Наложница дракона (СИ) - Хант Диана - Страница 31

Я деланно осмотрела мятые простыни и ворох разбросанных подушек.

— А я и вправду на ложе.

В следующий миг я была на ложе… не одна.

Придавленная мускулистым телом Исама, я слышала биение его сердца, чувствовала горячее дыхание на щеке. Кому-то напоминание обо мне на ложе явно показалась призывом к действию.

— Исам! — возмущенно пробормотала я, пытаясь увернуться и оттолкнуть его от себя.

Но по разгорающемуся пламени в глазах дракона поняла: бесполезно.

И тут дракон как-то напрягся. Отстранился от меня. Взгляд стал сосредоточенным. Поднявшись, Исам сел на постели и обернулся к окну.

На миг звезды заслонили чьи-то кожистые крылья, а потом тень дракона метнулась наверх, явно на «посадочную» площадку.

Какое-то время у Исама вид был задумчивый, словно к чему-то прислушивался, а потом дракон поднялся с кровати и направился к окну.

— Исам! — возмущенно воскликнула я, забыв, что только что сопротивлялась нашей предстоящей близости так, словно на кону моя жизнь и вообще репутация в военной академии.

Вместо ответа Исам свистнул.

В тот же миг в комнату ворвался Скирон. Дух ветра закружился под потолком воздушным драконом.

— Не отходи от нее ни на шаг, — приказал Исам и воздушный дракончик помахал крылом. А затем скользнул под покрывало и взмыл в воздух вместе с ним, отчего стал похож на лучшее в мире привидение с мотором из мультика про Карлсона, то самое, которое дикое, но симпатиш-шное.

Я недовольно запахнула на груди халатик, и ноги поджала.

Исам сглотнул, обозревая это действие, а я одно выдающееся место подушкой прикрыла, а летающему по комнате простынному привидению кулаком погрозила.

— Ты куда? — спросила я у дракона. — Что-то случилось?

Тот нехотя кивнул, словно раздумывал, посвящать меня или нет, затем все же признался:

— Нестабильный магический фон. Твой отец думает, это из-за Водных, которые претендуют на наши земли, но это не доказано.

— А как этот самый нестабильный магический фон проявляется? — поинтересовалась я. — Кроме того, что за тобой прилетают и ты срываешься неизвестно куда среди ночи?

Дракон нахмурился. А затем бросил:

— Инсекты.

Я ахнула.

— Это… Это как тот… самый… Что магом прикидывался?

Исам кивнул.

— Инсекты — мастера личин. И, что хуже всего, своих детенышей они вскармливают кровью. Они не вторгались на земли драконов — их не пускала наша магия. Кроме того, драконы патрулируют и человеческие земли, устраняя инсектов и другие опасности… Но что-то случилось с магией этого мира. Если инсекты сумели прорваться сюда. Мне срочно нужно уйти.

— Исам! — воскликнула я и подпрыгнула на кровати. — Возьми меня с собой, а? Я тоже, я тоже хочу!

Дракон посмотрел на меня непонимающе.

— Да, да, я помню, что лук, которым меня одарили феи, остался у папахена. Но у тебя ведь есть другой! Наверняка есть, по глазам вижу! И эти ваши… ртауары… Ну, штуки, которые в другие штуки превращаются… дай парочку, а?

По мере моей пламенной речи глаза дракона расширялись, а потом снова сузились.

На меня посмотрели с нежностью… как смотрят на любимого ребенка, например. На эдакого несмышленыша.

А затем дракон подошел, наклонившись, поцеловал в макушку, и снова направился к окну. Обернувшись, щелкнул пальцами и вся груда мебели, что мы со Скироном так старательно складывали, оказалась на своих местах.

— Ничего не бойся, Саша, — сказал дракон, явно давая понять, что меня с собой развлекаться не берут.

— Да я и не боюсь! — крикнула ему в спину. — Я с тобой хочу! С инсектами сражаться! А много их, кстати?

— Тридцать, — ответил Исам и я присвистнула. А дракон добавил: — Бои — не для женщин.

— Это еще почему? — возмутилась я.

— Потому что женщина — дарует жизнь, — терпеливо объяснили мне, запрыгивая на подоконник. Обернувшись, дракон продолжил: — А мужчина ее забирает. Поэтому женщины созданы для того, чтобы красиво жить, а мужчины — чтобы красиво умирать.

