Прогулка под луной (СИ) - "Кельпи-Marrikka" - Страница 16

— Расскажи о своей семье, — не унимался Макс, осторожно ощупывая позвоночник.

— Сдаётся мне, ты тянешь время, — вздохнул вампир. — Интересует средневековый быт? Возьми книжку в библиотеке.

— Как ты стал вампиром?

— Это слишком личное.

— Что у вас с Мэри?

— А это тебя, вообще, не касается, — коротко отрезал Дикс.

— Ладно, — обиженно буркнул парень. — Сразу бы сказал, что с едой не разговариваешь.

— Что ты как маленький, — сконфуженно произнёс князь. — В моей жизни не так много чудес, как ты думаешь. Прадед переселился сюда из Германии во время волнений. Земли и титул обеспечили безбедное существование. Отец был типичный дворянин, помешанный на охоте. Правда, семью любил. Мать, как бы сейчас сказали, домохозяйка. Прислуги держала не много, не терпела суеты. Гордилась тем, что удалось породниться с таким древним родом. Часто рассказывала нам с братьями о подвигах, семейных трофеях… Она умела рассказывать, заинтересовывать, вдохновлять. Боялась, только чтоб мы не забыли: в нас половина и её крови. Я не только Вегельвейд, но ещё и Дикс, как она. Уже после её смерти, многие знали меня только под этим именем. Когда трёшься меж неграмотных солдат не до фамильярности, к тому же в 1714 было глупо афишировать происхождение… Формально Звен Вольфганг фон Вегельвейд давно мёртв. А Дикс… Впрочем, я отвлёкся. Картину беззаботного детства подпортили турецкие набеги и домашнее образование. Потом служба. Ранение. По возвращении имел глупость зайти к своему старому учителю литературы. Устал с дороги. Его не было дома, мне предложили подождать в гостиной. Уснул. Не помню, что снилось, но уж точно не бессмертная жизнь, о которой мне поведали при пробуждении.

— Тебя укусил учитель литературы?! — поперхнулся Макс.

— Его сын. Такая милая крошка лет десяти.

— Офигеть.

— Вот я тоже так подумал. Вся семья — вампиры. Подобное в их планы не входило, но дети — что с них взять, — буднично продолжил князь. — Домашние, конечно же, сразу поняли в чём дело, когда я стал дымиться на свету и получать от солнца такие ожоги, что даже братьям становилось плохо. Да я по дурости ничего и не скрывал. Благо кожа нарастала за пару часов, а по округе шаталось достаточно всякого сброду. И семейство, озаботившись спасением моей души, стало навязчиво предлагать свою помощь по переходу в лучший мир. Пришлось переселиться к наставнику. Представь, только приляжешь отдохнуть в своей комнате, как братья тут же начинают замуровывать дверь, а двоюродная сестра вместо «доброе утро, дорогой кузен» норовит припечатать крестом.

— А Мэри? — исподволь поинтересовался парень.

— Вот это тебя действительно не касается. Или, знаешь, спроси её об этом сам, — довольно улыбнулся вампир.

***

Макс всё острее чувствовал слабость. Нехорошее ощущение нарастало по мере того, как Вегельвейд, пробегая глазами от строчки к строчке, ухмылялся потирая подбородок.

— Занятный тип твой Шакранов, — произнёс он, протягивая найденное у дверей письмо.

Макс, сделав над собой усилие, вгляделся в каллиграфически ровный почерк и снова поднял бессмысленно-испуганные глаза на вампира. Так бывало на экзамене: лихорадочно вчитываясь в измятый клочок шпаргалки, одновременно косясь на отвернувшегося преподавателя, он не мог разобрать ни слова. Мозг отказывался обрабатывать информацию.

Князь понимающе положил тяжёлую руку ему на плечо, заставив сесть в кресло у камина.

— Твой знакомый хочет заглянуть на огонёк сегодня около полуночи. Заранее извиняется за доставленные неудобства. Вежливый какой.

Макс машинально взглянул на часы и побледнел ещё больше.

