Безумный рейс (СИ) - Куно Ольга - Страница 29

В какой-то момент я даже рискнула, получив предварительное разрешение капитана, спросить об этом у Тьекрдо (нубиец продолжил опекать нас и после того, как функция проводника была благополучно выполнена). Последовавший ответ мало что для меня прояснил.

- Когда Контрдт восходит с одной стороны небосклона, впереди долгий день. Когда он заходит с другой стороны, оставшийся день короток.

Единственным, что я поняла из этих слов, было то, что Контрдт – это звезда системы Апомакрос на местном наречии. В остальном логику нубийцев я не уловила. По-видимому, специфическая мода была как-то связана с особенностями здешней культуры, или религии, или чего-то ещё. Своеобразная метафора, или как это правильно называется? В гуманитарных науках я всегда была несильна, даже странно, что так заинтересовалась счётным словом «ре», которым кстати как раз занималась Иолетрия. Лингвист отрывалась от блокнота лишь изредка, когда это было по-настоящему необходимо.

Военная группа, снаряженная на поиски пропавшего корабля, приступила к заданию почти сразу после нашего прибытия в поселение. Действительно нашлись два нубийца, сумевшие подробно объяснить, как добраться до железной птицы. К сожалению, разобраться в местных единицах измерения времени и расстояния мы пока не успели, поэтому понять, далеко ли предстоит идти ВБС-никам, не удалось. Но направление было задано, а это уже что-то.

- Запомните: геройство мне не нужно, - напутствовал отряд Макнэлл, раздав военным заключительные указания. Голос стал жёстким, выражение лица – суровым. – Мы не знаем, с чем вам предстоит столкнуться. Я не хочу получить сведения о погибших или технику с корабля ценой ваших жизней. Мы – не флотилия, а всего лишь патрульный корабль. В наши задачи не входит устранение опасных форм жизни на этой планете. Никакого лишнего риска. Если уровень угрозы окажется выше жёлтого, моментально разворачиваетесь и возвращаетесь сюда, попутно отправив уведомление по рации. Это понятно?

После того, как подчинённые подтвердили, что да, всё понятно, капитан дал им добро отправляться в путь. Мы остались в поселении вшестером.

Если Иолетрия интересовалась языком, то я с не меньшим энтузиазмом разглядывала местных животных. В первую очередь – длинношерстных зверьков величиной с кошку, которые передвигались по земле и по близлежащим деревьям, используя не только четыре лапы, но и подвижный хвост, наподобие того, как это делают мартышки. Эти существа, название которых оказалось столь же непроизносимо, сколь и большая часть нубийских слов (я лишь уловила знакомое «ре», когда Тьекрдо говорил об их количестве), были явно ручными и с удовольствием принимали ласки жителей поселения, выгибая спину, когда их гладили.

Нас усадили, напоили и накормили, продемонстрировав тем самым, что законы гостеприимства похожи на всех планетах. Чего, впрочем, не скажешь о еде. Первым делом перед нами поставили глубокую миску, наполненную копошащимися белыми червячками. Я с трудом удержалась от порыва неблагодарно скривиться, лицо Саманты приняло страдальческое выражение, а капитан застыл наподобие каменной статуи, наверняка напряжённо ища способ отмазать нас всех от щедро предложенного кушанья и заодно не обидеть хозяев. Положение, как ни странно, спас Тьекрдо.

- О, кажется, я вспомнил: людям обычно не нравится это блюдо, - сориентировался он. – Наверное, вы из тех, кто ест только растения?

Мы активно закивали: вид содержимого миски и вправду даже самого заядлого мясоеда мог с лёгкостью перевоспитать в столь же убеждённого вегетарианца.

- В таком случае вы предпочтёте вот это.

Нубиец сорвал с ближайшего дерева круглый фиолетовый фрукт и передал его Макнэллу. Затем потянулся за следующим.

Фрукты оказались вкусными и быстро насыщали. Капитан первом делом проверил их с помощью специального прибора, внешне напоминающего лупу. Достаточно было одного прикосновения. Аппарат взял образец для анализа и вскоре одобрил продукт, сообщив, что опасности для человеческого здоровья тот не представляет.

Далее нас предоставили самим себе, давая возможность отдохнуть и пообвыкнуться. Поначалу то Макнэлл, то Аркадайос ещё задавали местным жителям какие-то вопросы при помощи Иолетрии и лингуана. Но постепенно все разбрелись, рассматривая кто животных, кто дома, кто пёструю растительность.

Четверть часа спустя я обнаружила Иолетрию сидящей с электроблокнотом на краю широкого бревна. Вид у неё был уже не воодушевлённый, скорее, растерянный. Лингвист снова и снова пробегала глазами по тускло светящемуся экрану, шевеля при этом губами, а затем разочарованно качала головой.

- Что-то не ладится?

Я подсела рядом.

- Ничего не ладится. Их счётные слова – это какая-то полная бессмыслица.

Иолетрия подвинулась, удостоверяясь, что у меня достаточно места. Похоже, она была не прочь поделиться результатами своих исследований, пусть даже на данный момент считала, что похвалиться ей нечем.

- То самое «ре»? – сочувственно спросила я.

Она со вздохом кивнула.

- Понимаешь, выбор счётного слова зависит от существительного, с которым оно используется. У нас, например, можно сказать «семь человек студентов» или «семь голов скота». А наоборот – никак нельзя. «Семь голов студентов» - это разве что если бедолагам по-настоящему головы поотрубать, а «семь человек скота» - и вовсе нонсенс. Потому что при счёте классификатор «голов» используется только для животных (и то редко), а «человек» - только для людей. В нубийском примерно так же. У них есть классификатор «эн» для своих, нубийцев. Есть «ке» для неодушевлённых предметов, правда, не для всех. Есть «ре». И я всё никак не могу разобраться в этой системе. Сначала я думала, - она стала показывать мне начерченные в блокноте таблицы, - что «ре» используется для всех одушевлённых предметов, не считая самих нубийцев. Поэтому его и употребляют, говоря о людях. Эта гипотеза подтвердилась, когда Тьекрдо применил «ре» к дуэллийцам. И в памяти лингуана фигурирует предложение, где это же самое слово используется при подсчёте животных. Но дальше мы пришли сюда – и разговор зашёл об этих обезьянках.

Она отыскала глазами ближайшего четырёхлапого длиннохвостого зверька. Я сильно сомневалась в том, что этих существ следует причислять к приматам, но промолчала, поскольку в данном случае такие нюансы принципиального значения не имели.

- Так вот, с ними, - увлекшись, Иолетрия начала жестикулировать, - классификатор использовался совершенно другой, «эз». Значит, «ре» - это не просто живые существа, это какой-то подвид живых существ. Дальше – хуже. Выяснилось, что и с растениями всё по-разному! Для одних выбирают «ке», о котором я упоминала, а для других – всё то же «ре»! Представляешь? – Она в отчаянии опустила руки, не переставая крепко сжимать блокнот. – Вон те цветы видишь?

Проследив за взглядом Иолетрии, я обнаружила совсем небольшую, буквально миниатюрную полянку, на которой кучно росли жёлтые цветы с длинными лепестками, чем-то напоминающие ромашки.

- Про них говорят «ре»? – уточнила я.

- Угу, - хмуро пробурчала лингвист. – И что мне теперь с этим «ре» делать? Его используют с разумными расами, но не со всеми (нубийцы - исключение), с животными, но не со всеми, и с растениями, но опять-таки не со всеми. Как тут можно построить хоть какую-то теорию? Я не вижу ни одного обобщения, которое можно было бы сделать с учётом всех фактов.

Я немного подумала: задачка действительно выходила интересной, но в итоге лишь развела руками.

- Фактов не хватает, наверное, - заметила я.

- Не хватает, - согласилась Иолетрия. – Пойду-ка я поброжу немного, подумаю. Может, удастся найти хоть какое-то направление. Новую информацию-то тоже надо собирать с умом, зная хотя бы примерно, в каком направлении ищешь.

- Я с тобой, - тут же вызвался Аркадайос. Я даже вздрогнула: не ожидала, что он окажется так близко. – Гулять в одиночку – плохая идея, тем более – отходить от лагеря.

Я ухмыльнулась: самой тоже всё время хотелось назвать поселение лагерем, поскольку на город – да что там, даже на деревню! – оно мало походило. Дуэллийцы ушли, я немного посидела в одиночестве, а потом нас (оставшихся членов дипломатической группы) собрал Тьекрдо. И в очередной раз доказал межпланетную природу гостеприимства, пригласив нас в отдельный шалаш, чтобы мы могли принять там ванны! Так, во всяком случае, перевёл его предложение лингуан, которого Иолетрия предусмотрительно оставила нам на это время.