Наместник - Останин Виталий Сергеевич - Страница 30
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая
…безжизненный свет люминесцентных ламп освещает бокс, похожий на гараж. В нём нет машин, только похожие на торпеды предметы из металла, пластика и стекла. Мигают огоньки, бросая отблески зелёного на спящие лица людей внутри…
…тусклые льдинки — монах смотрит на меня удивлённо. Он не понимает, что я здесь делаю, как вторгся в его обитель…
…мужчина сидит за стойкой бара, опрокидывая в себя одну за другой стопки с водкой. Он кого-то напоминает, но я не могу зацепится за ускользающее узнавание, смешанное с тревогой и жалостью…
…подросток с лицом идиота. Его руки держат лезвие прямого меча, наполовину утопленное в его груди. Взгляд полон безмерного удивления и подступающего покоя…
…старик знает, что остаток его жизни исчисляется уже не годами и месяцами. Он очень хочет успеть, он тревожится…
Поток чистой силы поднимает меня. Он несёт меня прочь от образов, значения которых я не понимаю. Он спрашивает моё имя, а я не могу его вспомнить. Он требует, но я смеюсь. Так забавно — зачем ему моё имя? Что значат имена здесь?
— Игорь!
Да. Это оно. Моё имя. Кажется. Я называю его силе, и та меняет направления. Из теплой она становится арктической. Я с любопытством наблюдаю за растущими на пальцах кристалликами льда. Красивые!..
— Игорь! Возвращайся…
Куда? Я куда-то уходил? Глупо! Как же глупо уходить чтобы потом возвращаться! Мне кажется, или в этой максиме нарушена причинно-следственная связь?
— …домой!
Мама волнуется. Зачем? Я же просто гуляю с пацанами! Я не уходил со двора, я ведь обещал ей.
— Мультфильм скоро начнётся!
О! Хорошо, если рисованный! Терпеть не могу кукольные! Мультики показывают один раз в день, но никто не знает какие именно — в программе только строчка «14:25–14:40. Мультфильм». Пятнадцать минут в день — это нечестно! Сейчас же лето!
— Быстро!
Я бегу. Бегу! Только бы рисованный! Пусть будет рисованный! Почему я не вижу маму? Она ведь всегда зовет меня с балкона. А сейчас — откуда? Я всматриваюсь и не вижу ничего. Так у меня глаза закрыты! Почему у меня закрыты глаза? Надо открыть!
Я открыл глаза и встретился со взглядом бледно-зелёных глаз. Мама?
— Как тебя зовут? — спросила женщина.
И всё, что есть я, всё, чем я был и чем стал, падает в меня с огромной высоты. Без удара, очень мягко, каждая часть моей души или разума становится на своё место.
— Игорь Антошин, — ответил я, чувствуя как слова царапают глотку. — Я в порядке, Ирина Олеговна. Что это было со мной? Гипноз?
Некоторое время наставница смотрела на меня без выражения, будто ящерица на будущую добычу. Но ответила.
— Управляемое погружение. Я погрузила тебя в инфополе и ты… Ты видел что-нибудь?
Ох ты! А теперь эмоции в её голосе появились. Ей интересно и она… Кажется, она завидует!
— Видел. Но не очень понимаю что именно. Будто осколки стекла в калейдоскопе. Там был Арцебашев, это я точно помню! И китаец! Его душили!
— Записывай, — вновь температура поползла к абсолютному нулю. — Вот тетрадь. Каждую мелочь, каждую деталь. Неважного нет.
— А вы этого не видели? — мне казалось, что она была со мной рядом все это время.
— Нет, — отрезала Снежная королева, направляясь к выходу из библиотеки. — Запиши всё и покажи мне. На этом занятие завершено. Повторим завтра.
А теории мне не положено, что ли? Что за инфополе, в которое она меня погрузила? Как в него входить? Как управлять? Она наставник, вообще, или погулять вышла? Что за манеры такие… заносчивые! Я ей что ли виноват, что сын мудаком вырос?
— Ирина Олеговна! — позвал я «маму», когда она уже наполовину открыла дверь. — Мне нужны объяснения происходящего. И меня не устроят ваши «нет» или молчание Снежной королевы. Я понимаю, что вы меня на дух не переносите, и понимаю почему, но этот дар может служить княжеству, и я намерен его развить. Или мы с вами сейчас же найдём общий язык, как учитель с учеником, или я звоню Пояркову и говорю, что прекращаю занятия. Полагаю, что мной он будет менее недоволен, чем вами.
