Аналог (СИ) - "Вес На" - Страница 17

Отрапортовав о выполненной миссии, Магуша нажала кнопку «старт», подсознание Агаты быстро достигло берег родного черепа и в следующую секунду борт с лучшим пилотом Аналога потерпел крушение.

Игорь Матвеевич снова и снова видел во сне информационное сообщение о взрыве пилотируемого челнока с Аналога.

Приподнявшись с кровати, генерал повернул электронные часы слежения.

03:12 показывало бесстрастное электронное табло.

Не включая свет Игорь Матвеевич направился на кухню, стараясь в который раз понять значимость повторяющегося сообщения.

«То, что я вижу катастрофу шатла пилотируемого отцом Гарри нет никаких сомнений. То, что Гарри озлобился после этой катастрофы так же не вызывает сомнений. Но он верный солдат, твердых убеждений и высокой моральной устойчивости.

Где-то в глубинах десятилетней истории я не вижу связи.

Смешно сказать — десять лет и неразрешимая загадка для меня — одного из основателей всей этой игры!

Что говорить о людях, которые и не подозревают о происходящем вокруг?!»

Игорь Матвеевич выключил вскипевший чайник, залил прессованные листья мяты кипятком и переключив часы на волну слежения, под сбивчивые сообщения патрульных и дежурных углубился в размышления:

«Если бы наги овладели технологиями и смогли объединить все добытое с Земли до воплощения Аналога, они бы создали машину времени и тогда... Либо мы все исчезли, либо, как благородные рыцари исчезли наги — вернули себе свою систему и не явились сюда никогда.

Значит происходящее раз за разом, не известно нагам, однако, доступно тому, кто украл несовершенную технологию...

Рихард! Раз за разом ты используешь гибель лучшего пилота Аналога для отправки своих шпионов, в обход наговской системы!

Как это похоже на тебя! С орбиты используешь в редкие углы совмещения планетных полей украденный у людей телепортатор и получаешь...»

Игорь Матвеевич с лихвой отпил горячего напитка и фыркнул, как раздраженный укусом ужа лев.

Необходимо информировать совет Аналога об опасности отправления заключивших договор на испытание второй жизнью.

«Скольких ты так уже угробил, Рихард? Черт побери, мне удобно сражаться со знакомым соперником, но с тем, кто переходит все границы разумного, я бьюсь насмерть! Прости, друг... Считай себя мертвым!»

Доверяя старому проверенному методу телепортации, генерал вызвал машину и пока водитель разогревал мотор, принял душ, надел свежий костюм и поставив квартиру на стандартную уборку мини-роботами пылеедами, вышел из подъезда в предрассветную тьму.

Несмотря на раннее утро вся ячейка старых партизан, переживших не одно политическое волнение была в сборе.

С недавних пор на территории Сибири стали покушаться все, кому не лень. Американцы нагло скупали по фальшивым документам, китайцы брали в аренду на неопределенный срок, а жители сопредельных государств атаковали массовой миграцией.

Хорошо зная историю собственного государства, старики пришли к выводу, что искать правды у власти не имеет смысла. По всем статистическим данным, спасибо интернету, получалось, что власть жестко пресекает все явные волнения народных масс.

— Так, Авдотья Маклаевна, — говорил старик, признанный китайским шпионом, как состарившийся Ленин, — значит, кандидат платит по пятиста рублев, за выход на митинг. Теперь прикинем твои списки к нашим и получим...

— Там хватает, — лузгая семечки из дальнего угла отозвалась Никифоровна, — мы с внуком вчерась пять раз считали. Все лушее, чем считать хто от кипятка помрет, а хто утопнет от разрыва канализации.

Новые учебники с задачами на нахождение наркотиков, пересчет трупов и поиск координат психически больных всего лишь капля в потоке негодования местного населения. Используя вековые традиции семьи продолжают воспитывать здоровое поколение, но не все согласны молчаливо терпеть и незаметно бороться за моральное здоровье нации. Наступает момент, когда на точку кипения попадает последняя капля терпения и тогда начинается глобальное бурление.

