось несколько седых волосков, в уголках больших карих глаз залегли тонкие морщинки. На острых скулах горел болезненный румянец, ее немного лихорадило, но кризис миновал. Женщина шла на поправку, ее действительно подрал медведь, она сбежала от бывшего мужа, который решил позабавиться с ней. Их разводу сопутствовал год неудачного и болезненного для графини брака. Муж постоянно бил ее, был груб, не стеснялся в выражениях. Он женился на ней только из-за богатства и до свадьбы, вел себя как примерный, степенный мужчина, а после… он спустил ее деньги на увеселения. Если муж не был с женой, то проводил время в борделях. Через день после подписания договора о расторжении брака, мужчина поймал ее и затащил в какой-то заброшенный дом, надеясь напоследок позабавиться с несчастной женщиной, но она вырвалась и сбежала, а в лесу нарвалась на медведя.

— И вот я здесь, спасибо, что спасли меня, — Аорелия со слезами благодарила сидящую рядом Тамилу. Графиня не отличалась заметной красотой, была обычной женщиной. Естественно, что ее муж позарился не на нее, а на деньги.

— Вам нужно провести несколько дней в постели, пока жар не спадет, хорошо питайтесь и не стесняйтесь говорить о боли. Сейчас я еще раз осмотрю все ваши раны, будет немного покалывать, — предупредила Тамила, применяя свои лекарские чары.

Аорелия действительно настрадалась, муж сильно избивал ее: треснутые ребра, поврежденные ткани, плохо зажившие шрамы. На секунду, ведьме захотелось убить этого ублюдка, который возомнил, что мужчине позволено все.

— Ай! — вскрикнула графиня и Тамила убрала руки.

— Вот и все, не волнуйтесь и отдыхайте, — она заставила ее выпить еще парочку зелий и покинула комнату.

На улице ей в лицо ударил прохладный порыв ветра, в воздухе пахло грозой. Этот месяц, обещал быть дождливым. Тамила чувствовала, что природа негодует, словно поддерживает ее чувства в отношении бывшего мужа графини.

— Чтобы ты не смог больше использовать свое хозяйство по назначению, пока не раскаешься в содеянном, — злобно прошипела она. Гром прогрохотал и стекла дома задрожали. Вдалеке, над деревней сверкнуло несколько молний.

Как же был удивлен бывший муж графини Аорелии, когда в борделе, его достоинство ни разу не пошевелилось на призывно танцующую перед ним шлюху. Что только мужчина не делал, как ни пытался, его член оставался неподвижен и… скукожен. В последствии мужчина еще несколько лет мотался по разным лекарям, но все твердили только одно, как мужчина — он больше ничего не может сделать.