Сестра князя сжигала меня лучами смерти с минуту, не меньше. Только когда, по её мнению, перестал тлеть даже ковёр, на котором я стоял, она соизволила произнести:
— Хорошо.
Прошествовала ко второму креслу, уселась, плотно сведя колени — леди в каждом движении! — и сказала:
— Спрашивай!
— Что такое инфополе?
— А что такое Бог?
— Это ответ? — я ждал примерно такого подхода к нашему разговору и укоризненно покачал головой, не стоит, мол.
— И ответ, в том числе. Инфополе — это мысли и чувства. Живых, умерших, нерожденных. Это альфа и омега любой цивилизации.
— Бог?
— Нет. Но имеются уникумы, которые так считают. У инфополя нет воли. Оно ничего не производит, ни к чему не толкает. Оно не Создатель, скорее Создание.
— И пророки могут к нему подключаться?
— Люди не машины. И оно не устройство. Взаимодействовать.
— Мои видения сегодня. Это настоящее, прошлое или будущее?
Снежная королева лишь плечами пожала.
— Не знаю. Тебе предстоит научиться это определять. У каждого пророка свой способ взаимодействия с полем. Ты должен узнать какой твой.
— Как вообще получилось, что у меня открылся этот дар? Игорь ведь был инициирован…
— У моего сына, — кристаллики льда сыпались на пол с каждого слова Ирины Олеговны, — был открыт царский дар. Он ничем не уступал моему брату по силе. А ты… Твой перенос… Я не знаю… Ты будто стёр всё! Сломал всё выстроенное, будто имел на это право!
— Я сюда не просился, — примирительно произнес я.
— Я знаю, — женщина вернула себе самообладание в какую-то долю секунды. — Но это ничего не меняет.
Глава 10
РАССЛЕДОВАНИЕ
— Я обнаружил в сети упоминания о пяти случаях «самоубийств» ванов. Вот адреса, — доложил Алмаз, когда я уже заканчивал с завтраком. Слово «самоубийств» он выделил особо, подчёркивая, что придерживается именно этой версии. — Ещё есть три пропавших без вести. Двух и трёхнедельной давности. Я считаю, что это как-то связано.
— А следователей-то вокруг развелось! — с сарказмом проговорил Самойлов, сидящий напротив меня и уплетающий кашу. Не верилось, что эту слизистообразную массу можно было есть с таким аппетитом. — И у всех есть версии!
— Не нуди, — я понимал, что подкалывает он не Алмаза, а меня. Ведь я вместе с ваном Ло собирался разговаривать с родственниками погибших магов, а он, профессиональный следак, оставался на обработке информации, найденной татарином.
— Есть не нудеть, господин обер-секретарь!
— Как наш берсерк? — сменил я тему. Снова спорить с Глебом не хотелось. И так времени потратили больше, чем могли себе позволить. Да, у меня навыков оперативной работы ноль целых хрен десятых, но со мной местный детектив, которому это по плечу. Кроме того, я рассчитывал на помощь со стороны дара. Мало ли, вдруг что-то подскажут видения. Самойлов хорош, но тут чужая земля.
— А сам чего не сходишь? Считаешь, что визит в спальню Яньлинь скомпрометирует девушку?
Что за язва! Не было же ничего! И вряд ли будет. Слишком много у меня обязательств, слишком велика пропасть между боярином русского княжества и ваном маньчжурского ханства. Куда там Монтекки с Капулетти! Да и возраст уже не тот.
— Когда я заходил, она ещё спала, — отозвался я нейтрально. Глеб, к счастью, не стал развивать тему.
— С ней Тедань сейчас. Говорит, что всё в порядке. Дар она снова может принимать.
— Хорошо. Вы тогда, пока здесь, поговорите с ней. Что она чувствовала, когда не смогла принять силу брата. И, Алмаз… Покопай, как такое возможно?
— Уже, — я даже не удивился его инициативе. — В сети по данному вопросу нет ничего. Есть только средневековые легенды, но там всё настолько мутно, что без поллитра не разберёшься!
— Попроси у Алексея Вячеславовича бутылку — я у него видел в кабинете целый набор.
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая