Мерзлые пространства (СИ) - Коруд Ал - Страница 6

- Наверное, кто-то успел спуститься вниз и перекрыть шлюзы. А по связи пока не знаю, буду искать с ними контакт. Ох, и замерз я там, пока все соединял.

- Ты смотри, они также ложатся спать, выносные койки ставят. Значит, кого-то спасли и из верхних уровней.

- Так люди же!

- Фу, как гора с плеч! Не вся станция, значит, вымерла.

С заднего сиденья показались головы "внешних", разговор разбудил их радостной вестью. Люди переглядывались друг с другом уже с совершенно другим настроением.

Обратный путь, как всегда проходил быстрее. На поверхности стало еще светлее, большая машина пыхтела на дизеле, а скоростной разведчик крутился впереди. Пользуясь, случаем, "выходящие" исследовали состояние льда на реке. Фролов сидел за выносным планшетом, раз за разом прокручивая полученные изнутри двадцать третьей Станции сообщения.

Связь с людьми СС-23 им удалось установить только утром. Кто-то глазастый из выживших людей заметил, наконец, горящий красным сигнал вызова с поверхности. Он был предназначен для выходящих наверх групп обслуживающего персонала. Человек с двадцать третьей даже подумал, что это кто-то из их выживших рабочих, но был еще больше обрадован сообщением, что с ними связались "выходящие" из СС-25. А еще через полчаса на экране высокой четкости показался мужчина с черной бородой и пытливым взглядом. Фролов узнал в нем главного инженера двадцать третьей Михаила Говорова.

Новости были печальными, но не катастрофичными. Жителей СС-23 подвела их страсть к выращиванию новых культур. На этой станции была особенно сильна биологическая секция, ученые оттуда постоянно изобретали много полезного. Но вот сейчас они облажались по-полной. Еще в начале цикла выживания очень многие станции отказались от выращивания грибных культур. Казалось бы, в темных и сырых штольнях самое место для грибов, но эти организмы оказались слишком опасны в плане мутаций, вызвав кое-где страшные эпидемии. Ну а на двадцать третьей эксперименты с грибами продолжались и в итоге закончились на прошлой неделе самой настоящей драмой.

Говоров рассказал, что получил предупреждение о карантине слишком поздно. Глава научной секции станции держал до последнего все в строжайшей тайне, и в итоге две трети станции оказались заражены. Неизвестная эпидемия протекала очень быстро, убивая людей сразу сотнями. Главный инженер станции тут же приказал заблокировать нижнюю секцию, в никакую не соглашаясь открыть шлюзы людям, у которых наверху остались родственники. Как рассказал сам Говоров, верхний уровень скорей всего вымер весь. На среднем же, как раз базировались биологическая и медицинская секции. Похоже, что они все-таки смогли обуздать эпидемию, разделив средний уровень на дополнительные изолированные отсеки, и очищая потихоньку один за другим. В очистке принимали участие ученые в специальной биологической защите. Если бы они начали действовать так сразу, то подобных жестоких последствий можно было бы избежать.

А пока на СС-23 был введен чрезвычайный карантин. Жизненно важное оборудование в целом не пострадало, реактор работал в рабочем режиме. Так же по-обычному действовала водорослевая фабрика и оранжереи, и выживанию станции пока ничего не угрожало. Потеря, как минимум половины людей это, конечно же, страшный удар, но не смертельный.

Фролов попросил передать ему по сети данные расследования и согласился помочь техникам двадцать третьей закрыть верхние броневые плиты. Впереди ожидалась новая волна морозов, а изнутри это сделать можно было только на верхнем уровне, куда доступ был закрыт до конца карантина. Фролов тут же послал Баторина и Седова закрывать плиту и дал поручение Лене поставить на пандусе дополнительную антенну. До следующего шторма со станцией будет вполне надежная связь, а затем что-то, может и изменится.

