Картак (СИ) - "Гераклион" - Страница 17

— Что ж я совсем юнец безмозглый? Конечно сразу к вождю…

… - Смотри, тут правда кто-то лежал.

— С чего ты взял? Темно же, как ты можешь там что-то увидеть?

— Да вот ветка сломана, глянь! И кусты пригнуты, вон не до конца поднялись еще.

— Что-то мне не по себе… Давай к вождю пойдем расскажем.

— А пост как?

— Какая разница? Если уйдем — получим по ушам, если не доложим, а это оказывается была тварь, думаешь легче будет?

— Ну… не знаю…

— Как хочешь. Можешь оставаться тут, а я пойду и все расскажу.

— Эй, подожди! Я с тобой!

Пробраться в селение удалось без проблем. Как я и надеялся, серокожие видели в темноте не лучше людей. Даже пытаться включить «хамелеон» не пришлось, просто проползти открытое пространство на пузе, а потом таиться в особо темных закоулках.

Большинство серокожих разошлось, между домиками ходили только редкие двойки патрулей с зажженными факелами. Я старался держаться от них подальше, потому что один раз, когда они проходили слишком близко, мое ночное зрение автоматически отключилось, и я перестал видеть все, кроме освещенного факелом пятна. Пришлось ждать какое-то время, пока эта функция снова включится.

С поисками необитаемой хижины было сложнее. Первые штук пять оказались с жильцами. В некоторых горел тусклый свет, а в некоторых были спящие серые ребятки. Двоих даже разбудил, благо успел убраться до того, как они зажгли свет.

Обстановка в поселении царила напряженно-спокойная. Патрули негромко переговаривались, обходя свою территорию, остальные сидели по домам и занимались кто чем. Мой переводчик постоянно работал, об этом свидетельствовала не погасающая надпись «Анализ…», причем даже когда я не слышал разговоров. Видимо у оборудования порог слышимости намного выше, чем у меня. Кстати, я заметил одну странную, но приятную вещь, правда, не сразу ее осознал. Я начал понимать простые слова. Так из разговора серых с удивлением различил фразы «я», «ты», «мы», «нам», «надо», «да», «нет» и прочую такую мелочь. Переводчик оказался хорош…

Размышляя об этом, пропустил очередной патруль и, выбравшись из-под прислоненной к домику большой плетеной корзины, начал потихоньку открывать дверь в помещение. Аккуратно заглянув в образовавшуюся щель, обшарил все взглядом и, не найдя никого, протиснулся внутрь.

Домики в поселки были небольшие, скорее даже хижины, если бы не их довольно крепкие деревянные стены. В этом домике было всего одно окно с противоположной от входа стороны. Небольшое, но если что, то пролезть в него можно. Обстановка выглядела «богатой», в смысле всякой всячины тут хватало.

Простенькая мебель — деревянная кровать покрытая сеном и шкурами, стол и пара полок на стенах. В середине домика находился небольшой очаг, слепленный вроде из глины, или чего-то похожего на нее. Труба от него поднималась вверх точно в середину крыши. Под потолком были натянуты веревки, на которых висели пучки трав, какие-то непонятные вещи (для меня непонятные), сушеная рыба, немного одежды и… прищепки. Такие деревяшки с вырезом в середине. Не знаю, но почему-то именно их я не ожидал увидеть. У меня меньше удивления вызвали железный кухонный нож, железное топорище и такая же железная кочерга с ухватом. Повергли меня в смятение и найденные на полке железные иголки, воткнутые в небольшую подушечку, сшитую из грубой ткани.

Не знаю, чего я ожидал увидеть тут, каменные орудия труда наверно, ведь серые не выглядели высокоразвитой расой… Но тут были все атрибуты нормального человеческого жилья, за исключением электричества и приборов для него. Посуда, инструмент, оружие, одежда, различные мелочи типа тех же прищепок, гребешка, каких-то оберегов, сита, деревянных фигурок, детских кукол, связанных из тряпок и соломы, и еще много чего. Это был какой-то когнитивный диссонанс для меня. Наверно это все влияние стереотипов, которые нам показывает телевидение, мол раньше кроме «шкуры, дубины и самки» у людей ничего не было. М-да…

Отвлекся я ненадолго, урчание в животе напомнило, зачем сюда пришел. Быстро сориентировался и начал сдергивать сушеную рыбку с веревки. Мало — всего десять штук, еще бы чего найти. Поиски продолжились, и минут через пять я наткнулся на плетеную корзинку, накрытую тканью, в которой лежали какие-то лепешки, завернутое в ткань вяленое мясо и небольшой глиняный сосуд, запечатанный какой-то вязкой массой вперемешку с веревками.

