Научи меня любить (СИ) - Стрельникова Кира - Страница 1

Я сидела за столиком в любимом ресторане, бездумно глядя на тарелку с любимым салатом. Я приходила сюда каждый день, в обед, что бы ни случилось, и всегда брала этот салат, и кружку сладкого, горячего кофе. Создавала себе иллюзию, что в моей жизни всё в порядке, как у других людей. Я даже улыбалась, вполне естественно, хотя внутри всё давно умерло, разложилось и превратилось в пепел. От меня осталась лишь красивая оболочка. Уж за тем, чтобы я выглядела хорошо, Антон следил тщательно, не ленясь обзванивать спа-салоны, чтобы проверить, не пропустила ли я запись. Педант и аккуратист дерьмовый…

Отпив глоток, отправила в рот ложку салата, прожевала, не чувствуя вкуса. В голове кадрами кинохроники мелькали картинки последних трёх лет жизни, начиная с момента встречи с Антоном. Это была сказка, удивительная и красивая, нереальная, а оттого ещё более романтичная. Меня, вчерашнюю школьницу, первокурсницу, заметил серьёзный бизнесмен, владелец своей фирмы, молодой, но уже перспективный, и прочая, прочая, прочая… Антон Левицкий зашёл в мой универ, мы случайно встретились в коридоре, а после моих пар он ждал меня у крыльца. Я до сих пор не могу понять, чем зацепила его, но вскружить мне голову Антону ничего не стоило. Он дарил мои любимые цветы, водил по любимым местам, мы ходили в кино на фильмы, которые нравились нам обоим. Мне казалось, он – моя половинка, Антон угадывал мои мысли, настроение, желания. Превращал мою жизнь в сказку целых три месяца, пока я не сдалась под его напором и не осталась у него на ночь.

Наивная, молодая, восторженная… Дура. Губы растянулись в улыбку, однако на душе было так же мёртво, как последние… не помню, сколько месяцев. Или лет? В какой момент всё пошло не так? В какой момент заботливый и влюблённый превратился в деспота, садиста и урода, получавшего истинное наслаждение от моих унижений и мучений? Почему в первый же вечер после того, как я переехала к нему – по его же просьбе – он не явился домой, и я с ума сходила, обрывая телефоны и морги? А Антон всего лишь задержался на работе, на совещании, как он сказал, и на мои попытки выяснить, почему не позвонил, не предупредил, я получила резкую отповедь и раздражённое «не капай на мозг, я занятой человек, и не намерен отчитываться тебе в каждом шаге». Это было, как ушат ледяной воды, особенно последовавший игнор целых три дня. Правда, потом Антон снова стал прежним, почти, но я уже получила первый урок и страх его потерять прочно закрепился в душе.

Я отправила в рот ещё одну ложку салата, запила кофе. Перед глазами стояла картина, которую я застала, вернувшись сегодня домой. Уверена, Антон специально так сделал, привёл свою помощницу, я её видела мельком в его офисе, и они трахались на нашей кровати. Да, я знала, что у Антона куча любовниц, но… Прощала. Я делала всё, лишь бы он остался со мной, унижалась, плакала, валялась у него в ногах. Позволяла ему всё… Мой наркотик, сломавший мне жизнь. От меня ничего уже не осталось, а когда эта блондинка с самодовольной усмешкой и похотливым блеском предложила мне присоединиться к ним, потому что Антоша давно хотел попробовать с двумя, я молча развернулась и вышла, не обращая внимания на вопль, чтобы вернулась обратно.

Во мне что-то перегорело, надломилось окончательно. С ужасающей ясностью, с ледяной неотвратимостью нахлынуло осознание, что это – дно. Ниже падать уже просто некуда, и никогда ничего не будет, как раньше. Тот нежный, красивый секс, с которого всё начиналось, окончательно ушёл в прошлое. Антон меня просто трахал, имел, как ему захочется, и когда захочется. Среди ночи, когда являлся, окутанный запахом чужих духов, даже толком не разбудив. В машине, на светофоре – как-то заставил минет делать, совершенно не обращая внимания, что нас могут увидеть. А потом ему захотелось большего, обычный секс уже не доставлял удовольствия, и в ход пошли наручники, плётки, хлысты, вибраторы… Он приучил и меня к боли, хотя я не хотела сначала, плакала и умоляла не делать этого. А оказалось, мои слёзы его только сильнее заводили, и я потом залечивала синяки неделями.

