Орхидея для демона (СИ) - Буланова Наталья Александровна - Страница 38

— Парень, не теряй возможность, доведи начатое до конца, а затем проведи обряд. Но только сначала пообещай мне, что ты сделаешь всё, чтобы она вступила в ковен… — донёсся до меня жёсткий голос маман, и я провалилась в темноту.

Ресницы никак не хотели показывать мне полную картину розового рассвета, оставляя мир решётчато-дымчатым. Поднять веки казалось просто нереальным. В теле сытой кошкой разлеглась блаженная нега и никак не хотела покидать насиженного места.

Плечо чешется… Ну и ладно, потом почешу… Нет, почешу всё же сейчас…

— Ай! Дея, ты меня сейчас так убьёшь! — вопил кто-то мне в ухо… — Хорошо, хоть очнулась, наконец-то, а то у меня чуть приступ не случился!

Какой противный писк…

Попыталась открыть глаза и уткнулась взглядом в маленькие бисеренки чёрных глаз. Мышь. Летучая мышь… Бакстер…

Бакстер… мышь… рассвет…

Маман…

Глаза распахнулись.

Розовато-жёлтое небо золотилось переливами первых лучей над головой, издеваясь своей красотой над моей внутренней драмой.

Я резко села, схватившись за горло, и столкнулась взглядом с дымчато-серыми глазами напротив.

Так… рубец слева… был… Кристобальт, гад…

Не отрывая взгляда от Артизара, переместила ладошку на правую сторону шеи и замерла…

— Спасибо… — тихо прошептала я, понимая по глазам демона, какое это было для него искушение. Сродни глотку воды для путника в пустыне. А он смог удержаться и не пригубить… Удивительно…

Во мне выросло такое огромное уважение к парню, что я посмотрела на него уже совершенно другими глазами… Доверие многого стоит… Уж я это, как никто, знаю…

— Дея, вот ты, правда, прибабахнутая ведьма! — расшагивал по пледу Бакстер с важным видом отца семейства, отчитывающего своего отпрыска. — Ты чем думала, когда маман такое заявляла, а? Я чуть с ветки тебе на голову не свалился, дурилка картонная! Ой, дед узнает, что будет, ой, что будет…

— Да не причитай ты, Бакстер, а то мне кажется, что ты стареешь…

— Да я с тобой поседел, — показывал мышь коготочком на свои три волосинки на голове, — пока мы с демоном пытались тебя в чувство привести.

Запыхались — сил нет как!

— Бакстер! — хохот Арти прервал монолог мыша. — Дея сейчас что-то не то подумает…

Арти пододвинулся ко мне, поставил свою руку мне за спину и мягко надавил на плечо, чтобы я облокотилась… Служа, так сказать, опорой. А мне было неудобно ему отказать, после того, как парень всю ночь тут со мной бессознательной возился. Да и, главное, такому соблазну не поддался…

Памятник поставлю! Правда, я только из травок могу, но это даже оригинально.

— Арти, — обратилась я к печально улыбающемуся своим мыслям демону и взяла его за руку, — я так тебе признательна, что ты поступил, как настоящий мужчина, и не пошёл на поводу у желаний, что просто не могу выразить словами то, что чувствую. Ты, наверное, вернул мне веру в то, что не все предают… Спасибо…

Под конец я уже совсем искусала губы и не могла смотреть больше никуда, кроме как на травку да пледик…

— Дея, — Арти повернул мою голову к себе за подбородок, — и я тебе признаюсь: я бы это сделал, если была бы хоть какая-то вероятность, что ты меня потом простишь… Но я уже узнал тебя и понял, что я тогда своими же руками угроблю две жизни, которые могли бы быть счастливыми…

— О, демон, не журчи тут ручейком, — Бакстер взлетел и приземлился мне на колени, с упреком глядя на Арти. — Ты уже вовсю коготочком по шейке водил, когда я тебя остановил!

— Бакстер, — демон со смехом взъерошил пальцем три мышиных волосинки, — ты, конечно, крутой мышь, но если бы я решил это сделать, я бы сделал!

— Вот это картина…

Медленно, переступая с пятки на носок, к нам приближался выходец из ада: мощное мускулистое тело, кожистые крылья за спиной, на плечах смело можно сесть двум-четырем таким же, как я, ведьмочкам, а эльфиек тут, вообще, с десяток можно разместить. Острые чуть изогнутые рога, когти и хвост дополняли картину. В заострённых в хищном оскале чертах морды можно было узнать лицо Кристобальта, но с трудом. Уж слишком кардинальна была разница между привычным магистром и вот этим пышущим яростью чудовищем. У него даже голос изменился, став грубее и басовитее.

В общем, я задрожала от одного его вида… А уж от ситуации, в которой мы все оказались, — так вообще затряслась. Где же мамочка со своим исключительным средством забвения, а? Мне повторить, пожалуйста!

Дважды! Нет, трижды!

Надоели разборки!

И вот, когда я это поняла, весь страх улетучился, как дух Бакстера от очередной мышки на рассвете, — легко и бесследно.

Под рычание некоторых рогатых особей, я решительно выбралась из сжавшихся было рук Артизара, подошла к моему исчадию, дыша ему куда-то в рёбра, и заявила:

— Наклонись!

Кристобальт отошел на шаг назад, чтобы заглянуть в моё лицо и медленно наклонился ко мне, внимательно следя за моими руками. Думал, я ему пощечины раздавать начну или ещё что? Ха!

— Я не принимаю твою ипостась, демон! — и он выпрямился.

— Я не признаю вчерашний ритуал или что там было с моей шеей! — и демон шумно задышал, наклонив голову и испепеляя меня опаловыми глазищами.

— И я забираю своё «да» назад, Кристобальт!

Демон громко зарычал, показывая мне половину своего зубного оснащения. Я показала в ответ свои маленькие зубки. Ну а что? У меня тоже есть, целых тридцать — два ещё не выросли…

— Вот Артизар мог бы уже быть моим мужем — ему мамочка ночью меня на блюдечке приподнесла, но он не стал! Не стал этого делать, рогатая твоя голова! А ты обманом! Силой! Поцелуями!

Ну, про последнее — это я зря, не тот довод…

— Так что — вот! — и я гордо устремила свой нос в его живот.

— Всё сказала? — пробасил демон. На удивление, как-то довольно…

Я судорожно начала думать, что такое и почему это он доволен…

— Ты только что приняла меня в моей истинной ипостаси, Дея, — пояснил он, жутко ухмыляясь.

— Нет! Не было такого! Ты в своей истинной ипостаси глухой?!

— Ты сказала главное: «Демон», а потом назвала меня полным именем:

«Кристобальт». И всё! Готово! Ещё одна ступень, Дея!

— Да какие ступени? Я своё «да» обратно забрала! Ты точно глухой!

— Нет.

— Что нет?

— Нет, Дея.

— Вон, Арти подтвердит, он всё слышал! — оглянулась я на почему-то держащегося за голову молодого демона и притихшего мыша.

— Твой друг… — сделал упор на последнее слово демон, — как раз подтвердит принятие тобой моей ипостаси. Всё по правилам — два магических создания в свидетелях. Они не смогут соврать на магической книге, Дея.

— Иди к лешему! Я тебе сказала «нет», и никакая сила теперь меня не заставит пройти с тобой обряд!

Нельзя на меня давить, ну никак нельзя! Иначе я принципиально пру против! До победного конца! Или до хладного трупика…

— Либо вставай, либо сдохни… — бросила я, когда вошла в комнату и увидела, как Фабиан приоткрывает один глаз, чтобы выяснить личность входящего.

Бакстер влетел и, ни на кого не глядя, спрятался в шкаф, хлопнув с треском дверцей за собой, и из глубин мышиной опочивальни раздалось: «Достали все!»

В кои-то веки я была единодушна со своим мышом. Редкая для нас идиллия…

Силька сидя спала на своей кровати. Видимо, сторожила чуткий сон оборотня, да саму сон сморил. А этот вшивый актёришко устроился на моей постельке поверх покрывала с превеликим комфортом.

Но я-то вошла вся негативно подзаряженная, в преужаснейшем настроении и была не настроена тешить никакое мужское эго, поэтому просто щелкнула пальцами, и оборотень… зачихал. Это мой ланцисум, с любовью выращенный на подоконнике, стрельнул в него пыльцой, а я позаботилась, чтобы она прочно осела в чувствительном носу парня.

— Арти, ты где застрял? Территория свободна.

Я прошла в комнату и села на кровать, размышляя о том, будить или не будить подругу. Хотя она и так вон просыпается — от такого чиха сейчас даже соседи прибегут нам пожелать доброго утра.