Наместник (СИ) - Останин Виталий Сергеевич - Страница 8
- Предыдущая
- 8/72
- Следующая
Через десять минут девушка в форменной одежде цвета морской волны и крохотной шляпкой, чудом держащейся на пшеничных волосах, объявила, что самолет готов и пригласила нас на посадку. Я дал знак своим спутникам выдвигаться и вышел на улицу, где уже ждала машина. Подошёл к передней пассажирской двери традиционной черной «Ладоги», мысленно пожурил себя за эту привычку, как за не соответствующую статусу обер-секретаря, и тут меня скрутило.
Больше всего это походило на неожиданный удар в живот. Вот ты стоял, болтал с приятным человеком, а затем тот, безо всякой причины и предупреждения, даже продолжая улыбаться, впечатал кулак чуть ниже солнечного сплетения. Случись со мной такое месяц назад, я бы первым делом подумал на расшалившуюся поджелудочную. Или печень, которая таким образом выражает несогласие с количеством вводимого в организм алкоголя. Теперь же, сморгнув выступившие от сильной боли слезы с глаз, я вгляделся в узел дара.
Чёрный жгут бесновался — иначе и не скажешь. Он поглотил практически все остальные цвета, точнее, вобрал их в себя, и стрелял протуберанцами во все стороны. Если представить его как физический объект, обладающий плотью, то выглядело бы это примерно так: чёрная с красными, голубыми и зелёными прожилками клякса лупцует крохотными кулачками внутренние стенки моего живота. Как, блин, боксер, в сверхлёгком весе!
— Отошли от машины! — фразу эту я буквально проревел. Ничего не понимающие спутники на инстинктах выполнили приказ. И, только оказавшись метрах в десяти от «Ладоги», принялись сыпать вопросами.
— Что случилось?
— Ты в порядке?
— Игорь, у тебя кровь носом идёт!
Одни только маньчжуры ничего не спрашивали — замерли в отдалении в боевых стойках. Вокруг рук Теданя клубилась готовая сорваться тьма, а Яньлинь просто светилась голубым от полученной у брата силы.
Сам я тоже отбежал от машины и сразу накрыл всю свою группу защитной сферой. Вкачав в неё столько силы, что она устояла бы, попади в неё танковый снаряд. Кровь из носа пошла еще сильнеё и залила рубашку. Неважно! Зажав нос рукой, я прогундосил:
— Глеб, охрану аэропорта сюда! Живо!
— Есть!
— Вася, бегом к борту! Экипаж вывести! Двигатели заглушить!
— Слушаюсь!
— Отходим к зданию! Держимся кучно!
Я больше не боялся показаться смешным перестраховщиком. Не в этом мире, ха! Если «чуйка» кричит об опасности — бросай всё и защищайся. А ещё лучше — осмотрись и атакуй в ответ! Но дар не указывал направление злой воли, он просто трезвонил от опасности, чуть снижая интенсивность по мере удаления от самолёта. Ладно, потом будет время разобраться, проанализировать поведение узла, посоветоваться с опытными людьми. Но сперва — выжить!
Встав спиной к спине, убрав в центр построения не имевшего магических способностей татарина, мы дошли до здания аэропорта, ввалились внутрь и только там расслабились. Ну, как расслабились: чуть снизили расход энергии на защитные аспекты и перестали жаться друг к другу. Вернувшийся с ничего не понимающими пилотами Василий тут же протянул мне платок.
А в vip-зал уже вбегали аэропортовые жандармы, за которыми быстрым шагом шёл Самойлов.
— В чём дело, Игорь Сергеевич? — обеспокоенно спросил меня старший наряда. Лицо мужчины выражало смесь служебного рвения и хорошо скрываемого страха. Ну ещё бы — ЧП с рукой князя в его смену.
— Дар предупредил об опасности. Необходимо проверить машину и самолёт. Максимально быстро!
— Слушаюсь, — мужчина в чёрной форме взял под козырёк. И со всей серьезностью приступил к действию. Да, это не мой мир, здесь к предчувствиям куда серьезнее относятся!
Щит я снял только когда дар перестал колотить по стенкам живота, как провалившееся туда перепуганное черное сердце. Осмотрел свою группу, суетящихся у самолёта и машины жандармов, перепуганных девчонок vip-зала и пошёл умываться. Лицо само себя в порядок не приведет, а изображать из себя разбойника с кровавыми усами было несообразно статусу.