Сибирь пережила столько волнений, что сделать вывод о бесполезности такого открытого негодования может каждый. Однако, не каждый может выступить организатором иной формы протеста. Как ни стараются народные враги уничтожать опасных для себя руководителей, они снова и снова проявляются, выживают, и передают опыт.

— Да, дела... — задумчиво произнес Игнат — местный фермер, — а коли не купятся амерские бизнескряги?!

— Купятся, — заверил «Ильич», — я нашего депутата на кол взяточничества посадил, снял бложик для ютьюба, но пока не опубликовал! Ну, с богом, товарищи! Поднимайте оккупантов на митинги и пусть ворье наше родное их перестреляет.

Среди знакомых подворотен и стоков информации Рихард искал изобретателя.

Изнутри жгла игла гордыни. Сам ли он ее придавил, или поспособствовал кто — не имело значения.

На данном этапе всемогущий предводитель армии сопротивления, лучший агент и доверенное лицо нагов не мог найти то, что давно уже должно было быть у него в руках.

— Партия!

Сколько лет он мечтает выкрикнуть это слово и взяв реванш, получить признание, звания и вечную славу.

Но все зависит от этих неповоротливых уродцев, именующих себя людьми.

Нет, среди них встречаются здоровые, подающие надежды особи, как Нианзу Ли или этот старик -революционер...

Рихард отвлекся от сканирования и занес в браслет данные новой значимой фигуры на историческом поле сражения за планету Земля.

Где-то на Земле ищет контакт и не может его найти проверенный и надежный агент.

«Архипов, я снесу тебе голову», — найдя виновного раздражается Рихард и направляет подчиненного в доступные свей силе подземелья.

Получив новый приказ, агент Ее Величества становится перед выбором — с чего начать уничтожение?!

Взвесив все за и против, как и прежде выбирает приказ Рихарда приоритетным, но однозначности в его истертой воинами душе нет.

«Все, все вокруг хотят крови», — смеется солдат своего времени, — «когда же вы научитесь ценить верных оруженосцев?!»

Иван уже неделю не видел солнечного света и этот факт, как-то незаметно, но монотонно выдавливал из него хладнокровие.

Хоть здесь есть и душ, и раскладушка, он с тоской вспоминает то время, когда сидел грязный у вокзала. Чувство — некогда им не испытанное ранее, смешанное в солнечной палитре со стоптанными каблуками, отлетевшими клепками на сумках, перегаром — он для себя решил называть свободой.

Часто, в перерывах между поиском выхода из создавшейся ситуации, Иван думал, что случилось именно то, чего он и опасался — он сидит в капкане, да еще и запертый в клетке.

Клеткой было заброшенное здание лаборатории на территории воинской части. Вернее, воинская часть уменьшила свою территорию и несколько объектов остались вне ее. Вероятней всего здесь кто-то работал раньше и не подозревал о неожиданной смене персонала.

До сегодняшнего дня все — кроме Костяна и Сыча, были вымыты и побриты. Эти двое дважды уходили на рассвете, а возвращались через сутки, с тем необходимым чего не было здесь. Сергей знал Степана, их проекты пересекались, и он несколько раз был у него в лаборатории, только не в той которая закрылась в институте, а в его собственной. Туда — то и ходили Костян с Сычем.

Еще Иван не мог привыкнуть к новому облику своих знакомых. Все они оказались лучше, чем он себе представлял. За это время они отмылись, немного поправились, отеки синяки и ссадины сошли, а в сине — голубых костюмах, вообще трудно было представить их БОМЖами.

Специалистами они оказались тоже высокого уровня. Часто Иван даже не понимал, о чем идет речь. Только одно было ясно — они слабо ориентировались в новейших технологиях. Хотя и быстро наверстали упущенное, отчасти благодаря принесенной информации из лаборатории Степана, отчасти благодаря способностям Погона — хакер он оказался высшего класса. Первые сутки он не ложился спать и даже не помылся, он сидел за полукруглым столом с экранами и неизвестно, вставал ли с места хотя бы для посещения санитарной комнаты. Он взломал наверно все, что только можно сломать. Информация потекла рекой.