Выбери любимый жанр

Черный Король (СИ) - "Demon Karol" - Страница 37


Изменить размер шрифта:

37

   Король повторял слово в слово то, что думала сама девушка, подтверждая ее мысли. Анне даже в голову не могло прийти, что надмирное чудовище просто читает ее как раскрытую книгу, которую изучили давно, а теперь раскрывают на нужных местах, определяя их по едва заметным отметкам, загибам страниц, надорванным листам. Как бы ни был неопытен Король в обычном мире, тех, кого он приручал, а не обращал в бездушных кукол, он изучал досконально, тратя на это годы и выпивая за это время их эмоции и жизнь.

   Мало кому он дозволял продлить свою жизнь, свое существование рядом с собой.

   Анна повернула голову, и ей чуть не поплохело при виде кровати, пропитанной теперь не только потом и спермой, но и кровью, медленно, словно нехотя пульсирующими толчками выплескивающейся из прокушенной вены. Девушка с нарастающим ужасом в глазах смотрела, как тот, кто еще вчера был человеком, возможно счастливым, вяло пошевелился и что-то нечленораздельно застонал или проговорил.

   – Кровь... истечет... – собственный голос казался хриплым карканьем воронья над полем боя. Выговорить полностью "Он истечет кровью" просто не было ни сил, ни возможности.

   – Ты делаешь его несчастным...несчастнее, чем раньше, – шепот проникал отравой в уши, глубинные страхи выступали через поры кожи, когда король подталкивал девушку вновь к жертве, слабо трепыхавшейся на ложе своей быстрой смерти.

   Когти вцепились в голову, чтобы Анна больше не устранялась и вновь впилась в угощение, которым ее щедро одаривал король.

   Жуткое угощение. Жуткое утро. Белое тело и зубы в его пульсирующей вене. Кровь, которая дарит красоту и силу. Учинни с каждым глотком становилась все прекраснее, словно ее суть менялась и должна была радовать единственного повелителя.

   Первая, человеческая реакция оказалась отвергнута, и Анна захлебывалась сладкой кровью с привкусом гнильцы насилия и сладострастия, которым за ночь пропиталась жертва. Теперь не только тех, кто продал симпатичного подростка в бордель и насиловал его, но и Анны, забиравшей то, что мальчику уже не принадлежало – его жизнь.

   Богатство жизни, красота юности, ее сила и страсть, – все досталось Анне, которая убила незнакомого мальчишку. А когда это произошло, и последний стон сорвался с побелевших губ, а затем король дернул Анну вверх и укусом-поцелуем захватил в плен. Сильные руки Атоли – бледного совершенного мужчины – крепко обняли Анну, пахнущую кровью, как молоком.

   – Поедем к твоему жениху. Нам пора в столицу продвигать твое дело.

   Вряд ли Анна понимала, что ей говорят. Кровь стучала в висках набатом, мир перед глазами плыл, то обращаясь бесцветной полупрозрачной картинкой, то обретая слишком резкую яркость, бьющую по глазам. Слабость требовала закрыть глаза и провалиться в сон или обморок, однако изнутри, из живота поднималось нечто, разливающееся ядом по венам и не дающее забыться.

   Единственное, на что девушка оказалась способна, – просто кивнуть, отвечая чудовищу.

   Они покидали бордель, как и многие удовлетворенные гости, застав внизу парочку господ, которые собирались увезти с собой юную девицу, на которой из одежды были лишь чулки и бусы.

   Атоли подхватил заторможенного спутницу под локоть, проходя мимо мужчин и шепнул им будто невзначай:

   – Пытайте ее и не отпускайте.

   Дверь открылась, король глянул на улицу, укрытую белым рваным туманом, как паутина, ползущим по кирпичной кладке стен, а затем подтолкнул Анну к карете, которая появилась из-за угла.

   Клубящийся туман обращал обычный город в странную фантасмагорию. Сидя в карете и прислонившись лбом к стеклу, девушка не узнавала ничего вокруг. Внезапно появляющиеся в прорехах то угол дома из красного кирпича, то окно с одиноким цветком, то вход в кофейню с висящим над ним медным колокольчиком милосердно позволяли не думать. Лишь наблюдать, выхватывая отдельные сценки человеческого бытия, которые сейчас так походили на плоские тускло раскрашенные картинки.