Час спустя всё закончилось. Разошлись жандармы, которым тут больше нечего было делать. Уехали дэберы, увозя на экспертизу взрывное устройство, найденное в самолете. Попрощался Евсеев, лично прибывший руководить проверкой аэропорта. Только генерал-аншеф нервно мерил шагами зал и разговаривал по телефону. Судя по тому, как он периодически вытягивался во фронт и выпаливал очередное «слушаюсь!», его собеседником был князь.
Я и мои спутники сидели над остывшим чаем и молчали.
— Как такое возможно? — нарушил тишину Алмаз. — Это же правительственный борт! Тут меры безопасности просто запредельные!
В голове татарина, как, впрочем, и в моей, не мог уложиться факт, что неизвестный злодей заложил в самолёт бомбу. В правительственный борт, как он верно подметил. Это было... невозможно! Самолёт и экипаж проходит множество проверок, прежде чем выкатиться на взлетную полосу, его осматривают техники и силовики. Он хранится в отдельном, охраняемом ангаре, наконец! Кроме того, сам аэропорт — объект режимный и доступ к служебным помещениям имеют только проверенные люди. Как такое могло произойти?
— Кто-то из персонала, — выдал реплику от Капитана Очевидность Самойлов. — По-другому никак.
— Евсеев разберется, — свернул я обсуждение. — Или Фочин. Вон он, идёт уже.
Глава жандармерии приблизился и со вздохом усталого бегемота уселся на свободный стул. Ничего не говоря, протянул мне свой телефон. «Дядька» наговорился с генералом и теперь желал дать начальственный втык своему «племяннику».
— Да, Николай Олегович?
— Вот почему с тобой всегда так?
— Я, что ли, бомбу в самолёт закладывал?
— Характер человека — его судьба.
— Ну вот, опять я крайним остался! Террористы на мой характер ориентировались?
— Не дерзи! — отмахнулся князь. — Идеи есть? Кому это надо?
— Якуты, Потрошители, москвичи, — отбарабанил я список группировок, которым успел насолить за крайне недолгий срок жизни в этом мире.
— Якуты не станут отношения портить, у Потрошителей нет на это никакой выгоды, а вот москвичи — да. Я тоже сразу на них подумал. Бестужев бы тебя с удовольствием из игры вывел. Видать, про письмо от княжны прознал.
— Письмо? — я поднялся и, отойдя подальше от компании, переспросил. — Письмо-то тут каким боком?
— Какой ты ещё... незрелый! — буркнул князь. Последнее слово он явно заменил в последний момент. — Ты единственный из претендентов на её руку, кто получил хоть какой-то знак внимания!
Хм. Единственный? Крайне несвоевременно, но на душе у меня потеплело. Однако я продолжил спорить.
— Почему это Потрошителям нет никакой выгоды от моей смерти?
— Потому что у них хотя и криминальное, но предприятие. Они не будут идти на обострение когда все активы в Благовещенске уже уничтожены. Проще и дешевле не мстить, а выстраивать дело на новой территории. Ладно, закончили. Без тебя разберемся. Твоя задача остаётся неизменной. По прилёту в Гуанчжоу сообщи.
И отключился.
Я неспешно вернулся к команде, отдал Фочину его телефон. Тот, словно только этого и ждал, пожал мне руку и покинул нашу компанию.
— Ну что? — Самойлов на правах близкого друга задал вопрос первым. — Какие планы?
— Всё те же. Самолёт проверят и мы можем лететь.
— Как-то мне не очень хочется! — с нервным смешком отозвался Алмаз.
— Это нормально, — подал голос Тедань. — Избежав опасности, ты будешь видеть её везде ещё некоторое время. Однако именно сейчас борт самолета — самое безопасное место.
Яньлинь успокаивающе положила ладошку на плечо татарина. На миг мне захотелось поменяться с ним местами, выдать вот эту чушь про «я боюсь» и ощутить прикосновение руки женщины к своему плечу. Но это было неуместно, рука князя не может такого сказать, а значит и теплого сочувствия ему не видать. И тут...
— У тебя много врагов, Игорь! — женщина перевела взгляд на меня. Мне показалось, что фразу эту, она произнесла с каким-то одобрением. И глаза, если я хоть что-то понимаю в женских взглядах, светились интересом.
- Предыдущая
- 8/72
- Следующая