Утраченный и обретенный (ЛП) - Кеннеди Слоан - Страница 23

Лаки кивнул.

— И Фрэнки. Они начали еще когда мы рыбачили… он продолжал обзывать меня и все в таком духе. Как обычно.

Да, я знал, о чем речь. У меня уже состоялся разговор с Кельвином, причем дважды, о его отношении к Лаки с тех пор, как мы приехали в Колорадо. Жаль, я не заметил этих опасных маячков до того, как мы покинули Нью-Йорк, тогда я бы не стал брать его с нами в эту поездку.

— Пока мы мыли посуду… он начал говорить, что мы с тобой… что он знает, как именно я заплатил за поездку.

Поскольку фонд моей компании оплачивал наше путешествие, я понял, что Лаки имеет в виду то, что не входило в перечень покрываемых расходов. Хотя мы позаботились о стоимости снаряжения, семья каждого подростка должна была обеспечить его необходимой одеждой для поездки и личными вещами. Приемная семья Лаки не могла себе позволить ничего из этого списка, поэтому я оплатил все расходы за него сам. Я даже купил ему фотоаппарат, чтобы он смог сделать снимки более высокого качества, чем позволял его телефон.

— Что он сказал?

Лаки пожевал губу, а затем произнес:

— Он спросил, трахаешь ли ты меня, или предпочитаешь, когда трахают тебя.

Я вздохнул, мне стоило догадаться, что это будет нечто грубое в этом духе. Я никогда не скрывал свою сексуальную ориентацию от подростков и подспудно чувствовал, что у Кельвина были проблемы с этим, но ему не хватало духу и яиц сказать об этом Эйдену или мне непосредственно в лицо.

— Тогда я толкнул его и сказал ему заткнуться нахер. Потом вмешался Фрэнки. Он ударил меня, и когда я упал, стал пинать ногами. В этот момент в драку ввязался Тоби, а затем к нему присоединились и другие парни.

— Ты ведь знаешь, что такие парни, как он, говорят это дерьмо, потому что боятся, не так ли?

Лаки поднял на меня взгляд, и я пояснил.

— Они боятся людей, которые на них не похожи. И скрывают этот страх, нападая… пытаясь заставить других чувствовать себя меньше, хуже и слабее.

— Я просто не мог позволить ему говорить это о тебе, — пробормотал он.

Я снова вздохнул и в очередной раз заглушил свою потребность взъерошить его волосы. Не стоило давать Кельвину еще больше поводов цепляться к Лаки и травить его.

— Я знаю.

Не сомневаюсь, что Лаки смог бы проигнорировать насмешки в свой адрес, если бы они касались только его одного. Поднявшись на ноги, я протянул руку, чтобы помочь ему встать.

— Почему бы тебе не попытаться немного поспать? Поговорим об этом утром.

Пальцы Лаки по-прежнему путались в шерсти на голове Медведя.

— Может… может, Медведь сегодня поспит в моей палатке? — спросил он немного нерешительно, но я понял, что он обращался не ко мне.

Я обернулся и увидел Зендера, который стоял у меня за спиной менее чем в дюжине футов. Вероятно, он слышал все, о чем мы с Лаки говорили.

— Конечно, — произнес Зендер с улыбкой. — Но сразу предупреждаю, он храпит… и пердит.

Это замечание заставило Лаки улыбнуться. Он кивнул и потрепал пса по холке.

— Пойдем, Медведь.

К счастью, собака последовала за ним без каких-либо колебаний.

Я повернулся, направляясь к костру, но остановился, наткнувшись взглядом на Эйдена, который стоял у входа в палатку, скрестив руки на груди и метая взглядом молнии. Он подождал пока Лаки исчез у себя в палатке, которую делил с Тоби и двумя другими парнями, прежде чем направиться через лагерь к нам с Зендером.

— Озеро, сейчас же, — рявкнул он нам.

Я поморщился при виде синяка на его челюсти. Обычно идеально уложенные волосы Эйдена были в полном хаосе, а одежда в пыли и грязи. На рубашке даже имелась небольшая дыра.

Мы с Зендером последовали за ним, лагерь по-прежнему оставался в поле нашего зрения, но зато теперь определенно был вне зоны слышимости. Эйден был вне себя от ярости, и я не мог его винить.