   Главное – можно не думать...

   Лошадь цокала по брусчатке. Карета покачивалась, и бахрома на занавеске щекотала щеку и шею Анны.

   – Куда мы едем?

   Король отозвался не сразу, как будто сознание его погружалось во мрак вместе с улочками, плывущими в белой мгле, в другой – мертвый мир, где каждый человек, каждое живое существо вырезаны из бумаги и являются лишь пищей для одномоментно сжигающего пламени.

   – Мы едем, – констатация факта, не более того – вот и все что слетело с губ Атоли, чей черный абрис на фоне второго окна кареты казался не живым и отсутствующим. – От часа рождения до часа смерти мы едем, идем, бежим, нас дергают за ниточки связей...

   Странно или нет, но этого ответа Анне хватило, чтобы вновь погрузиться в никуда. Мысли расплывались и растворялись, как обрывки тумана под яркими лучами весеннего солнца, выгоняющего зиму с низин и запруд, дабы воцариться там теплом и преддверием будущего лета.

   Карета в очередной раз качнулась на неровности булыжника. Девушка выдохнула на стекло и прочертила пальцем по запотевшему следу своего дыхания. "Как дорога жизни на пустоши смерти", – мелькнула шалая мысль, но и она тут же развеялась. Анна видела, как след от дыхания быстро исчезает, и от этого становилось почему-то холодно. Хотелось укрыться. Закутаться в плед и очутиться перед камином с чашкой согревающего нутро грога.

   Она оглянулась в поисках чего-нибудь подходящего и задержалась взглядом на Короле.

   – Вы изменились, – обронила без удивления, как нечто само собой разумеющееся, и потянула к себе одну из подушек, которые следовало подкладывать под спину.

   Король промолчал. Вопросы и ответы констатировали факты... Факты ничего не значили. А изменение в глазах Анны было лишь неуловимым ее шагом к тому, кого та боялась в течение всей жизни, а теперь воспринимала как естественное продолжение себя – тень, через которую долго пыталась переступить, а потом прекратила попытки и, наконец, стала ей сама.

    – Если ты замерзла, можно заехать в магазин. Не принято у вас ходить голой. – Атоли напомнил девушке о том, что одежда осталась в борделе, а сама она напоминает рабыню богатого господина, только ошейника не хватает.

   Анна недоуменно опустила взгляд и вспыхнула, прижав к себе подушку. Она была достаточно большая, чтобы прикрыть живот и грудь. Девушка поджала холодеющие пальцы на ногах, как будто это могло изменить хоть что-нибудь. Лихорадочно облизнула губы, прокручивая в голове картинку, как ее голой ведут по борделю, выводят на улицу, усаживают в карету. Она пыталась вызвать в себе чувства, которые должны бы возникнуть от подобной мысли – стыд, смущение, гнев, ярость, да что угодно. Но нет, ничего не получалось. И это злило, чем дальше, тем больше.

   – Я… Я не могу выйти в магазин, вы сами понимаете, – Анна сглотнула и чуть-чуть подвинула подушку из плюша, который неприятно щекотал. – И не могу явиться такой… – девушка замолчала.

   Куда явиться? Домой? Но родовое гнездо графов Торенцо не было ее домом. К Верону? Учинни боялась, что упоминание о нем снова рассердит Короля.

   Что выбрать? Позор в магазине или позор перед Вероном?

   – Я хочу заехать в магазин, – решительно ответила Анна.

    – Как раз хотел предложить остановиться, – карета, словно по велению голоса, резко встала, а Атоли поднялся и открыл дверцу, предлагая Учинни последовать за собой в белоснежный туман. Его не волновало то, что девушка испуганно обнимает подушку, поняв, что обнажена.

   Спустился по ступеньке вниз и развернулся, смотря в проем двери черными пронзительными глазами. Аристократ в дамастовом модном сюртуке, обтягивающих брюках и блестящих начищенных сапогах – не тот странный ободранный неряха и бродяжка, явившийся в чужой дом.

    – Какое платье ты бы предпочла? – насмешка короля сопровождалась игрой пальцев, натягивающих туман, как паутину и обнажавших витрину магазина с модными женскими нарядами.

37
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Черный Король (СИ)
Мир литературы