— Это я удачно зашел. — Приговаривал я, пакуя добро в вакуумный рюкзак, который «проглатывал» все без проблем, только вес на спине добавлялся.

Когда упаковка еды была закончена, встал вопрос орудий труда. Я решал, что же мне может пригодится в пути. Пока выбор остановился на ноже, топорике и веревке, но тут еще были стрелы для лука без самого лука. Копошение в вещах продолжилось в надежде захапать себе такое оружие.

Идиллию нарушил гомон, донесшийся снаружи. Я замер возле разворошенной кровати и прислушался. Понять, конечно, толком ничего не понял, но вот то, что патрулей стало вдвое больше, определил. И перемещались они теперь перебежками вместо спокойного шага.

Захлопали несколько дверей, послышались выкрики, увеличилось мельтешение факелов в деревне. Я, переместившись к окну, напрягся, пытаясь понять, чем вызвана такая суматоха, ведь не сигнализация же сработала?

Тут дверь в домик отворилась, и на пороге нарисовался серый с зажатым в руке горящим факелом. У меня сработал инстинкт, привитый здешней флорой и фауной — я рыбкой нырнул в окно. «Пролетая над Парижем, летучий голландец зацепился кормой»… и немного застряла. Жопа-ноги с одной стороны окна, бестолковка-руки с другой. Не знаю, чем я зацепился, голова-то пролезла, значит и седалище должно, а оно вон как вышло…

Сзади раздались встревоженные возгласы, и я совсем потерял голову. С криком «Спасите! Насилуют!» начал извиваться как уж и вывалился снаружи. Немного приложился головой о землю, но быстро очухался и, врубив пятую световую, помчался к стене леса. Только и успел краем глаза заметить колоритную фигуру, спускающуюся с холма от сухого дерева-гиганта. Эх, а ножик с топориком так и остались на столе…

— Что здесь произошло?

— Оно было здесь, вождь. — Поклонился один из воинов подошедшему вождю.

— Что оно?

— Эта тварь. Когда я открыл дверь, она стояла у окна, но за мгновение прыгнула в него. Сразу выскочить не смогла, зацепилась своим горбом. Я начал звать остальных, но когда подошла подмога, тварь уже выскочила и убежала.

— Погоню отправили?

— Да вождь, две руки теней прочесывают там окрестности.

— Хорошо. Чей дом? Саин'кэ вроде? Где он сейчас?

— Я здесь вождь. — Вышел из дверей второй воин.

— Ты осмотрел жилище? Тварь что-то сделала?

— Да, осмотрел. Это существо что-то искало. Пропала часть еды, а на столе лежит нож и топор. Все остальное вроде на месте…

— Еда говоришь?…

— Теплого дождя и яркого солнца росткам твоего племени вождь. — Проскрипел за спиной вождя старый шаман.

Заслышав голос шамана, остальные воины начали расходиться. Остался только Саин'кэ и тот воин, что первым поприветствовал вождя.

— Хан'оэ… — Обернулся вождь. — Мудрости предков тебе, шаман. Что скажешь? Ты уже знаешь что произошло?

— Больше вождь, видел. — Кивнул шаман. — Видел, как убегало из селения это существо. И оно неплохо видит в темноте, по крайней мере, не хуже меня.

— Хм… Не очень хорошая новость. Возвращай теней. — Обратился вождь к первому воину.

Тот кивнул и скрылся среди домов.

— Саин'кэ, расскажи шаману про то, что случилось у тебя в доме. — Повернулся к нему вождь.

Рассказ занял не больше минуты, как и задумчивое молчание шамана.

— Что ты решил вождь? — Наконец спросил он.

— Это существо нужно поймать. Если оно не бросается на нас, а убегает, значит не так оно страшно, как ты рассказывал. Тем более эта тварь попрала заветы предков, она забралась в чужой дом, украла еду. И должна ответить за такое.