— Вам двоим необходимо разобраться между собой прямо сейчас. Это дерьмо закончится, вы слышите меня?

— Эйден…

— Заткнись нахер, Беннет! Сейчас я разговариваю, — его взгляд перескакивал с меня на Зендера и обратно. — Никто не хочет, чтобы вы, ребята, прошли через это, — он жестом указал между мной и Зендером, — сильнее меня, но не за счет пацанов!

Он вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

— Я звал вас три раза, когда началась драка. Даже чертова собака услышала меня и примчалась! — рявкнул он, указав на палатку Лаки. — Теперь. Я не хочу знать, чем вы были так сильно заняты, потому что у меня есть чертовски хорошая догадка на этот счет. Суть в том, что все это дерьмо между пацанами назревало уже несколько дней, но вы оба так глубоко засунули свои головы себе в задницу, что просто либо не замечали этого, либо вам было плевать. И вы оба идиоты, если думаете, что парни не заметили, что вы не в состоянии сказать друг другу ни одного, блядь, доброго слова.

Эйден сосредоточил свое внимание на мне.

— Помнишь, что ты мне сказал, Би? — поинтересовался он, немного смягчив интонацию. — Ты помнишь, что хотел, чтобы эта поездка им запомнилась?

— Смена правил игры, — пробормотал я, кивнув.

Когда я попросил Эйдена сопровождать меня, то сказал ему, что хочу, чтобы у каждого из ребят был тот самый момент в жизни, когда они поймут, что не обязаны смиряться с теми дерьмовыми раскладами, которые им раздала жизнь изначально. Ни один из них не родился у состоятельных родителей и у большинства была какая-то травма, будь то жестокое обращение, дерьмовая жизнь дома или что-то еще… я хотел, чтобы они знали, что их ждет целый мир, если они найдут в себе мужество добраться до него.

— У тебя осталось несколько дней, чтобы это произошло. У вас обоих, — сказал Эйден, полоснув взглядом Зендера. — Это твоя жизнь, — он жестом обвел пространство вокруг нас, — но большинство из этих парней никогда больше не увидят ни это место, ни что-нибудь похожее на это. Ты правда хочешь, чтобы вместо этого они запомнили шоу Как Беннет и Зендер разрывают друг друга в клочья?

Зендер не ответил, и я тоже промолчал, но Эйден явно не ожидал от нас никакого ответа, потому что негромко добавил:

— Разберитесь уже, блядь, с этим.

А затем спокойно ушел. Оставив нас с Зендером выяснять, как, черт возьми, мы должны были это сделать.

Я чувствовал себя полнейшей задницей. Из-за меня и моей эгоистичной вечеринки жалости, мы с Беннетом зациклились друг на друге, не уделяя должного внимания ребятам. Весь фокус этого путешествия должен был быть именно на них, но что я делал вместо этого?

Трахался с мужчиной, которого считал чужим бойфрендом, в лесу. Как чертово животное.

Я выдохнул и сел на одно из бревен вокруг огненного кольца.

— Присядь, — кивнул я Беннету. — Как бы мне не хотелось это признавать, но он прав.

— Да уж, — пробормотал Беннет, садясь рядом со мной, но я чувствовал, как он напряжен.

Мы сидели лицом к огню, и я бросал в полыхающее пламя ветки, которые лежали рядом, чтобы оно разгорелось немного сильнее, прежде чем снова заговорил.

— Прости… — начал я.

— За что? — Беннет резко повернул ко мне голову от удивления.

Мне потребовалась минута, чтобы правильно сформулировать то, что я хотел сказать. Не хотелось ляпнуть что-нибудь не то и случайно сделать все между нами еще более странным, чем оно уже было.

— За то, что устроил тебе немного ада за последние несколько дней. За то, что не позволял даже поговорить со мной об этом, — я потер ладонью лицо и, наконец, осмелился посмотреть ему в глаза. — Но, Беннет… я не хочу говорить о той ночи, хорошо? Я просто… я не могу.

Беннет всего мгновение внимательно меня изучал, прежде чем ответить.

— Ладно. Тогда мы не будем говорить об этом.

Мы сидели рядом в неловком молчании несколько минут, пока костер трещал и чуть в отдалении то там, то тут слышалось шуршание спальных мешков. Внезапно Беннет засмеялся и покачал головой.