Дома не все спокойно

Фролов входил в жилую секцию со смешанными чувствами. С одной стороны самые его мрачные предчувствия не оправдались, а с другой ... Кто ответит за смерть тысяч людей? Получив свою норму теплой технической воды, отдающей какой-то химией, он с удовольствием смыл с себя дорожную грязь, но все тревоги и заботы так и остались внутри него. Он зашел в свой жилой кубрик, его статус позволял иметь собственное жилище, и сразу наткнулся на напряженный взгляд худощавой женщины. Это была его жена Светлана, женщина с которой он уже живет почти пятнадцать лет.

- Чай будешь?

- Ага, - Василий сел на кушетку и тяжело прислонился к бетонной стене, прикрытой ковриком из теплоизоляции. Голь на выдумки хитра! Светлана взяла с кухонной тумбочки термос и начала переливать в металлическую кружку бурую жидкость.

- Спасибо. Ох, а не плох чаек! Откуда?

- Есть места, - худое лицо исказилось в гримасе, женщина давно разучилась улыбаться, - Что-то случилось?

- Да ничего особенного, - Фролов сделал попытку улыбнуться.

- Не ври мне, Вася. Я слишком давно с тобой живу. Давай, выйдем, надо поговорить.

Василий удивленно уставился на жену. Что еще за новости? Они уже давно просто так не разговаривали, женщина к этому с недавних пор совершенно и не стремилась.

Светлана провела его к гигиеническому узлу, санузел и душевая в их секции были на четыре кубрика, невиданная роскошь по нынешним временам. Она подняла голову, и ее прозрачные глаза уставились на него испытывающе:

- Говори мне все, это очень важно. По станции ходят разные слухи.

- Все, а зачем?

- Я расскажу, потом.

Заинтригованный донельзя Фролов в итоге выложил почти всю полученную в рейде информацию. Он уже понял, зачем его сюда привела Светлана, гигиенический узел был изолирован, подслушка, если она и была, здесь не работала.

- Значит, грибы? - женщина нахмурилась.

- Мы их предупреждали ...

- Подожди! А ты знаешь, что под нижним уровнем в десятой штольне до сих пор имеется действующая грибница?

- Откуда ...

- Не важно, Вася, но это достоверная информация.

- С твоих сборищ?

- Называй их, как хочешь, но там мы ведем не только душеспасительные беседы.

- Ага, - криво усмехнулся Фролов, - и еще активно мозги промываете.

- А что поделать? Так в головах у народа меньше тараканов останется, - Светлана вдруг стала как будто моложе, ее глаза осветились жизнью, казалось, и на лице появился румянец. Фролов с изумлением узнавал тот, давно забытый образ девчонки-хохотушки, который до сих пор помнил и беззаветно любил.

- Что вы задумали?

- Это не так важно, Васечка, важнее, что будешь делать ты. Кому-то вообще сейчас ваша информация попала?

- Пока никому, мы вернулись поздно. Завтра с утра найду Оболина, будем созывать Совет. Ситуация то чрезвычайная! Правда, человек Набиева настойчиво просил выдать все сначала ему, но мы его послали. Так что все только завтра.

- Не торопись, - Светлана показала рукой за угол, и сама двинулась туда. Фролов с удивлением обнаружил в закутке маленькую скамейку и присел на нее. Значит, разговор будет долгим. Ох, и Светочка!

- Ты вообще в курсе, что на станции давно не ладно?

- Ну, витает нечто такое в воздухе, - крякнул озадаченно Василий.

- Старики теряют управление, а ты хочешь привлечь Оболина. Давно он на Совете проталкивал хоть что-то дельное?

- Твои предложения? - Фролов смотрел на жену совершенно серьезно. С одной стороны его порадовала живительная перемена в ее образе, а с другой пугала. Что еще таится в этой, как оказалось, совершенно незнакомой ему женщине? Холодок неясного предчувствия змейкой пробежал по натруженной спине.