Беглый жених, или Как тут не свихнуться (СИ) - Волгина Надежда - Страница 8

- Ксюша, ты не должна сейчас думать обо мне, - проговорил Василий мне на ухо, едва ли не касаясь того губами.

- С чего это ты взял, что думаю я о тебе?!

- Улавливаю легкое возбуждение, исходящее от тебя.

Я чуть не свалилась. Но ответить или хоть как-то отреагировать не успела.

- Сосредоточься на изображении.

Каком?.. И чуть не вскрикнула, когда в пространстве передо мной, прямо в воздухе стремительно начали появляться изображения химических соединений, формулы, даже фрагмент лаборатории, со штативами и колбами...

- Что это такое? - потрясенно пробормотала.

- Потом объясню... А сейчас просто смотри, не старайся запоминать. Важно, чтобы ты это все увидела...

Трехмерные химические изображения заполнили уже практически всю комнату. Я переводила взгляды с одного на другое, вылавливала все новые и новые и... наслаждалась! Мне это нравилось! До такой степени, что на губах играла легкая улыбка, а душа переполнялась радостью. Хотелось смеяться и даже петь. Все, что сейчас творилось рядом, казалось мне сказочно красивым!

- Все. Теперь просто смотри. И радуйся... - в голосе Василия слышалась улыбка, а сам он вернулся на диван.

Мне стало немного зябко, но это ощущения я прогнала, любуясь цветными изображениями, которые так и хотелось потрогать. Но я понимала, что они не настоящие, боялась, что если пошевелюсь, все исчезнет.

Постепенно все происходящее казалось мне все более нереальным. И спать хотелось все сильнее. Глаза непроизвольно начали слипаться. И в какой-то момент (не знаю даже, сколько прошло времени с начала моего «обучения») я едва не упала, такими слабыми стали ноги. Василий подхватил меня и уложил на диван со словами:

- Спи, Ксюша. Сон тебе сейчас необходим.

Последнее, что запомнила, перед тем как уснуть, это как картинки принялись исчезать еще быстрее, нежели появлялись до этого.

- О да!.. Да!.. Еще... Так, милый!.. Хорошо... - именно такие звуки ворвались в мое сонное сознание, чтобы пробудить его от крепкой спячки.

Я сначала даже не поняла, где нахожусь. И вообще мне снилась химия. Мы с Андрющей выполняли лабораторную работу. В пробирке дымилось что-то ярко-голубое, и я все боялась, что она сейчас взорвется. Дергала Андрюшу за рукав, чтоб загасил реагент, как вдруг он повернулся ко мне и принялся стонать. Громко так, томно, широко открывая рот и извиваясь всем телом. И главное, женским голосом. А потом и вовсе туман из пробирки как-то очень быстро расползся по лаборатории, и теперь я только слышала стоны и шлепки, но ничего не видела. И тогда я проснулась. Только стоны никуда не делись.

- Мамочки!.. - взвыла я, когда взгляд упал на плазменную панель, где двое занимались тем самым прямо на гинекологическом кресле. - Мамочки! -повторила, переполняясь паникой вперемешку со стыдом, и бросилась с дивана.

Споткнулась о ноги Василия, не заметив его трусов. А он, значит, сидел прямо на полу и смотрел... И как он только нашел этот чертов диск, который однажды притащил Андрюша, для разогрева, так сказать, а я его все никак не решалась выбросить, хоть и хотела уже не единожды.

Черт! Да где же эта кнопка?! Я тыкала во все подряд на панели, пока изображение не исчезло, а гостиная не погрузилась в тишину.

- И зачем ты выключила? - раздался спокойный голос Василия, пока я дрожащими руками доставала диск и пыталась сломать его через коленку.

- А зачем ты это смотрел?! - окрысилась я.

- Из любопытства, - усмехнулся он. - Это у вас называется любовью?

- Это у нас называется порнухой, - буркнула я и поднажала. Наконец-то диск треснул, а потом и разломился. Я даже выдохнула с облегчением и повернулась к Васе всем корпусом. - А у вас нет?..

- У нас и телевизоров нет. А такое я даже в музеях не встречал.

- Ну значит, ваше общество гораздо нравственнее нашего, - устало поплелась я к дивану и опустилась на него, наблюдая, как трусы встали с пола и составили мне компанию.

