Искаженное время (СИ) - "Deacon" - Страница 40

- Мириа, перестаньте, - попытался утихомирить девушку Рейвен, пытаясь избежать скандала. Давно он не чувствовал себя так по-идиотски. Две женщины спорят из-за него, и одна уже готова вцепиться в белокурые волосы другой.

Шум привлек внимание танцующих, и к спорящим приблизился Эристель.

- Ордина, я как раз вас ищу. Не откажите мне в танце, - произнес он, пытаясь спасти положение.

- Откажу! – рявкнула орк. – Я эту белобрысую девку сейчас по полу размажу. Век будете швабрами оттирать!

- Ордина! – в голосе Эристеля внезапно послышались металлические нотки, но затем он протянул женщине руку и уже мягко добавил: - Прошу вас.

Орк грубо схватила советника за руку и направилась в центр зала. Ее буквально колотило от переполняемого гнева, и вид смеющейся позади блондинки едва не заставил ее вернуться.

- Какого черта вы творите? Зачем было ее провоцировать? – обратился Рейвен к веселящейся англичанке. – Это всего лишь дурацкий танец. Какая разница с кем танцевать?

- Рейв, - мягко произнесла Мириа, беря полицейского под руку. – Ты совершенно прав. Действительно, кого интересует какой-то дурацкий танец? Я лишь хотела, чтобы ты понял: я всегда добиваюсь своего. Танцуем?

Первое, что поразило Рейвена, так это умение Мирии танцевать. Девушка раз сто повторила, что даже понятия не имеет, как двигаться, а теперь кружилась по залу, точно танцевала с шести лет.

- Что это с ними? – насторожилась Лилит, проследив за удивленным взглядом Ингемара.

- Похоже, миссис Харвент сильно прибеднялась, утверждая, что не умеет танцевать.

- Да она мне может дать фору! - чуть нахмурилась ведьма, но затем улыбнулась. – И зачем она распустила волосы? Похожа на дикарку, разве что туфли еще не сбросила.

Ингемар усмехнулся.

- Не поверите, графиня, но сейчас Мириа тревожит меня меньше всего. Я вижу только вас.

Графиня склонила голову на бок, забавляясь словами Ингемара, но все-таки поведение англичанки показалось ей странным. Час назад она и взгляда поднять не могла, а теперь кружится с Рейвеном так, будто это свадебный вальс. Пары вокруг них начали расходиться, отчего вскоре вокруг Мирии и полицейского образовался круг. Послышались аплодисменты.

- Я не против, что голубка начала развлекаться, но не слишком ли ей весело? – задумчиво произнесла графиня. – По моему, больше не стоит давать ей вина.

- А мне она такой нравится больше, - усмехнулся Ингемар.

- Да уж, кто бы сомневался. Идемте, надо вытащить их оттуда. Посидите с Мирией, а я пока переговорю с месье жандармом. Кажется, он сам находится в недоумении от происходящего.

Когда Мириа и Рейвен поклонились своим зрителям, Ингемар мигом оказался подле блондинки и пригласил ее к столу.

- Ах, капитан. Какая к черту еда, когда хочется танцевать! – ответила англичанка, отчего Ларсен еще больше уверился в том, что девушка перебрала.

- Хотя бы воды, моя дорогая... Вы так раскраснелись.

- Воды? Ненавижу воду! Совсем другое дело – вино.

- Да, но мне кажется, что вина на сегодня уже достаточно.

- Даже не вздумай мне указывать, любезный капитан. Все это время меня очень привлекал твой веселый нрав. Не нужно меня сейчас разочаровывать, - с этими словами девушка погладила Ингемара по плечу и прошла к столу. Она щедро плеснула себе вина, и, опираясь рукой на деревянную поверхность, насмешливо отсалютовала бокалом растерявшемуся мужчине.

- Итак, что происходит? – спросила Лилит, оказавшись в паре с Рейвен. Мысли полицейского, определенно, находились сейчас не с ней, но графиня решила попытаться разговорить его. – Дело всего лишь в лишнем глотке вина?

Харт наконец посмотрел на графиню, прикидывая, стоит ли говорить ей, что энергетика Мирии в корне изменилась. И, если да, то как он объяснит, каким образом было сделано столь интересное наблюдение?

- Может, и так, - неуверенно ответил полицейский, вновь бросив взгляд на Мирию, у которой Ингемар так отчаянно пытался забрать бокал.

- А может и нет, - графиня моментально почувствовала его ложь.