— Ещё есть… полчаса! Можно запереть ворота! Забаррикадироваться! Дикс, ты же знаешь, как это делается?! — взвыл парень, не зная, за что взяться в первую очередь.

— Это делается не так. И не в таком состоянии. Сядь, — рявкнул Вегельвейд, приводя его в чувства.

Макс послушно сел.

— Он хочет меня убить, — рассеянно промямлил парень.

— Это что, новость? Или месяц назад вы с ним в шахматы играли?

— Тогда я сбежал. Теперь ещё хуже, он, наверное, разозлился, — простонал Макс. — Какой из меня воин? Господи, надо что-то делать. Надо прятаться! — беспокойно огляделся он. — У тебя же есть подвал! — просиял парень. — Такой чудесный сухой подвальчик, с большим замком и тяжёлой дверью.

— Отличная идея! Посадить тебя туда и ключ выбросить, — с напускным восторгом поддержал Дикс.

На лестнице скрипнули перила, зашуршали пуговицы на плаще. Гость явно не хотел быть незваным.

— Приветствую вас, князь.

Поджарый, немолодой мужчина с перекинутым через руку плащом направился прямиком к Вегельвейду.

— Можно к вам так обращаться? — уточнил он, усаживаясь с позволения хозяина за длинный дубовый стол, на котором красовалась полупустая бутылка вина.

Дикс привычным жестом наполнил бокал и подвинул его гостю.

— Знаю, что не будете, но ничем больше угостить не могу, — произнёс он неторопливо.

— Понимаю. Надеюсь, я не слишком рано?

— Нет, что вы. Чему обязан визитом? — мирно поинтересовался князь. — Я был удивлён, что письмо адресовано мне.

— Да-да, — провёл рукой по седоватым волосам Шакранов. - Уж не обижайтесь, где-то с неделю я слежу за замком, по известным вам причинам. — Профессор кашлянул, мельком взглянул на хозяина и снова принялся рассматривать свои ногти. — Наведя о вас справки, я был сражён. Это просто непостижимо!

— Мне льстит внимание к моей скромной персоне, — располагающе улыбнулся Дикс.

— В истории вашего рода довольно белых пятен, а между тем Вегельвейды принимали участие во многих эпохальных событиях. Вы не могли бы перевести, как в точности следует понимать ваш девиз?

— Кто не спрятался — я не виноват.

— Это девиз вашего рода? — удивлённо откинулся назад профессор.

— Это мой девиз, — невозмутимо произнёс князь, начиная скучать.

— Я бы хотел написать диссертацию о вашем славном прапрадеде. Уверен, что вы знаете о нём гораздо больше, чем кто-либо из ныне живущих. Но, — запнулся Шакранов, — сначала необходимо уладить одно недоразумение.

— Между нами есть недоразумения? — поднял брови Дикс.

В зале становилось душно. Безбожно чадили факелы. Ратные трофеи на стенах тускло рассеивали их свет.

— Одно, — гость обернулся на приросшего к креслу Макса. — Видите ли, князь, я узнавал, вы пользуетесь большим уважением. Сообразительны, честолюбивы, понятливы, — выделил он последнее слово. — Вас нельзя обвинить в слепой вере туманным идеалам рыцарства и уж ни в коей мере заподозрить в милосердии и человеколюбии. Количество оставленных за вами трупов потрясает не меньше, чем родословная.

Вегельвейд усмехнулся. В голосе Шакранова читалась завистливая нотка.

— Следовательно, если вы держите у себя этого парня, значит, на него есть какие-то планы. Нет-нет. Я не собираюсь лезть не в своё дело. Но поймите и меня. Боюсь показаться параноиком, но я не терплю незаконченных дел. Пока он жив, мне не спокойно.

— Как раз это мне понятно, — кивнул Дикс.

— Тогда вы согласны, что нам нечего делить?

— Абсолютно.

Александр Иванович расцветал на глазах.

— Вы отдаёте его мне?

Вегельвейд впервые изменил царственной позе, слегка повернув голову к камину.