- Так опошлить то, что есть самое прекрасное в любом мире!.. Да... Я разочарован,

- философски изрек Василий.

- Не стоит делать поспешных выводов после просмотра этого... дерьма, одним словом, - скривилась я и откинулась на спинку дивана. - Лучше расскажи мне, как у тебя получилось... ну то, что ты делал... ну, вся эта химия?..

Господи! Как же я устала разговаривать с пустотой! Уже хотелось увидеть глаза Василия. Да просто видеть собеседника. А так - я же даже не знала куда смотреть, кроме этих... Ох, я уже и сама себе надоела. Но ситуация казалась мне все более ненормальной.

- Это магия. Умение создавать голограммы, проецируя изображения из мозга.

- А, ну все понятно! Как я сама-то не догадалась!..

На этот раз моя ирония не укрылась от Васи, и он даже разозлился, судя по голосу.

- Ну а ты что хочешь, чтобы я тебе в двух словах рассказал то, чему нас учат с детства? - возмутился Вася. - Как ты себе это представляешь, девушка?! - ну вот я снова стала девушкой, потеряв имя. - Это магия, Ксюша, - смягчил он тон, и я почувствовала, как его рука сжала мою. - О ней в двух словах не расскажешь. Ее нужно чувствовать внутри себя... Это как любовь, наверное. Хоть последнее мне и неведомо.

- Ладно, - вздохнула я, решив, что не стоит обострять и без того непростые отношения. - А как подействовала на меня твоя магия?

- Тут все просто. Твой мозг уже усвоил все самое важное из учебника. У нас это называется магической визуализацией. Можешь пробежать учебник разок и запомнишь его весь.

- Даже так? - протянула я, вдруг почувствовав себя невероятно умной. - А ты мне и к остальным экзаменам поможешь точно также подготовиться?

- Если попросишь...

- Прошу, - тут же перебила я, готовая на все - даже позволить обнять себя.

- Тогда помогу, - согласился Вася без всяких условий.

Я еще немного посидела, помолчала, размышляя на тему, что бы еще такого у него спросить. Но на самом деле я оттягивала неизбежное - необходимость читать химию. Магия магией, а потрудиться все равно придется. Да и Вася этого не отрицал.

- Ладно, - вздохнула я. - Пошла я заниматься. А ты... - а что он будет делать? Да и какая разница! - В общем, если захочешь есть, придумай что-нибудь. Продукты я купила...

Как ни странно, но химия читалась с такой легкостью, что я даже порой ловила себя на мысли, что мне это нравится. И время до вечера пролетело незаметно. Я и не заметила, как начало смеркаться.

Оторвали меня от занятий не сумерки, а звонок в дверь. И, наверное, я так увлеклась химией, что пошла открывать, даже не вспомнив про Василия, словно его и не было в моей жизни. А зря...

- Привет, дочур! - обняла меня мама и тискала так, словно мы с ней виделись последний раз не в пятницу, накануне поездки на турбазу, а года два назад. - Ну как ты тут? Мы с папой были неподалеку, вот и решили зайти.

Мой строгий папа меня тоже клюнул в щеку, и это у него было высшим проявлением эмоциональности. Все эти телячьи нежности, как он выражался, он не любил. Он у нас был настоящий полковник. Причем, в прямом смысле слова -полковник милиции.

Я не сразу поняла, почему мой строгий папа смотрит не на свою ненаглядную дочь, а куда-то в сторону. А когда заметила трусы Василия на коридорной тумбочке, то едва не умерла от разрыва сердца.

- Нет, ну я, конечно, многое в жизни повидал. Что такое стоячие носки, знаю не понаслышке. Но вот сидячих трусов еще не видел.

- Доча, а что это? - хихикнула мама и рванула уже было к Василию, не перехвати я ее и не сожми крепко руку.

- Мамочка не трогай! - панически выкрикнула, чувствуя, как лихорадочно вертятся шестеренки в голове. - Это такой новый вид искусства - одно из направлений авангардной скульптуры, - ляпнула первое, что пришло в голову. - Трогать нельзя! Все еще очень хрупкое и сырое... Вы проходите на кухню, чайку сейчас попьем, а я только вот отнесу это... - приблизилась я к Василию и, преодолевая ужас вкупе с брезгливостью, схватилась за полоску его трусов, чувствуя под пальцами его горячую кожу.