«Чего ты так отчаянно скрываешь, Ворон?» - подумала она, вспоминая, как полицейский не позволил себя коснуться во время нахождения на острове Ле Корбюзье. Интерес графини вспыхнул с новой силой, и она приостановилась в танце.

- Так жарко, позволь хотя бы снять перчатки, - тихо произнесла она, радуясь тому, что мысли Рейвена вертятся вокруг Мирии. Мужчина не сводил с нее взгляда, и тогда графиня вновь взяла его за руку. С минуту они молча танцевали, но вот Лилит закрыла глаза, позволяя магии полностью завладеть ей. В первые секунды она не чувствовала ровным счетом ничего, но затем ее буквально оглушило криками:

- Еретик! Сожгите его! Сожгите... Каждый наркоша притаскивает сюда своих ублюдков... Убейте колдуна! Оправьте его обратно к дьяволу... Все дети, как дети, только ты ненормальный...

Лилит едва не вскрикнула, чувствуя пронизывающую боль. Перед глазами появилась сцена, как люди привязывают к столбу ее вырывающегося брата, ее невинного младшего брата. Длинные черные волосы закрывают ему лицо. Но затем он вскидывает голову, и его глаза вспыхивают медным. Он превращается в Рейвена и начинает истерично хохотать. Его тело покрывается чем-то черным, точно рана на плече, когда его ужалил скорпион. В толпе стоит какая-то женщина, одетая иначе, чем остальные крестьяне. Она тычет пальцем в Рейвена, с ненавистью выкрикивая: «Ненормальный!». Внезапно чернота сходит с кожи полицейского, веревки на его запястьях растворяются, и он падает на колени.

«Господи, не дай остаться мне здесь последним!». Последним.

Тем временем Рейвен наблюдал идентичную картиру, слышал те же самые крики. Но видел он кое-что еще. Видел, как горела деревня, охваченная черным пламенем, видел рыдающую на этом пепелище темноволосую девушку в разорванном белом платье. Он чувствовал ее отчаяние и ненависть так сильно, будто испытывал эти чувства сам.

Видение длилось всего несколько секунд, и когда они осознали, что все еще находятся в бальном зале, никто не обратил на их пару внимания. Лилит выхватила руку из пальцев Рейвена и отшатнулась от него.

- Кто ты? – одними губами произнесла она, чувствуя, как ее охватывает страх. То, что она так отчаянно скрывала на дне своей души, вернулось из-за одного легкого прикосновения. Графиня не замечала, что по еще щекам катятся слезы, и в ту же минуту она стремительно покинула зал.

«Проклятье!» - подумал Рейвен. Как он мог позволить ей коснуться себя без перчатки. Не медля, полицейский последовал за ней. Он не собирался давать ей ни секунды, чтобы оправиться. Нельзя было...

Рейвен нашел графиню в темном коридоре, прижавшейся к колонне, точно только это позволяло ей удержаться на ногах.

- Не сейчас... Дай мне пару минут, - сказала она, пытаясь отдышаться. Слезы все еще текли по ее лицу.

Рейвен приблизился к ней, и в темноте девушка увидела, как изменился цвет его глаз. Теплый ореховый цвет обернулся медным. А ведь секунду назад она наивно обрадовалась, что американец не видит ее заплаканного лица.

- Лилит, - произнес Рейвен. – То, что мы оба видели, должно остаться между нами. Мне нет нужды рассказывать всем о твоем прошлом, но и тебе не стоило копаться в моем.

- Ты постоянно увиливал, вот и спровоцировал мое любопытство, - графиня попыталась вернуть своему тону немного язвительности, но голос предательски дрогнул.

- Помнишь, в полицейском участке ты спросила, какова моя цена? Так вот, это она и есть. Я прошу тебя, не рассказывай.

- Не расскажу, - произнесла ведьма, вытирая слезы. – И ты... ты тоже не говори им про моего брата.

- Даю слово, - спокойно ответил он.

- Но, черти тебя дери, кто ты на самом деле? – Лилит устремила на мужчину испуганный взгляд.

Помедлив, Рейвен все же ответил.

- Полагаю, тот, кого здесь ненавидят больше всего.

- Я знала, что с тобой что-то не так... Знала с самого начала. Но не верила, - ответила графиня. – Ты видишь в темноте, двигаешься слишком быстро, ни разу не промахнулся в стрельбе. Твое тело отторгает яд... Правда ведь? Именно поэтому колдун не забросил тебя в воду. Мирию пощадил, а тебя решил проверять дальше. Твоя рана почернела не из-за скорпиона...