Я ненавидела своё тело, я ненавидела себя, Антона… И не могла уйти. Несколько часов без него – настоящая пытка, я постоянно думала о нём и сжималась от ужаса, если он не приходил вовремя домой. Названивала, пыталась узнать, где он и с кем. Ждала, глотая слёзы. Жила воспоминаниями о том, как было всё хорошо, и в постоянном ожидании, что меня словно милостью одарят вниманием и улыбкой, а может даже и на подарок расщедрятся.

А ему просто нравилось наблюдать, до какого дна я дойду, Антон ставил на мне эксперименты с любопытством сумасшедшего профессора. И, кажется, доигрался. Мне вдруг стало совершенно всё равно, что будет со мной дальше, и в душе даже появилось какое-то облегчение, на губах мелькнула тень улыбки. Решение созрело, окончательное и страшное в своей простоте, но на эмоции я сейчас была неспособна вообще, от меня осталась лишь пустая оболочка, жаждавшая освобождения. Я допила кофе, отодвинула тарелку, оставила деньги на столе и направилась к выходу из кафе. Ни сомнений, ни тревоги больше не осталось, телефон я выкинула в мусорку, так что, Антон вряд ли найдёт меня, да и зачем, если он уверен, что я вернусь? Сколько раз так было, и уходила в ночь, и возвращалась утром побитым котёнком, ластилась и вымаливала прощение. И в поощрение мне устраивали роскошный вечер, или прогулку, или ещё какой-нибудь маленький праздник. Зато потом я расплачивалась в полной мере, и ладно бы побоями или грубым сексом. Полным игнором, будто я – пустое место, и спать меня выселяли на диван в гостиную, молча оставляя плед и подушку. И это могло длиться неделями…

Я жила воспоминаниями, как всё было когда-то, и мучительными попытками понять, почему всё стало так плохо. В какой момент Антон из любящего, заботливого и понимающего превратился в непонятное существо с холодным взглядом и презрительным изгибом поджатых губ. И как так получилось, что он стал для меня хуже наркотика, что я не могу уйти, что бы он со мной не делал. Мне плохо с ним, и ещё хуже без него, и это замкнутый круг. Чёрт, я не хочу так больше, я устала и измучилась. Лучше разом прекратить всё это и… Точка. С матерью мы давно не общаемся, отца я не знала, братьев-сестёр нет. Друзей давно тоже. Я выдохнула, поправила лямку сумки на плече и направилась к мосту. Всегда хотелось взлететь, подняться над проблемами, высота манила, привлекала к себе. Просто закрыть глаза и шагнуть в пустоту, раскинув руки, а потом – блаженная темнота и небытие. Я снова улыбнулась, теперь искренне, и даже эмоции вяло отозвались всплеском нетерпения. Свобода и покой, вот чего мне хотелось, и я почти бежала, не обращая внимания ни на кого вокруг. Наконец, железные опоры, проезжающие мимо машины, прохожие…

Я быстро перелезла через ограду, не глядя вниз, а только вверх, в бездонное небо, усыпанное звёздами. Кажется, мне кто-то что-то кричал, но я не оглянулась. Раскинула руки, сделала глубокий вдох, прикрыв глаза, и шагнула. Без страха и сомнений, даже с каким-то предвкушением и нетерпением. Свист ветра, упоительное ощущение полёта, чистый восторг – самые радостные, пожалуй, минуты за последние месяцы. И я рассмеялась, счастливо и громко, а потом – удар, исчезнувший из лёгких воздух, нестерпимая боль, но закричать я не успела. Всё разом исчезло, и наступила желанная темнота и пустота.

Так странно… Лиля думала, что после смерти совсем ничего не ощущаешь, ведь тела нет. Но первое, что она почувствовала, когда пришла в себя – ей неудобно, она лежит на чём-то жёстком, тело трясёт мелкой дрожью от противного озноба. И холодно. Чёрт, как же холодно и мокро. Сверху тоже что-то падает, похожее на капли дождя, и стекает по лицу. Может, в морге сработала сигнализация, и это с потолка поливает? Тогда откуда в морге шум города? Последняя мысль отрезвила настолько, что Лиля резко распахнула глаза и приподнялась с асфальта, настороженно и недоверчиво оглядываясь.