С этими патетическими речами дракон послал мне воздушный поцелуй, явно намекая, что умирать он не собирается, по-крайней мере, пока, и спрыгнул вниз. А в следующую секунду в ночное небо взлетел серебристый дракон! Красивый до умопомрачения… и такой же несносный!

Вслед дракону в окно вылетела подушка.

Скирон, явно решив, что это такая игра, хотел и покрывало туда уволочь. Пришлось вскочить и побегать за духом ветра, отбирая покрывало. Одержав победу, закуталась в него, как в кокон.

— Ну Исам, — процедила я и сдула прядь, что упала на лоб. — Ну, зараза блондинистая, ну я тебе это припомню! Попадись мне только! Это же надо! Видите ли, женщины рождаются, чтобы хорошо жить и совсем не для битв с нечистью! А того, что в битвах живется еще лучше, кое-кто, конечно, умолчал. У, жадина!

Я свернулась на кровати калачиком, но не могла заснуть. От негодования, от злости, от беспокойства, наконец!

Рывком поднявшись и запахнув халат, принялась ходить по комнате кругами. Когда, просто машинально (почти) дернула ручку двери, та, ожидаемо, оказалась заперта. Скрипнув зубами, продолжила топать с удвоенной скоростью. Скирон летел рядом в образе очень серьезного воздушного дракона.

В мыслях проносились образы разных там блондинистых, то нежного и заботливого, то жесткого и властного, потом закрадывались воспоминания об «обещанных невестах», и голос за кадром, подозрительно на Исама похожий, называл меня наложницей…

Но хуже всего, что то и дело вспоминался Исам, поднятый над каменистым полом пещеры магией инсекта, и из-под пальцев оборотня тянулось что-то черное. Тянулось к самому сердцу Ледяного дракона.

Я ломала пальцы, смахивала злые слезы, поминала кого-то отнюдь недобрым словом… И улеглась только под утро, когда за окном забрезжил рассвет.

Сил не осталось, веки налились тяжестью и закрылись. Скирон уселся (или улегся? В общем, разместился) на соседней подушке, насвистывая какую-то мелодию и играя моими волосами.

Должно быть, песня духа ветра оказала успокаивающее воздействие, потому что я все же провалилась в тревожный неглубокий сон.

А пробуждение было сюрреалистичным.

— Доброе утро, госпожа Таши Кинриу. Господин Ичиру Исами ждет вас к завтраку.

Сначала показалось, что я все еще в папахенском дракарате. Три Аки поначалу вот такими же бесцветными голосами со мной разговаривали. Потом мелькнула мысль, что должно быть, Юки из-за вчерашнего нагоняя, полученного от кузена, заговариваться начала.

А потом глаза открыла, и, взвизгнув, на кровати вскочила, покрывало натягивая.

У двери, сложив ладони в приветственном жесте, стояла… кажется, Юки назвала ее Хикэри. В общем, та самая блондиночка, которая вчера отрапортовалась будущей госпожой Исама, а мне не преминула указать на мое место наложницы…

— Эм, — это было первое, что вырвалось у меня. — А что ты тут делаешь?

— Я — ваша джошу, — тихо, но что-то мне подсказало, тщательно сдерживая ярость, ответила…

— Хикэри? — уточнила я. — Так, кажется, тебя Юки вчера назвала?

— Так точно, госпожа Таши, — скрипнув зубами, ответила девушка.

— Что ты делаешь в моей спальне, Хикэри? — вскипела я. — Я тебя не звала! То есть не приглашала… И что ты делаешь в доме Исама?

Глаза девушки сверкнули торжеством, а я про себя взвыла, понимая, как опростоволосилась.

— Господин Ичиру Исами понимает, что вы не ведаете традиций, госпожа Таши Кинриу, — елейным голоском ответили мне. — Видимо он выбрал меня, как самую достойную в качестве вашей джошу. Должен же кто-то объяснить вам, где место женщины.

— Если ты сейчас ляпнешь что-то типа «у ног мужчины», меня стошнит, — пообещала я.

Хикэри захлопала ресницами и подчеркнуто скорбно поджала губы, явно сетуя на мою грубость. Но мне как-то не до этого было.

Я вскочила с кровати и хмуро поинтересовалась:

— А где этот? Погонщик джошу и победитель инсектов? Говоришь, за завтраком меня ждет? Ну-ка, подвинься.